– Любопытно… – протяжно сделал вывод Петр, решив пока не давить на странного, слишком много знающего, пришельца.

– Вот-вот Петенька, – обрадовался чужак. – Очень любопытно, но всему свое время. Я тебе много кое-что вспомню и расскажу.

– Поживем, увидим, – согласился Петр, повернувшись к профессору, решившему продолжить лекцию.

В половине второго ночи лектор сделал перерыв. Слушатели достали свои бутерброды и принялись жевать. Священник совсем отрубился, свисая со своего стула как тряпка, пришелец неподвижно сидел нахохлившись, а здоровенный мужик, из слушателей, опять начал страдать: вышел на середину помещения, грохнулся всей массой на колени и начал причитать и просить Господа отпустить ему его грехи. Все было как обычно. Но Петр краем глаза заметил движение профессора, вернее дернулись лишь брови у лектора, но Петру этого было достаточно, чтобы понять: есть разговор. Он не торопясь встал из-за стола и решил пройти к выходу из подвала, но в этот момент чужак сказал:

– Не говори с ним.

– Почему? – заинтересовался Петр.

– Он этот… Фанатик, – уже не сипел, а говорил вполне приличным баритоном пришелец. – Навешает тебе лапши на уши…

– А тебе какое дело?

– Может повредить, – буркнул чужак не пошевелившись.

– Я свое слово всегда сдерживаю, – хмуро произнес Петр: – В отличии от некоторых.

– А ты мне что-то обещал? – удивился чужак.

– Я пообещал тебе помочь, даже если ты заклятый мой враг, – твердо сказал Петр.

– Мне бы только успеть, – жалобно простонал пришелец: – Ты же меняешься и очень быстро.

– Тогда торопись, – усмехнулся Петр. – Сколько ты еще собираешься здесь отсиживаться?

– Совсем немного.

– Ну сколько: месяц, год или больше?

– Я не понимаю, что такое месяц или год, – вновь с жалобой в голосе сказал чужак: – Я же тебе говорил, что мы совсем другие, не такие как вы – люди.

– Что, во времени не ориентируешься? – поинтересовался Петр, проводив глазами профессора, идущего к выходу из подвала.

– Я не понимаю что такое время, – торопливо стал говорить пришелец, продолжая оставаться совершенно неподвижным. – Нас создали пастыри, страшные создания, но почему-то к вам, к людям, они относятся лучше чем к нам. Нас создали еще тогда, когда не было ни звезд, ни галактик, ни планет. И мы думали, что все так и надо. Были беспечные и бестолковые. Но когда возникли галактики, звезды и планеты, а на планетах вы, или подобные вам, то тут мы почувствовали, что оказались лишние. Начались гонения: то не трогай, того не уничтожай, туда не суйся, в общем – полный капут.

– А за что это на вас так окрысились? И кто? – поинтересовался Петр.

– Вот эти самые пастыри, которые и создали нас. А за что, я и сам не понимаю.

– Нас они что, тоже создали?

– Нет, – чужак изобразил разочарованный вздох: – Вас создал Сам.

– Кто Сам?

– Ну Бог, кто же еще, – неприязненно произнес Пришелец.

– Ты его недолюбливаешь?

– Да ты что?! – почти взвился голосом чужак, однако не двинулся с места ни на миллиметр. – Как можно!! Он же всех создал. И пастырей тоже, а те уж нас.

– Так это пастыри загоняют нас в один день, и заставляют жить в нем до скончания веков? – зло спросил Петр.

– Никак нет, – опять изобразил вздох чужак. – И пастыри попадают в такую же ситуацию, как мы с тобой и вот эти охломоны, – пришелец соизволил показать черной рукой, на которой, как заметил Петр, уже было гораздо меньше лохмотьев в сторону слушателей жующих ночной ужин. – Но и это не все, – заговорщицки прошептал чужак: – Я слышал, а как ты понимаешь, нет дыма без огня, слышал, что и наш Создатель, а по вашему Бог, уже два раза попадал в один и тот же день и пробыл там очень долго. Но это по секрету.

– Врешь, паршивец, – почти весело сказал Петр, намереваясь уйти и встретиться с профессором без свидетелей.

