– Может, тебе еще и банный халат с монограммой предоставить? – фыркнул Олег, закручивая сливной кран. – Высохнешь и так! Иди за мной!

Артем послушно заковылял вслед за ним по извилистому коридору подвала. В конце оказалась дверь, за которой находилось просторное помещение, переоборудованное под жилье. Был даже дощатый пол из неструганых досок, убогая мебель и полуразобранный телевизор. Дальнюю стену занимал стеллаж, на котором было разложено различное сантехническое оборудование, краны, задвижки, трубы. Тут же на стеллажах висели картины, выполненные в технике карандаша и акварельными красками на листах ватмана разного формата.

– Добро пожаловать в мой дом, всем хорош, только удобства на улице в кустах! – объявил Олег, сделав приглашающий жест, сам тут же плюхнулся на диван перед телевизором, схватился за пульт, и, к немалому удивлению Артема, на экране развалины пошла сносная картинка, но без звука.

– Сейчас отрегулирую, – буркнул хозяин, вскочил, начал крутить различные регуляторы, что висели на проводах прямо из корпуса. В дело пошел паяльник. В воздухе разлился запах канифоли. Заметив, что Артем переминается с ноги на ногу, Олег ободряюще бросил: – Да не стесняйся ты! Давай вон садись, налей себе чаю. Сейчас наши будут играть. Футбол любишь?

Артем еще даже не успел ответить, а уже сидел на расхлябанном диване перед телевизором с кружкой чифиря в руке и пялился в экран на зеленое поле, по которому парни в красных и белых футболках гоняли мяч. Из ветхих динамиков сквозь шипение шел голос комментатора.

– Давай бей! Ну кто так играет?! – орал в это время Олег, заглушая звук, и подливал себе в чай непонятной жидкости из бутылки без опознавательных знаков. Покосившись на Артема, он предложил: – Тебе плеснуть?

– Думаю, не стоит, – принужденно улыбнулся в ответ Артем и подумал про себя, что неплохо бы было придумать план дальнейших действий, пока он находится в относительной безопасности. Тут же в голове возник вопрос – насколько данное непонятное место безопасно?

– Слушай, Олежка, а сюда не может кто-нибудь заявиться? – поинтересовался он, толкая Олега в плечо.

– Нет, я здесь один слесарь на два двора. Никого не будет! – ответил он, не отрываясь от экрана.

– А твоя жена? – напомнил Артем аккуратно.

– Нет, она на меня забила. Сказала – «иди отсюда, алкаш!» – и выгнала. Ни хрена не понимает, что я, бля, тонкая натура! У меня, блин, творческий полет мысли, вдохновение, а как можно вдохновиться без стопки? Ведь все художники же пили! – Он с серьезным видом посмотрел на Артема: – А может быть, у меня кризис в творчестве наступил, депрессия. Как можно это глупой бабе объяснить?

– Так ты художник, значит? – пробормотал Артем, вертя головой по сторонам и разглядывая картины. – Нормально, вот эта, например, очень даже ничего. – Его палец ткнул в направлении полотна с изображением множества глаз, дико пучившихся на зрителя из черноты. Что это?

– Я назвал эту картину многоглазая ночь, – с гордостью произнес Олег и впервые надолго оторвал свой взгляд от телевизора, – это типа, как Сальвадор Дали. Знаешь, такие странные картины? Ни хрена не поймешь, что это такое. Можешь потом у меня прикупить пару-тройку холстов по сходной цене. Мои картины, кстати, выставлены в центральной библиотеке. Видел, там за окнами стоят картины? Так вот, три из них мои, а две еще на прошлой неделе продали за тысячу шестьсот рублей. Понял? Я не просто так малюю!

– Да, это серьезно! – поддакнул Артем. Взяв со стола маленькое женское зеркальце, отломанное, вероятно, от пудреницы, он попытался оценить, насколько плохо обстоят дела с его внешностью после всех передряг. Оказалось, не так уж и страшно. Один небольшой ожог на правой щеке, другой – справа на лбу, приличный ожог сзади на шее. Также пострадали предплечья, ноги и немного спина. От общей площади поверхности кожи процентов десять-пятнадцать. Лучше бы обратиться в больницу. Однако в его ситуации это неприемлемо. Одежда превратилась в лохмотья – еще одна проблема. Артем снял с себя кожаный, потертый пиджак Машкиного мужа и посмотрел на свет на прожженную дыру в районе лопатки. Материал вокруг дыры обгорел, покоробился так, что как-то залатать или прикрыть было нельзя. Нагрудный карман от огня скрючило настолько, что кожа затвердела и ключи с брелоком от машины словно вросли в одежду. Рукава тоже горели. Затвердевшая кожа под руками рассыпалась в прах. Вздохнув, Артем забрал ключи, а пиджак швырнул в ведро для мусора, которое стояло при входе. Затем вспомнил, что его ищут. Вытащил пиджак обратно и, свернув, просто положил под стеллажами.

