Гигант смотрит куда-то вдаль, но вот его глаза, в которых бушует багровое пламя пожаров, уперлись прямо в Черного Мага.

— Приветствую тебя, Повелитель, — почтительно поздоровался темный эльф, низко поклонившись.

— Что привело тебя ко мне, Ученик? — спросил гигант мощным голосом, заставившим содрогнуться всю Цитадель.

— Айдорн отправился к Драконам, чтобы стать Магом, — сообщил темный эльф. — Мне кажется ему помогает кто-то из Светлых, потому что он давно должен был умереть.

— Он для тебя не опасен, — сказал гигант на троне. — Помогают ему скорее всего или Адариэль, или Сианелла — они вечно первыми рвутся в бой.

— Но что мне делать? Я не смогу справиться с Богами, — спросил Сартор.

— Продолжай действовать, как задумал, — сказал гигант. — Я припугну этого Воина Света. На это у меня сил хватит, — он наклонился, так что его лицо оказалось прямо напротив Окна. — И освободи меня быстрее, тогда мы покончим со Светлыми!

— Как прикажете, Повелитель, — сказал Черный Маг и поклонился.

— Иди, Ученик, — сказал гигант, отпуская темного эльфа.

Окно стало медленно тускнеть и вскоре совсем пропало. Сартора больше не волновала судьба Айдорна. Им должен был заняться сам Властелин Тьмы.

«Буревестник» плыл в открытом море уже неделю. Моряки устроили одну единственную проверку Айдорну и его спутнице, в результате которой трое из них вынуждены были провести в постелях несколько дней. Дрианорец проводил все эти дни на палубе, пробуя новые заклинания, тренируясь на мечах с моряками или просто наблюдая за морем. Вечера и ночи он проводил с Сильвией, которая почти не выходила из каюты, в которой их поселили.

Всю неделю на море стояла отличная погода: дул довольно сильный ветер, яркое солнце иногда закрывали небольшие облачка. Утром восьмого дня тоже светило солнце, но ближе к обеду погода резко изменилась: небо за считанные мгновения затянуло свинцовыми тучами, ветер крепчал с каждой секундой и скоро перерос в настоящую бурю. Волны, ставшие из синих грязно-серыми, вздымались все выше и выше.

Айдорн, занимавшийся в это время на палубе проверкой недавно изученных заклинаний разом вспомнил нападение Сартора на Тиалину. Тогда, непосредственно перед появлением Черного Мага, погода также резко изменилась. Сейчас дрианорец не чувствовал ничего магического в надвигавшемся шторме, но все равно ему что-то не давало покоя.

Над кораблем все быстрее и быстрее кружились тучи, в центре их водоворота появилось небольшое пятнышко Тьмы и начало стремительно увеличиваться. Моряки стали показывать вверх пальцами. Внутри облака непроницаемого мрака появилось багровое свечение, собравшееся в огромную мужскую фигуру в вороненых доспехах. Зазвучала музыка, грозная и ужасающая, в ней слышался рев ветра, шум прибоя и звуки взрывов. Матросы, с изумлением взирающие на представление, все как один попадали на колени. Идеально правильное лицо мужчины абсолютно бесстрастно, однако глаза, наполненные багровым пламенем с гневом смотрят прямо на Айдорна.

Бушевавший вокруг корабля шторм затих так же внезапно, как и начался. Ветер пропал, волны больше не бились о деревянные борта.

— Ничтожный смертный, — обратился мужчина в черных доспехах к дрианорцу, — не пытайся противостоять воле Сартора Черного, за которым стоят сами Боги! Поверни обратно и останешься в живых!

Айдорн почувствовал, как в его сердце тоненькой струйкой заползает ужас — первый раз в жизни он столкнулся с силой, превосходившей во множество раз все, что он видел до сих пор. А гигант продолжал вещать.

— Если решишь сойтись с ним в битве, тебя ждет ужасная гибель. Это говорю тебе я, Властелин Тьмы!

Изображение Бога начало медленно гаснуть и наконец совсем исчезло. Небо начало медленно проясняться.

Дрианорец почувствовал, что волна ужаса вот-вот полностью захлестнет его. На сей раз это был даже не темный эльф, а его повелитель, сильнейший среди всех Богов, и Светлых и Темных, Тхайрок-Властелин Тьмы. С таким противником юноше справиться не под силу. Он уже собрался спуститься в капитанскую каюту и отдать приказ поворачивать. Как вдруг почувствовал чье-то легкое прикосновение и его словно обдало холодной ключевой водой.

Айдорн оглянулся и увидел Сильвию, стоявшую рядом, положившую руку ему на плечо.

— По-моему, нам стоит повернуть обратно, — сказал он девушке. — Будь я хоть трижды Магом, я никогда не смогу соперничать с Богом.

— Ты что, испугался?! — спросила Колдунья.

— А ты бы не испугалась? — задал ей встречный вопрос дрианорец. — Когда тебе угрожает не кто-нибудь, а сам Властелин Тьмы.

— Было бы чего бояться, — ответила девушка. — Это ж не он сам, всего лишь его изображение. Если бы Тхайрок мог воплотиться на Ванаре, мы с тобой уже не стояли бы на палубе «Буревестника».

— Нет! Пожалуй надо повернуть назад, — сказал Айдорн, все еще дрожа от ужаса. — Ничего у нас не получится!

— Ты о других подумал?! — сказала Сильвия гневно. — О тех, кто возможно прямо сейчас жертвует своими жизнями, чтобы только дать тебе возможность закончить начатое. Все твои друзья на тебя надеются, а ты!

— Но что я смогу сделать? — спросил дрианорец.

— А ты хотя бы пытался?! — произнесла Колдунья, нахмурившись. — Сам тут недавно заявлял о том, что можешь погибнуть в битве с Сартором, а едва увидел какого-то призрака, хвост поджал.

— Нет, я отказываюсь, — сказал Айдорн. — Не знаю почему все решили будто я герой, но я себя таковым не ощущаю.

— А ты думаешь, герои древности не боялись, — сказала Сильвия. — Еще как боялись. Но шли и делали то, что от них требовалось!

— Мне надо подумать, — ответил ей дрианорец и спустился в каюту.

Девушка осталась на палубе и попыталась успокоить матросов, которые были в ужасе от увиденного и ни за что не хотели вести корабль дальше. Ей это блестяще удалось — «Буревестник» продолжал свой путь в открытое море. Сильвия спустилась к Айдорну. Неизвестно, что она говорила и что делала, когда они на несколько часов заперлись в каюте. Но когда вышли, у дрианорца не осталось и следа от его малодушия. Корабль продолжал путь к Затерянному острову.