– Я когда услышал про это, то сначала сам испугался и подумал, что это поклеп, – правдивым голосом пробормотал чужак. – Но потом слышал это от многих наших, и даже один раз от пастыря, когда он меня… – чужак тяжело вздохнул, даже не шелохнувшись: – Когда он меня наказывал.

– И правильно сделал, – похвалил Петр неизвестного пастыря: – Тебя нужно каждодневно лупить как сидорову козу.

– А за что это так?! – возмутился пришелец.

– За ваше вранье, сэр!

Чужак обиженно помолчал, а Петр пошел к выходу, но за спиной услышал тихий шепот: – Я не соврал… Может быть единственный раз в жизни. Эх ты, Петруха.

На улице, под темным небом без единой звездочки, под лестницей в подъезд стоял профессор. Он замерз, потирая ладонями руки и ежась от сырости и холода.

Петр подошел и молча встал рядом.

– Нам нужно встретиться, – быстро сказал профессор и замолчал.

– Когда? – поинтересовался Петр: – И где?

– Можно у меня на работе, – профессор назвал адрес одного из НИИ экспериментальной физики. – Можно завтра. Позвонишь из проходной в отдел информатики и спросишь Александра Терехова. Собственно, я там один.

– Не получится, – отверг предложение Петр: – Завтра не получится. Не ранее, чем через неделю.

– А вдруг будет поздно? – поинтересовался профессор.

– Будет как раз, – заверил его Петр, сам не понимая, откуда у него такая уверенность. – Но завтра не получится.

– И все же я настаиваю, – твердым голосом сказал Александр: – Это очень и очень важно для тебя, для демиуса и для всей Земли.

– Неужели чужак так опасен? – удивился Петр.

– Ты даже не представляешь, как!

Петр помолчал с минуту и спросил:

– В десять утра – пойдет?

– Да! – кивнул головой Александр и они спустились вниз.

Терехов продолжил свое повествование. Петр давно уже не слушал о чем он там говорит, а сегодня тем более: устал. Он молча уселся за стол с пришельцем, и положил голову на лежащие на столе руки. Так и задремал.

В этот раз ему приснился не серый туман, а чужак-демиус, на которого он очень разозлился за что-то и бросился в драку. Но драки не получилось. Пришелец моментально вышиб дух из Петра и этот ДУХ, который оставался Петром, проник внутрь чужака, где метались такие же ДУХИ или ДУШИ, и не все они были людские. Их было много. Петр своим прибытием или своим злом разволновал всех и они ударили изнутри по чужаку. Тот не выдержал и развалился на множество кусочков. В одном из них притаилась ДУША Петра, и еще в некоторых. Но много кусочков остались пустыми и Петр стал их собирать и поглощать, чтобы увеличить свою массу.

А вырвавшиеся на свободу ДУШИ, не пожелавшие больше оставаться даже в кусочке чужака, ринулись в какую-то трубу, вон из того мира, в котором живут чужаки. А попав к себе домой, разлетелись по необъятной вселенной между звезд.

Только закончился сон, странно похожий на реальность, и Петр увидел свой серый туман, а через мгновение проснулся в своей кровати. Он быстро оделся и выскочил на улицу, даже не попив воды, не то что чай. Вновь летел словно угорелый по просыпающимся улицам города на окраину. «Жигуль» оставил в том же месте, где вчера и бегом подбежал к особняку.

На этот раз пришлось залечь в другом месте, метров на десять подальше от коттеджа, ближе не было кустов, но зато ему с новой позиции были видны и выход из особняка и его тыльная сторона. Как он и предполагал, Стрельцова помаячила за сизыми дверными стеклами, но выходить на улицу побоялась. Она полезла через окно, как раз напротив Петра, на крышу гаража. Все-таки стройная женщина и гибкая, – «комсомолка, спортсменка», механически подумал Петр.

Он дождался, когда она прикроет окно и приготовиться спрыгнуть на землю с гаражной крыши. Сделал всего два выстрела: один под левую грудь, чуть ниже сердца, второй для верности в печень.

Маша жалобно вскрикнула, согнулась в поясе и глухо хлопнулась об землю, упав с крыши. Петр быстро уходил и долго еще слышал ее призывы о помощи, но старался не обращать на них внимания.

Сегодня к колодцу Стаса он успел вовремя. Бродяга, озираясь с опаской выбрался на поверхность.