Настроения многих собратьев по перу решительно высказал Эрнест Хемингуэй. В июне 1937 года в своей речи на Втором конгрессе Лиги американских писателей — единственном в его жизни публичном выступлении — он призвал литераторов противостоять фашизму, «лжи, изрекаемой бандитами». Позднее, во время встречи на фронте в Испании, Бесси и Хемингуэй вспомнили эту речь. И Хемингуэй мог не без гордости сказать тогда Бесси, что это его выступление побудило многих американцев стать интербригадовцами.

В те годы многие американские писатели побывали в Испании, работали военными корреспондентами. Участниками антифашистского конгресса в Барселоне были Теодор Драйзер и видный критик Мальколм Каули. Позднее Драйзер добился приема у президента Рузвельта и убедил его в необходимости оказать продовольственную помощь мирному населению Испании. Дороти Паркер, мастер сатирической новеллы, побывав в Мадриде и Валенсии, пишет очерк «Солдаты Республики» — нового для себя героического звучания. Она признается: «…Мне довелось встретиться с замечательнейшими людьми…» Мужеству осажденного Мадрида посвящает свой репортаж «Малая война» Лилиан Хеллман. Активно трудятся на передовой линии огня журналисты коммунистической прессы Джозеф Норт, Арт Шилдс, Эдвин Рольф.

В те годы не только «к штыку приравняли перо». Многие литераторы взяли в руки оружие. И не вернулись с кровавых полей. Летом 1937 года во время штурма Бельчите был смертельно ранен коммунист, сотрудник левой прессы Руби Шехтер. В самом конце войны в Арагоне погиб Арнольд Рид, командир пулеметного взвода, работавший в левом журнале «Нью мэссиз». Хрупкий юноша, интеллигент, прошедший через суровые испытания, он признавался: «Я никогда не чувствовал себя таким сильным, как теперь».

Одним из последних американцев, павших в Испании, был Джеймс Ларднер, 24-летний журналист, корреспондент парижской «Геральд трибюн», сын известного новеллиста Ринга Ларднера. Он приехал в Испанию в крайне тяжелое для Республики время, весной 1938 года, во время мощного наступления Франко: мы встречаем его, сменившего штатский костюм на форму интербригадовца, в книге Альвы Бесси «Люди в бою». Испанская драма осознавалась им как глубоко личная. Свой поступок он объяснил лаконично: «Каждый должен исполнить свой долг». Слова эти могли бы повторить многие линкольновцы.

Об Испанской войне писали профессиональные литераторы, военные журналисты и публицисты. Позднее Испания привлекла историков и документалистов, перерывших горы материалов. И все же совершенно особой ценностью обладают художественные свидетельства тех, кто видел войну «изнутри», кто ходил в атаку, лежал под огнем, смотрел в глаза смерти. Свидетельства солдат. Особенно если свидетель этот — писатель. Среди книг такого рода, обладающих эффектом присутствия, — документальное повествование Альвы Бесси «Люди в бою».

Он приступил к работе над ней сразу же по возвращении из Испании, когда пережитое было свежо и отчетливо. Потом начались мытарства с публикацией книги. Редакторы настоятельно требовали от Бесси добавить испанской экзотики, красивых сеньорит в мантильях, романтической любви. Ему помог «господь бог в лице Эрнеста Хемингуэя». В ту пору уже известный писатель, он рекомендовал редактору Перкинсу рукопись Бесси: «Хватай ее. Это будет лучшая книга, написанная кем-либо из наших ребят»{[4]}.

Книга увидела свет в сентябре 1939 года, в те самые дни, когда Гитлер напал на Польшу. Стало ясно, что Испания — пролог второй мировой войны.

Тема книги обозначена в ее подзаголовке: «Рассказ об американцах в Испании». Перед нами литературно-исторический документ, это и автобиография, и дневник. Известно, что произведения о войне пишутся по-разному. Иногда с дистанции времени иные события корректируются, факты и впечатления переосмысляются. Бесси писал по горячим следам событий, писал, ничего не утаивая, не впадая в ложную героизацию, не прибегая к литературным ухищрениям. Он выступал не как политический экономист или историк, а как художник, который, опираясь на увиденное и пережитое, мог рассказать, что он и его товарищи чувствовали, думали, как они вели себя в боевой обстановке. Чтение Бесси подтверждает известную мысль Хемингуэя о том, сколь ценен для писателя живой, непосредственный фронтовой опыт. В конце концов, все лучшие книги о войне были написаны бывшими фронтовиками.

