Семь повестей, образующих основное содержание данного тома: “Невский проспект”, “Нос”, “Портрет”, “Шинель”, “Коляска”, “Записки сумасшедшего”, “Рим”, объединил и расположил в указанной последовательности сам Гоголь — в третьем томе своего первого собрания сочинений (1842 г.), придав им, таким образом, тот же характер цикла, что “Вечерам” и “Миргороду”. И в самом деле, семь перечисленных повестей цикличны как с точки зрения жанрово-тематической, так и в хронологическом отношении, по времени и обстоятельствам своего возникновения.

Из семи повестей, включенных в третий том, три (“Невский проспект”, “Портрет” и “Записки сумасшедшего”) были ранее напечатаны в “Арабесках” 1835 г.; две — в пушкинском “Современнике” 1836 г. (“Нос” и “Коляска”). По сравнению с “Арабесками” “Портрет” заменен был новой редакцией, незадолго до выхода в свет собрания сочинений напечатанной в “Современнике” 1842, кн. 3; “Рим” был впервые напечатан в “Москвитянине” 1842, № 3; “Шинель” в третьем томе появилась впервые.

“Невский проспект”, “Портрет” (первая редакция) и “Записки сумасшедшего” попали в “Арабески” со страниц одной и той же рукописной тетради, именно — второй аксаковской тетради (РА2, согласно номенклатуре Тихонравова), ныне принадлежащей Публичной библиотеке СССР им. В. И. Ленина; здесь эта тетрадь обозначается РМ4. С нее-то и начинается литературная история интересующего нас цикла. Из содержания этой тетради [Описание ее, сделанное В. И. Шенроком (см. Соч. Гоголя, 10 изд., VII, стр. 900–905), мало удовлетворительно: гоголевские записи часто не отличаются от не-гоголевских, в цитатах ряд ошибочных чтений и т. п. ] видно, что “Портрет”, непосредственно предваряя началом своим весь текст “Невского проспекта”, начат, во всяком случае, раньше, чем последний: мало вероятно, чтобы такая болыпая повесть, как “Портрет”, была начата за две страницы перед вписанной в тетрадь другой повестью. Очевидно, начав одну повесть (“Портрет”), Гоголь на второй же странице ее оставил и приступил к другой (“Невскому проспекту”). Начало “Портрета” близко к началу “Невского проспекта” не только по месту в тетради, но и по времени: это доказывается полной тожественностью чернил и почерка (основного) там и тут.

Прерванная на стр. 50-ой работа над первой повестью (“Портретом”) возобновлена была и закончена на стр. 165–172 и 182–199; отсутствие сколько-нибудь длительных перерывов в этом периоде работы доказывается, кроме тожественности чернил и почерка, еще тем, что переход со стр. 172-ой на стр. 182-ую несомненно обусловлен был, при непрерывности текста, чисто внешней причиной: десять промежуточных страниц уже были заполнены более ранними записями, частью гоголевскими (“Гетьманом”), частью не-гоголевскими.

К прерванной работе над “Портретом” Гоголь вернулся еще до того как “Невский проспект” был закончен. Вглядываясь в текст “Невского проспекта”, нетрудно заметить, что весь заключительный эпизод с Пироговым (начиная со слов на стр. 64-ой: “Мы, кажется, оставили поручика Пирогова”, ср. выше факсимиле), как и эпилог, по сравнению с предшествующей историей Пискарева-Палитрина, вписаны другим (или вновь очиненным) пером; тут и мог, следовательно, быть какой-то перерыв в работе; что он, действительно, был, доказывает одна многознаменательная описка: на стр. 66-й Пирогов назван Чертковым (“Черткову очень неприятно было”), один лишь раз, с переходом в смежной же фразе снова к нигде больше не вариирующейся настоящей фамилии; этим доказывается неумышленный характер замены. А в таком случае та часть второй повести (“Невского проспекта”), где эта ошибка допущена, была вписана в тетрадь позже той части первой повести (“Портрета”), где герой ее впервые и получил имя Черткова. Но герой “Портрета”, — Корчев, Коблин, Коблев, Копьев в начале рукописного текста, — впервые назван Чертковым лишь на стр. 182-ой, оставаясь затем с этим именем до конца. Ясно, что возобновление и завершение работы над “Портретом” предшествовало окончанию “Невского проспекта”. Доведя вторую свою повесть до развязки эпизода с Палитриным-Пискаревым (стр. 64) и прежде чем перейти к комическому его антиподу (Пирогову), Гоголь вернулся к трагической судьбе другого своего героя-художника и, назвав его теперь Чертковым, всю первую повесть довел до конца (стр. 165–172, 182–199). Лишь после этого он снова обратился ко второй повести, с окончанием которой (стр. 64–70) и кончена была вся вообще перемежающаяся эта работа над двумя повестями сразу.

Конец этой работы в целом, поскольку на него приходится эпилог “Невского проспекта”, датируется упоминаниями в нем “лютеранской кирки” [Заложенной (по проекту Брюллова) в мае 1833 года и доступной поэтому суждениям “об ее архитектуре” не ранее 1834 г. См. Соч. Гоголя, 10 изд., V, стр. 586, 591.] и вождя французской республиканской партии Лафайета: упоминание о “главной ошибке” Лафайета (умершего в мае 1834 г., тотчас после подавления в Лионе восстания рабочих против признанной им июльской монархии) могло быть сделано не ранее мая 1834 г. В августе того же года был составлен перечень содержания “Арабесок”, куда включен и “Невский проспект”. [См. Соч. Гоголя, 10 изд., V, стр. 558.] Следовательно, эпилог “Невского проспекта”, а вместе с ним и обе повести в целом, были завершены между маем и августом 1834 г.

Труднее установить дату начала работы. Данные творческой истории “Портрета” не позволяют отодвигать его далее 1833 года назад (см. комментарий к “Портрету”). Последовательность текстов в тетради указывает, что “Портрет” был начат в ней (стр. 49–50) после окончания “Скульптуры, живописи и музыки” на предыдущей стр. 48-ой, а это, в свою очередь, произошло по окончании статьи о Пушкине (стр. 47–48). Оказывается, что статья, датированная в “Арабесках” 1831-м годом (“Скульптура, живопись и музыка”), написана позже, чем статья, датированная там же 1832-м годом (“Несколько слов о Пушкине”). Это дает право отказаться от обеих дат, признав их, подобно гоголевским датам под статьями “Жизнь” и “Об архитектуре”, вымышленными, самые же статьи, судя по почерку, отнести, по крайней мере, к 1833-му г. Тогда к этому же году (к концу) надо будет, в самом деле, отнести и первые страницы “Портрета”, поправки к которым (на стр. 48-ой) вписаны между строками “Скульптуры”. Не раньше как к концу 1833 г. относим начало “Портрета” еще и потому, что весь текст обеих повестей, судя по почерку, писался без больших перерывов и, следовательно, не так уж долго: вероятно, не больше полугода.