Но долго восхищаться ему не пришлось: в темноте запрыгали, чиркая по черному небу, лучи от фар мчавшейся навстречу машины, и Леонид, сам не ожидая от себя такой прыти, действительно, сиганул за вал и затаился там, наблюдая, как к стоявшему поперек дороги уазику подлетел еще один, и из него выскочили люди в военной форме. Один из них, подбежав к уазику, распахнул дверцу и ему на руки с водительского кресла выпал человек.

«Господи, еще один труп! Что у них тут происходит?!» – оторопел Леонид.

А военные тем временем подхватили тело и, открыв заднюю дверцу, затолкали его внутрь, потом расселись по обеим машинам, развернулись и укатили.

Леонид выждал немного и спустился обратно на дорогу.

«Где же Федор? – подумал он, всматриваясь в темноту впереди, и осторожно двинулся туда, где недавно стояла машина.

Подойдя к взрытому колесами снегу, он растерянно огляделся: Федор как сгинул.

«Может, он с ними уехал? Забрался тайком в машину – и тю-тю! – пришла Леониду в голову шальная мысль. – Тогда мне придется дальше идти одному… Или, все-таки, лучше подождать?»

Он покрутился на месте, а потом жалобно позвал:

– Федор…

– Да не ори ты! – раздался сзади недовольный голос Федора.

Леонид обрадованно повернулся.

Федор сидел на дороге, пытаясь прикрепить к валенку лыжу, вернее то, что от нее осталось.

– Что с тобой? – бросился к нему Леонид.

– Да вот, по лыже проехали, носок обломали, – объяснил Федор, показывая ему обломанный конец лыжи.

– Они же могли тебя самого переехать! – в ужасе воскликнул Леонид, представив, как водитель уазика наезжает на невидимого ему Федора. – Чего ты туда поперся?

– Я не успел к тебе вернуться, когда они появились. Пришлось встать в сторонке. А они потом как стали разворачиваться, подали вперед и достали меня. Эх, пришли бы мы раньше, ехали бы с тобой сейчас на уазике…

– Ага, с трупом в багажнике… – саркастически заметил Леонид. – Тебе не кажется, Федор, что здесь какое-то погибельное место? Если тут каждый день такое творится, людей не напасешься…

– А они их тут пучками выращивают, забыл что ли письмо твоей Есении? – усмехнулся Федор.

– И правда забыл. Никак в это поверить не могу… – озабоченно потер лоб Леонид.

Дождавшись, когда Федор примотает к валенку остатки лыжи, они двинулись дальше по дороге. Больше им никто навстречу не попался.

Миновав перекресток с широкой освещенной дорогой, ведущей, если судить по карте, к вертолетной площадке, они выбрались на целину и покатили между деревьев к озеру, срезая путь к научному поселку, где они надеялись найти Есению.

Через час они достигли озера с незамерзшей парящей водой и пустились вокруг него по берегу.

У Леонида, видимо, открылось второе дыхание, и он размеренно шагал на лыжах, хотя лес здесь был гуще и приходилось пробираться между деревьями, что заметно замедляло их движение. Зато перестал идти снег, и теперь не нужно было отворачивать от него лицо.

Вдруг Леонид почувствовал какое-то движение у себя в рюкзаке. В первый момент он даже испугался, а потом вспомнив, что сам положил туда телефон, сообразил, что тот был поставлен на вибрирующий режим, видимо, чтобы звонком не обнаружить своих владельцев…

– Федор! – позвал Леонид, вынимая телефон из рюкзака и разворачивая антенну.

– Что? – откликнулся тот, поворачиваясь.

– Телефон звонит… Ответить?

– А ты что, от кого-то ждешь звонка? – насмешливо спросил Федор. – Отключи ты его вообще, от греха подальше. По нему могут определить наше местонахождение…

– А, может, ответить, что абонент убыл? Чтобы не беспокоили, а? – шутливо предложил Леонид.

И не успел Федор ничего сказать, как Леонид уже нажал на кнопку и, поднеся трубку к уху, произнес низким хрипловатым голосом:

– Алё, генерал Емельянов слухает, какая зараза меня среди ночи беспокоит?!

В трубке сквозь помехи послышался чей-то недоуменный голос, воскликнувший: «Что за черт?!», а потом тоненький зуммер отбоя.

