– Анатолий, а были регионы, которые не платили вам налоги подпольные?

– Были. Они и теперь есть. Кое-где и по линии ГРУ не платили, и по линии партии. Это обособленные регионы. Норильский ГОК например платил. Там военная контрразведка курировала. К ним от Берии попала. Туда даже ГРУ не совалось. Может, там кто-то и ел, не знаю, но, видать, суки прожорливые, раз информации нет даже у вас. Мирнинский алмазодобывающий регион платил в Верховный Совет. Туда доступа не было совсем. Вся страна была поделена на зоны, как у мафии. В этом мы далеко не ушли. Вообще-то мы во втором эшелоне сидели, охранном.

– А сейчас как?

– Кувырком,- определил Скоблев, смеясь.- Мечутся из угла в угол. Собственность передаётся от одного владельца другому по несколько раз в день. И все несут взятки, все доказывают необходимость в том или ином объекте для себя, под предлогом государственных интересов.

– Золото кто курировал?

– Наши курировали. Вёл соответствующий отдел МВД по линии ОБХСС, но там сидели специально подготовленные люди из наших. Это на добыче. А вот заводы были в нашем непосредственном ведении. Реализацию готовой продукции тоже мы контролировали. Но только до Гохрана, там наши полномочия заканчивались. У Гохрана двойное гражданство. Там паслись Политбюро и Президиум Верховного Совета, а висел Гохран на балансе Совета Министров. Самому же Совету Министров туда рук запускать не позволяли. Да они и не лезли. Имели свой доход.

– Золото сильно контролировали?

– Прилично. На добыче многие кормились. В основном трое: ЦК КПСС, КГБ и организованная уголовка. Первая чисто имела, путём наличной сдачи неоприходованного металла и подтасовки данных. Срезала процентов двадцать от официального госплана. КГБ срезал свои десять процентов чистой сдачей в нелегальный фонд и ещё пять процентов изымал в криминальной среде. Уголовка сидела на крючке вся. Кроме названных мной трёх, были отдельные группы тайного сговора, индивидуалы и сколько они гребли статистики нет. Скажем, в 1985 году по всему Советскому Союзу было изъято 136 кило, а сколько не изъято – иди проверь.

– А регионы, где не давали срезать партии и КГБ были? Или уголовка по каким-то причинам отказывалась платить? Или все строго придерживались правил?

– Всяко было. Тува не сдавала, Алтай. Вообще-то многие пытались наставить рога. Буряты долго артачились, всё на бедность свою давили, но и их уломали. Ряд комбинатов не давал делать срезки. Там, где отсутствуют золотоизвлекательные фабрики сложно махинировать. Кое-где партия брала, а нам кукиш. В таких регионах наши сильно лютовали. Вот в четырёх не получал никто. Всё оформляли на сдачу в официальный план. Это Алтай, Тува, имею в виду госдобычу, комбинаты "Джугджурзолото" и "Индигирзолото". Да, на Алтае это касалось только Горно-Алтайской автономной области. Были регионы, где не имелось возможности взять. Например, в "Алданзолото" срезали через две обогатительные фабрики: Лебединскую и Нижне-Куранахскую, а с добычи рассыпной не имели. Там ни партия, ни КГБ, ни уголовка не кормились. Даже индивидуальная добыча не практиковалась. Там отстреливали на месте. Фактов я не имею, но там много пропавших без вести числится. Отсюда и мои выводы.

– Анатолий, те, кто не давал срезать, как выкручивались? Так понимаю, сложно ведь это. Влияние имели во власти?

– Когда я занимался Александром, ко мне на стол легли многие материалы из этой сферы. Я справки наводил по всему блоку вопросов. Мне было интересно: почему кто-то сдаёт металл, а кто-то отказывается. Однозначного ответа я не нашёл. Даже те, кто в регионах работал, не смогли мне толком объяснить почему? Все в один голос мне талдычили, что это эфир. Логика мудрая порой присутствует. Например, "Индигирзолото". Регион огромный, доставка стоит дорого, если срезать, то они без дотаций не смогут возобновлять производство и поддерживать социальную сферу. Одним словом их не пытались даже сдаивать. Видимо, потом, где-то в структурах государственных, кто-то вынимал средства. Но это механика иная, чисто финансовая.

– А артели?

