– Ты чего?- полюбопытствовал Катферт, испугавшись, что его приятель как-то странно и необычно заговорил.- Откуда сразу столько вопросов и предположений?

Но потом, посмотрев на него, Крис понял, что тот пытается над ним подшучивать, и они оба засмеялись. Успокоившись, Кристофер молвил:

– Не знаю, что тебе могло показаться, но я не озадачен и не удивлен тем, что с Сатурном происходит какая-то чертовщина. Скорее, я дико заинтересован этим и теперь не обрету покоя, пока не выясню, что это такое.

– Ясненько. Знаешь, кто ты?

– Нет. Ну-ка просвети.

– Ты – астроном-маньяк!- соответствующим тоном объявил молодой человек, на мгновение оторвавшись от приготовления капуччино.

Катферт вновь рассмеялся, а затем со звездным атласом в руках присел к тому на маленькую складную табуретку и, спустя около минуты общего молчания, произнес:

– Вот незадача! Я не вижу ничего, что бы мне помешало в данную ночь смотреть на эту планету-гиганта. На прямой линии между Землей и Сатурном, если верить моей книге, сейчас не может быть ничего. Не понимаю.

– Дай мне взглянуть,- попросил Стенли.

– Пожалуйста. Будто ты сможешь узнать и поведать мне, что это за явление! Недавно говорил, что мало чего понимаешь в этом деле, а тут вдруг…

– Посмотрю ради интереса. А вдруг у меня возникнут какие-нибудь соображения по этому поводу! Вдруг смогу помочь!

– Смотри, смотри…

Закончив готовить кофе, разлив его в чашки, убрав кофеварку, работавшую от автомобильного аккумулятора, в машину и распаковав хот-доги, Стен сел в кресло у телескопа и начал всматриваться сквозь инструмент в черное бездонное небо Аризоны.

– Нашел Сатурн?- спросил его через небольшой промежуток времени астроном-маньяк, сам в тот момент взявшийся за еду, которая была оставлена на столике.

– Вроде как нашел. Он должен быть рядом с Марсом, не так ли?

– Не просто должен, он и есть там! Совсем рядом, в нескольких градусах от Красной планеты.

– Красной!- усмехнулся тот.

– Что-то не так?- не понял Катферт.

– Нет, ничего,- заверил его друг.- Так просто, название интересное…

– Не название – прозвище!- уточнил сидевший за едой астроном.- Так что, ты видишь что-нибудь непонятное?

Произнеся эти слова, он тут же понял, что спросил немного не так, как было нужно.

Стенли еще новичок, не такой опытный астроном, как он, а поэтому для него могло быть еще многое непонятным. Но поправить себя было уже поздно. Тот самый новичок ответил:

– Слушай, я смотрю на Сатурн и узнаю его по расцветке! Это, несомненно, он!

Только… Я, может, и плохо разбираюсь в астрономии, однако мне кажется, что диск этой планеты закрывает какой-то туман. Диск выглядит расплывчатым и… даже каким-то искривленным… Не знаю, как это описать.

– Вот! О чем я и говорил! Знаешь, на что это похоже?

– На что?

– На гравитационное поле, создаваемое группой очень больших астероидов! Это подозрительно!

– Да?

– Ну, для меня, по крайней мере. Знаешь, что я хочу сейчас сделать?

– Что?

– Позвоню отцу в обсерваторию и спрошу у него об этом. Возможно, он знает что-нибудь!

– Хорошая идея! Звони ему, а я еще полюбуюсь Марсом.

Так и сделали. Кристофер сел на водительское место своего "Шевроле" и, запихивая остатки хот-дога в рот, потянулся свободной рукой за мобильным телефоном, оставленным на приборной панели.

Астрономы-любители находились в полной темноте. Свет вообще никакой не включали: ни фары джипа, ни лампочку внутри кабины, ни даже карманный фонарик, так как любая минимальная вспышка света сразу могла оказать пагубное воздействие на глаза, привыкшие к его отсутствию. Если бы такое произошло, то на повторную адаптацию зрения к ночным условиям ушли бы драгоценные минуты, во время которых наблюдатели могли просмотреть на небе что-нибудь для себя интересное и важное.