Леонид отключил трубку и посмотрел на разозлившегося Федора:

– Ну не сердись, за это время вряд ли бы они нас засекли.

– Еще выкинешь что-нибудь подобное, дальше пойдешь один, я из-за тебя подставляться не собираюсь! – твердо сказал Федор и двинулся дальше.

– Ну, извини, Федор! – догоняя его, попросил Леонид. – Так на нервы все это давит, хотелось разрядиться…

– Ладно, иди не базарь, мало ли кто услышит… – буркнул тот.

Под утро они добрались до спавшего поселка и, сверяясь с планом, разыскали дом, в котором жила Есения.

Леонид с удивлением увидел, что это был настоящий коттедж, стоящий в ряду таких же красивых одноэтажных коттеджей вдоль центральной улицы. Часть его крыши была плоской и использовалась, видимо, как открытая веранда-солярий, куда вела наружная лестница, а на выпуклой части крыши была установлена спутниковая антенна. В коттедже было два входа – с разных торцов. По рассказу Лёни их соседкой была учительница по русскому языку Нина Ивановна, бывшая замужем за старшим лейтенантом внутренних войск из охраны Озерного.

За коттеджем стояла хозяйственная постройка, в которой, как сказал Лёня, хранился садовый инвентарь, лыжи, санки и прочая мелочь, и дверь никогда не закрывалась на ключ.

Как понял Леонид, у них вообще было не принято запираться – чужих в поселке не было, только свои: научные работники комплекса, охрана и обслуга, – бояться не кого… Но Леонид думал, что это правило было введено, скорее всего, для удобства контролирующих органов…

Поглядывая на окна коттеджа, за которыми не было ни света, ни движения, Федор с Леонидом осторожно обошли дом, потом быстро перебежали к сараю и, пробравшись внутрь, прикрыли за собой дверь.

– Холодно, но, по крайней мере, ветра нет, – прошептал Леонид и, подойдя к окошку, с волнением выглянул наружу. – Скоро светать начнет… Люди на работу пойдут… У Есении на эту сторону выходит кухня, так что мы увидим, когда она проснется…

Почувствовав его волнение, Федор положил ему руку на плечо:

– Послушай, увидишь свою Есению, не натвори глупостей! После побега сына за ней может быть установлено особое наблюдение.

– Не беспокойся, – ответил Леонид, серьезно взглянув на него, и опять отвернулся к окну.

Через час в окнах соседской половины коттеджа зажегся свет, на занавесках заметались чьи-то тени. А еще минут через пятнадцать к коттеджу подъехала машина и остановилась в ожидании.

На крыльцо вышел высокий военный и, на ходу застегивая полушубок, быстрым шагом направился к машине.

Следом выскочила молодая женщина и, кутаясь в шаль, побежала за ним:

– Володя! Ты бутерброды забыл! – догнав военного, она протянула ему сверток.

– Не до бутербродов сейчас, Ниночка, – отмахнулся тот, но все-таки забрал у нее сверток и, чмокнув в щеку, подтолкнул ее в сторону крыльца: – Беги домой, а то простудишься!

Женщина повернулась и поспешила обратно в дом, оббив на крыльце снег с валенок.

– Это, наверное, Нина Ивановна, соседка Есении, – прошептал Леонид и перевел взгляд на окна Есении. – А у нее почему-то до сих пор света нет. Может, ее нет дома? Может, она в ночную смену работает?

– Тогда мы увидим, как она возвращается, – резонно заметил Федор.

– А вдруг с ней что-нибудь сделали?! – предположил Леонид и почувствовал, как у него внутри все содрогнулось от этой мысли. – Вдруг ее после Лёниного побега наказали или еще что-нибудь похуже сотворили?…

– Не накручивай себя, Лёньша! – остановил его Федор. – И перестань дергаться. Подождем еще немного, а потом попробуем разузнать…

– Да как тут разузнаешь? Не выйдешь же на улицу с вопросом: не знаете ли, где находится Есения Викторовна? – Леонид заметался по сараю.

Федор молча посмотрел на него, а потом, поправив шапку на голове, направился к дверям.

– Ты куда? – кинулся к нему Леонид, но тот уже закрыл за собой дверь и пошел по тропинке к коттеджу.

Заглянув в темные окна Есении, он постучал в ее дверь и, не дождавшись ответа, отрицательно покачал головой и пошел к крыльцу Нины Ивановны.