– С артелями отдельная бригада у нас работала. На артелях многие наши обожглись. Большинство артелей сдавала и партии, и нам. Партии потому, что та им добро давала на производство работ и выделяла месторождения. Не станешь сдавать – закроют. Был взаимный договор – плановый металл не трогать. Это что-то вроде гарантии, мало ли как сезон сложится. Артели и льготы имели по налогам именно поэтому. Но хитрые были и среди них. По разным причинам, правда, но пытались выкручиваться. План дадут, остаток топлива в тайге спрячут и сидят: дадите соляр и вам намоем. Боролись с ними по всякому, но честно. Наши наезжали, они оборонялись.

– Ты сказал, обжигались. Как?

– Были среди председателей мужики серьёзные, крутые. Не шли у наших с ними дела. Не могли посадить их на отдачу металла. Убить тоже не могли. Такие убийства много шума создают. Был такой в "Приморзолото" Будкеев. Гора не мужик. Всех посылал к чертям собачьим. Говорил так примерно: "Убейте и командуйте, а пока жив, срать на вас хотел". Пожарский в Бурятии тоже так же поступал. Власов из "Алданзолото", Курыкин в Туве. Мишкин в Горно-Алтайской автономной. Последний вообще ни с кем не разговаривал. Молчун. Что только ему не предлагали, он всё улыбался молча, и не давал ни грамма. Чтобы его не надули он в нарушение всех законов завёл у себя шлиховую. Сам отгонял и плавил металл в слитки. Алмаз мужики. Поймать себя не давали ни в чём, даже по мелочам. Мишкина дьяволом прозвали. Хотели его круто в оборот взять, да сплоховали. Пили в бане и уговаривали. В результате двое наших и третий секретарь райкома с поломанными челюстями, а он молча ушёл. Хотели было за хулиганку посадить, но первый секретарь райкома воспротивился. Так и спустили дело на тормозах. Ну, чего по пьянке не случится? Да всё что хочешь. Хоть из-за бабы поссорились, хоть просто от дури,- Скоблев стал смеяться.- Я когда рапорты читал, у меня слёзы текли от удовольствия. Не везде наши Богом были. Где, где, а в тех краях и им рога наставляли.

– Дела стряпали?

– Много и садили. Было. В основном, тех, кто под нашей маркой себе тащил. За жадность, в основном. Случались таковые клиенты. Не без этого.

– Как ты считаешь, Анатолий, все эти сборы где-то сходились? На какой-то группе лиц оседали или расходились частями по многочисленным конторкам?- задал свой главный вопрос Лин.

– Хрен его знает,- Скоблев почесал подбородок.- Я сидел, вроде, неплохо, но слышать о такой кормушке мне не доводилось. Констатировать могу точно только одно: из последних членов Политбюро все нищие. Ценностей никто из них не имеет. Если такой сходящийся путь и был, то он им не достался. Либо их к нему не подпустили, либо кто-то им овладел монопольно ещё до прихода к власти Горбачёва. Вопрос интересный ты мне задал. Расходы там были солидные, но не могло не остаться что-то. А у вас есть информация по этому поводу?

– Одни размышления. Предполагать наличие мы можем, а влезть нам туда не дадут. Александр этим вопросом ведает, а мыслим и ищем все мы помаленьку. Ты, Анатолий, тоже давай подключайся к этому направлению. Собранное не просто капитал – это мощная машина власти с бешеным КПД,- Лин ткнул пальцем в потолок.

– Думаете, если он есть, то в акциях?- спросил Скоблев.

– Несомненно. Ему больше быть негде.

– Тогда надо через биржи искать,- предположил Давыдович.

– Мы это делаем, но пока пусто.

– Выходит, что если и есть в наличии такой капитал, то он собран в организованных на подставное имя банках. Это мои размышления в свете тех знаний, что я тут у вас приобрёл.

– Именно банки и финансовые группы. Таковых не так много в мире и они все на виду. Мы ископали всю Европу, обрыскали. Приступили к поискам в США, Канаде, Латинской Америке. Однако, лучшие шансы, как водится, в России.

– Если дадите мне полномочия и финансы, мы над этим померкуем у себя. С теми поговорим, кто давно в отставке и сидел на этих сборах. Среди живущих, мало кто найдётся, но и малость в таком деле зацепочка. Коль уж возник вакуум,- высказался Скоблев.