– Что это ты там делаешь? – заинтересовался Олег, наливая себе вторую порцию чифирного коктейля.

– Меня ищут. Я не знаю, насколько развиты способности у нашей милиции, но они могли запомнить одежду, в которой я был. Если что-то похожее обнаружится в мусоре здесь поблизости, то весь район начнут снова тотально шерстить, – пояснил Артем. – Пусть на всякий случай лежит пока здесь. Выкинешь, когда я уйду. А лучше сожги!

– Ладно, хорошо, не переживай, сожгу потом, – кивнул Олег, – если нужна одежда, залезь вон в ту коробку. Там все мое лежит. Может, что подберешь.

Артем полез в коробку, стал перебирать вещи, сваленные туда как попало. Все, вероятно, досталось их владельцу на распродаже в секонд-хенде. Поскольку вся одежда Артема была залитой кровью, привередничать он не стал. Выбрал джинсы, рубашку, надел, осмотрелся и решил, что теперь ему можно читать рэп в таком прикиде. Рубаха болталась на теле, как парус, а штаны так и норовили сползти. Пришлось взять со стула висевший там старый ремень с почерневшей пряжкой. В кармане своих обгоревших штанов Артем нашел тысячную купюру. Сунул ее, наверное, впопыхах, как-то и забыл. Радуясь такой удаче, Артем отдал тысячную Олегу, попросив сходить в круглосуточную аптеку и купить что-нибудь от ожогов, антибиотиков и любое болеутоляющее посильнее. И предупредил, что если продавец будет слишком долго искать лекарства, надо немедленно сваливать оттуда.

– А как ты уйдешь, если тебя все ищут? – спросил с интересом Олег. – Вон, по всем каналам в новостях показывают твою морду! Говорят, что ты суперманьяк с нетипичной моделью поведения, каких не знала история!

– Я кое-что придумал, как мне отсюда выбраться, – задумчиво пробормотал Артем. – А что значит нетипичная?

– Ну, ты прям как из деревни, – ухмыльнулся ему Олег. – Там, в телике, какой-то черт выступал, психолог. Он сказал, что все маньяки придерживаются какой-то схемы. Ну, там все их жертвы похожи, они пользуются одним и тем же оружием, подкарауливают в похожих местах. Ну, короче, ты понял. А ты, типа, нарушаешь все законы. Убиваешь всех подряд, разным оружием, в разных местах. Я вот это дерьмо послушал и понял сразу, что никакой ты не маньяк. Убивали разные люди, а спихивают все на тебя. Ведь есть логика, верно? Если ты не похож на остальных, значит, ты не из их числа. Я хоть и пью, но мозги-то работают! Видел, как я просек все!

– Да, ума тебе не занимать, – согласился Артем, внутренне поражаясь спокойствию Олега. Будь он на его месте, то ни за что бы не поверил в невиновность какого-то беглого психа в лохмотьях.

– А я, знаешь, человек искусства и вижу обычные вещи не так, как все вокруг, – доверительно сообщил ему Олег, нарезая батон, который достал из сумки, висевшей под потолком на крючке. – Давай рассказывай, что ты там придумал.

– В паре кварталов отсюда во дворе стоит машина. В ее багажнике театральные реквизиты, всякая фигня, чтоб замаскироваться: парики, усы, бороды и тому подобное. – Артем продемонстрировал брелок с ключами. – Вот ключи от багажника. Менты их чудом не нашли. Надо просто туда сходить и принести все это. Сначала сходишь туда, а потом в аптеку.

– А меня там, у тачки, не будут ждать с приветом от Михал Иваныча? – глядя на ключи в его руке, пошутил Олег.

– Нет, это машина моей подруги. Она достала это для меня, но я не успел, к сожалению, забрать, – успокоил его Артем. – Слушай, и мне бы телефон еще. Я позвоню другу. Он обещал меня спрятать.