— Ты уже проснулась?

Она снова подскочила на кровати. Посмотрев в направлении голоса, Йоко увидела большого, серого, очень похожего на крысу грызуна. Дверь была открыта, и он как раз собирался войти в комнату. В одной руке у него был поднос, а в другой ведро.

В ней вновь зашевелились подозрения. Он жил как человек и разговаривал как человек. Только потому, что он выглядел как животное, вовсе не означало, что ему можно было доверять.

Не обращая внимания на подозрительный взгляд, которым его одарила Йоко, грызун преспокойно поставил поднос на стол, а ведро рядом с кроватью.

— Как твой жар?

Он протянул к ней свою маленькую лапку. Йоко тут же отпрянула. Грызун пошевелил усиками и поднял мокрую тряпку, упавшую тем временем на одеяло. Он, наверняка, также заметил меч, который Йоко крепко прижимала к груди, но ничего не сказал вслух. Положив тряпку в ведро, он взглянул ей в лицо.

— Как ты себя чувствуешь? Хочешь поесть что-нибудь?

Йоко покачала головой. Грызун, ещё раз вздёрнув усиками, взял со столика чашку. — Это лекарство. Не хочешь принять?

Йоко вновь отрицательно замотала головой. Она не желала больше рисковать, не могла подвергать себя дополнительным опасностям. Грызун на мгновенье задумался, затем, поднёс чашку ко рту и отпил немного, чтобы она видела. — Видишь, обычное лекарство. Горчит немного, но это единственный способ сбить температуру.

Он вновь предложил ей отпить из чашки. Йоко отказалась. В замешательстве, грызун почесал шёрстку за ухом.

— Ну что ж. Что я могу тебе предложить? Если ты не будешь ничего пить или есть, то не сможешь набраться сил. Как насчёт чая? Козьего молока? Рисового пудинга?

Йоко упорно не отвечала. Грызун вздохнул, словно пытаясь придумать, что делать дальше.

— Ты проспала три дня подряд. Если бы я хотел причинить тебе вред, у меня было предостаточно времени это сделать, разве не так?

Грызун повёл носиком в направлении меча, прижатого к её груди.

— Ты прячешь от меня даже этот меч. Неужели ты мне нисколечко не доверяешь?

Йоко посмотрела прямо в его маленькие, чёрные глазки. Медленно она вынула завёрнутый в ткань меч из-под одеяла и положила его перед собой на колени.

— Ну, вот и замечательно, — обрадовался грызун, вновь протягивая к ней лапку. На этот раз Йоко не шелохнулась. Крошечные пальчики слегка коснулись её лба. — У тебя всё ещё жар, но он явно спал. Давай-ка, ложись и отдыхай. Принести тебе чего-нибудь?

— Воды, — неуверенно произнесла Йоко.

Крысиные ушки дёрнулись взад-вперёд.

— Воды. Отлично. Значит, ты всё же можешь говорить! Я сейчас же принесу тебе воду. Если захочешь встать, просто завернись в это одеяло.

Не дожидаясь ответа, грызун сразу же выбежал из комнаты. Его хвост, покрытый короткой шерстью, раскачивался из стороны в сторону, словно помогая ему сохранять равновесие.

Спустя несколько минут он вернулся, неся с собой кувшин, чашку и маленькую мисочку. Ещё горячая, прокипячённая вода оказалась очень вкусной. Йоко выпила несколько чашек подряд. Затем, уловив слабый запах алкоголя, вгляделась в мисочку

— Что это здесь?

— Персики, замоченные в вине и проваренные в сахаре. Хочешь попробовать?

Йоко кивнула, затем, повернувшись к грызуну, произнесла, — Спасибо.

Крысиные усики зашевелились в ответ, шёрстка на щёчках вздыбилась, а глазки сузились, вполне ясно, по мнению Йоко, выражая улыбку на его мордочке.

— Меня зовут Ракушун. А тебя?

Такой вопрос несколько ошеломил её.

— Йоко, — просто ответила она.

— Йоко. А как это пишется?

— Йо как в йоки (весёлый), и ко как в кодомо (ребёнок).

— Ко как в слове ребёнок, — Ракушун слегка склонил голову набок.

— Гм, — сказал он. — Интересное имя. А откуда ты?

Поскольку не отвечать теперь было неудобно, Йоко несколько замешкалась с ответом, напрягая мысли.

— Кей.

— Царство Кей? А откуда именно?

Ничего на самом деле больше не зная о Кей, она тут же брякнула, — Хайро.