Все без исключения астрономы знали, что чем больше глаза находятся без света, тем они лучше адаптируются к темноте, и через некоторое время человек начинает видеть даже в полнейшем мраке, а это означает, что он сможет рассмотреть на небе значительно больше объектов.

Глаза Катферта и Диксона к этой минуте очень хорошо привыкли к ночи, и им было более чем достаточно света, исходившего от бесчисленного количества звезд над их головами. В кабине светился лишь электронный дисплей автомагнитолы, чего уже хватало для того, чтобы рисковать своим зрением, настроившимся на "ночное видение".

Под негромкие звуки одного из хитов Chantal Kreviazuk был набран номер сотового Сэма Катферта – одного из ведущих специалистов в области астрономии и астрофотографии в Соединенных Штатах. Гудки не заставили себя ждать. Длинные.

Отлично. Значит, его телефон не занят и не отключен.

ГЛАВА X

У Стивена Барра был отличный спортивный автомобиль с открытым верхом, быстрый, двухместный. И он нес своего владельца по одной из автомагистралей Хьюстона в его юго-восточные районы, на самую окраину города. Там у Барра находился дом – он жил отдельно от родителей – и клуб, который отец передал ему.

У Эдгара Барра и без того имелось немало проблем, просто масса всяких забот и дел, поэтому он, посчитав, что сын уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно управлять заведением, содержать его и получать прибыль, сделал его владельцем "Ультра-клуба".

А сам он, начав богатеть именно на нем, занялся другим, более серьезным делом, из-за чего теперь ездил довольно часто на деловые встречи в другие города.

Мать же, проработав некоторое количество лет бортпроводницей на внутренних авиалиниях, теперь занималась различной домашней работой на компьютере.

С недавних пор у Эдгара и Мичелины Барр была квартира в центре города в одном из высотных зданий. Стивен тоже был не прочь иметь квартиру где-нибудь на пятнадцатом этаже. Его клуб приносил, порой, очень неплохой доход, и парень намеревался спустя некоторое время осуществить свою мечту, но дом, который оставил ему отец, переехав с матерью в центр, продавать не собирался.

В настоящее время никого из родителей в городе не было. Отец пребывал в очередной командировке, а мать отдыхала в Майами со знакомыми.

Ночь была в самом разгаре. Единственный крупный мегаполис, расположенный на побережье Мексиканского залива, сравнимый по размеру и числу населения с такими сверхгигантами как Чикаго или Лос-Анджелес, жил своей жизнью. Свернув с трассы, уходившей дальше на восток к Бомонту, Стивен подкатил к двухэтажному зданию клуба, расположенному немного в стороне от шоссе и окруженному с трех сторон автомобильными стоянками, а с четвертой – несколькими деревцами и кустарником.

Остановил свою "Феррари" перед центральным входом и покинул салон машины.

В свете уличных фонарей, установленных по периметру территории клуба, молодой человек увидел, что к нему вышли двое его приятелей.

– Привет, Стив,- проговорил один из подошедших.

– Привет, Джек. Привет, Рой,- с мрачным видом поздоровался тот.

Рой – он был выше Джека и довольно худощавый – спросил:

– А где твоя избранница? Ты обещал с ней приехать. Что-то случилось?

– Случилось,- подтвердил догадку приятеля Барр.- Получилось так, что она просто не поехала. Я один, как ты успел заметить. И не спрашивай, из-за чего она не захотела поехать. Не хочу говорить об этом.

– О'кей, не буду,- пообещал тот, зная переменчивый и вспыльчивый характер друга и не желавший вступить с ним в конфликт из-за своих вопросов.

Троица парней простояла возле машины Стивена около минуты, затем тот молвил:

– Ну, все, давайте в клуб. Я хочу отвлечься. Этот вечер у меня получился не совсем таким, как я хотел. Наша с Джинивой помолвка – это радостное событие, но эта Марсианская экспедиция с ее папашей… она все портит!!! Видите ли, там что-то случилось, и она, узнав об этом, решила остаться дома и переживать за этих долбаных астронавтов, мать их! Ну что, я и уехал один…