В самом начале событий Эптон Синклер, который не был в Испании, опубликовал повесть «Они не пройдут». Она была оперативным и нужным откликом на злобу дня, имела несомненное пропагандистское значение, звала к единству антифашистских сил. Но многие образы и батальные сцены кажутся в ней и схематичными, и просто наивными. В последнем, четвертом по счету издании (1975) книга Альвы Бесси по справедливости названа «американской классикой о гражданской войне в Испании». В ней он, используя известные слова Толстого, показывает войну в «настоящем ее выражении — в крови, в страданиях, в смерти».

В книге «Люди в бою» нет экспозиции, развернутых исторических или политических объяснений, она и обрывается словно на полуслове. Перед нами — движущаяся панорама фронтовой жизни. Бесси не вспоминает о прошлом, не комментирует — он его показывает, погружая читателя в гущу событий. Книга охватывает первые десять месяцев 1938 года, от появления американских добровольцев во Франции и их тайного перехода в Испанию через Пиренеи до того момента поздней осенью, когда интербригадовцы были выведены из боя, чтобы возвратиться на родину. Эпизоды, сцены, картины, зарисовки, будто бы хаотичные, воссоздающие самый поток жизни, имеют свою внутреннюю логику. Три части книги «Люди в бою» не только фиксируют главные вехи в судьбе бригады Линкольна на заключительном этапе войны. Перед нами проходят этапы мужания героя-интеллигента, «привыкшего к сидячей жизни», как он сам о себе пишет, равно как и процесс превращения его товарищей, сугубо штатских людей, чей фронтовой опыт начался с горечи поражения, в солдат, составивших боеспособное подразделение. Их встречали в Испании оркестрами и цветами, взволнованными речами. А потом настала суровая проза боевой подготовки в лагере Альбасете, приобщение к солдатскому быту, далеко не романтическому. Хромала организация, не хватало оружия. Их первое столкновение с врагом было неудачным. Мятежники, имевшие огромный перевес в технике, особенно в авиации, прорвали фронт, вышли к морю. Добровольцы понесли большие потери. Их увлек поток отступавших войск.

Затем настали месяцы переформирования, переподготовки. И они все-таки вкусили радость военной удачи, знакомой солдату, идущему в наступление. В августе 1938 года интербригадовцы, которых кое-кто поспешил уже списать со счета, вместе с другими частями Республиканской армии приняли участие в операции на Эбро, одной из самых значительных и успешных за всю войну, отвлекшей силы мятежников, наступавших на Валенсию.

Здесь, на Эбро, в полной мере проявился боевой дух линкольновцев. Драматической кульминацией книги Бесси стали сцены обороны высоты 666 возле Гандесы, которую в течение нескольких дней отстаивали остатки подразделений линкольновцев. Они были почти беззащитны, едва укрытые за полуразрушенными каменными брустверами, на них лился смерч раскаленного металла, но они не оставляли позиций.

И, размышляя над стойкостью своих товарищей, этих ребят, «чьи слабые тела разносит на куски жаркая зазубренная сталь», Бесси с волнением пишет о том главном, что подвигло их на это безмерное испытание, — о любви к людям: «…Они не смогли бы смириться со смертью, если бы не любили так глубоко и сильно, не были бы полны решимости возродить в мире любовь. Иначе зачем же еще рисковать жизнью? Иначе зачем у тебя руки в крови?» Среди страданий, рядом со смертью высоко звучит у Бесси эта гуманистическая нота.

В Испании шла национально-революционная война. У республиканцев не хватало боевой техники, танков, самолетов, а порой и просто стрелкового оружия, страдала выучка. В этих условиях на первый план выдвигались личные боевые качества солдата, его храбрость. Такими солдатами стали интербригадовцы.