— Где это? — с легким удивлением взглянул на неё Ракушун, затем почесал ушки. — Ладно, не суть важно. Давай, прими лекарство и ложись обратно в постель.

— А как пишется Ракушун? — спросила Йоко, согласно кивнув головой.

Грызун рассмеялся в ответ.

— Раку как в кураку (печаль и радость), и шун как в шунбин (сообразительный).

Глава 36

Весь оставшийся день Йоко спала в комнатке. После всего увиденного, она пришла к выводу, что Ракушун жил здесь один.

— У него есть хвост. Что хорошего этого сулит? — Было уже за полночь. У подножия кровати примостилась голубая обезьянья голова. — Так или иначе, всё равно он тебя предаст, как считаешь?

Несмотря на то, что в комнате стояло две кровати, Ракушун спал в другом месте. Она не думала, что в доме есть ещё одна спальня и, поэтому, терялась в догадках, где он мог ночевать.

— Разве уже не пора тебе сматывать отсюда удочки? А то ведь, прикончит он тебя, и опомниться не успеешь. Что скажешь?

Йоко не ответила. Если она будет молча лежать и слушать, голубая обезьяна будет повторять это вновь и вновь. Это были её собственные тревоги, обезьяна всего лишь озвучивала их. Она взращивала её страх, чтобы потом им же питаться. Йоко была уверена, что именно так всё и было.

Она повернулась на бок. Голубая обезьяна, бесшумно проскользнув по покрывалу, положила головку рядом на подушку и уставилась прямо на неё. — Ты должна нанести удар первой, пока не случилось непоправимое. Иначе тебе не выжить. Верно, малышка?

Йоко перевернулась на спину и уставилась в потолок.

— А я ему и не доверяю.

— Э-э?

— Моя проблема сейчас в том, что я не в состоянии двигаться и что-либо предпринять по этому поводу. Если я уйду до того, как смогу вновь полностью владеть мечом, я просто достанусь первому же йома на обед.

Не говоря уже о том, что рана на её правой руке была очень тяжёлой. Даже продержав весь день камень в руке, у неё не хватало сил даже на то, чтобы просто удержать меч.

— У него ведь не займёт много времени, чтобы догадаться, что ты кайкъяку, а? И ты всерьёз решила, что можешь пока расслабиться? Да люди губернатора могут появиться здесь с минуты на минуту.

— В таком случае, у меня есть меч для разговора. С четырьмя или с пятью, как минимум, я справлюсь без проблем, а пока воспользуюсь обстоятельствами.

В этом мире нет никого, кто бы помог мне.

Но сейчас ей и в самом деле была нужна помощь. Пока она снова не сможет взять меч в руки. Пока к ней хоть немного не вернутся силы. До тех пор, ей требовались безопасный ночлег, еда и лекарства. Йоко понятия не имела, был ли Ракушун на её стороне, или нет, но, по крайней мере, сейчас он предоставлял ей то, в чем она так остро нуждалась. Пока она не удостоверится в противном, нужно использовать ситуацию в свою пользу.

— А может он подсыпает отраву в пищу? Как ты можешь знать, что лекарство настоящее?

— Я осторожна.

— Ага, думаешь, он тебя не перехитрит?

Голубая обезьяна вытаскивала на поверхность все её страхи и сомнения. Изучать их, один за другим, было похоже на какое-то упражнение в самоанализе.

— Если бы он и в самом деле хотел причинить мне вред, он мог преспокойно это сделать пока я была без сознания. Даже сейчас, кроме как подсыпать мне яд в еду, у него есть куча возможностей для убийства.

— А может он чего-то ждёт? Ну, подкрепления или ещё чего?

— В таком случае, я пока буду собираться с силами.

— Но тем временем он вкрадывается тебе в доверие. А потом выдаст тебя со всеми потрохами.

— Ну, пока Ракушун будет скрывать свои намерения, я буду притворяться, что доверяю ему.

Обезьяна разразилась громким смехом.

— Ну и ну, поглядите-ка, и откуда такая решительность!

— Я успела кое-что уяснить.

Например, что у неё нет ни друзей, ни союзников. Что ей некуда идти и некуда возвращаться. Что она осталась одна-одинёшенька. И, несмотря на это, она должна выжить. Без друзей, без родного дома, да, ей чертовски не повезло в жизни. Но если все в этом мире хотят, чтобы она умерла — она выживет. И если ни один человек не ждёт её дома — она всё равно туда вернётся.