Кирк стоял перед выбором. Боевая миссия против клингонов, или же первый контакт с инопланетянами в незаурядном корабле? Он знал что ему хотелось сделать. Но он также знал, что будет правильнее.

– Всей команде, отставить красную тревогу, – приказал Кирк. – Лейтенанат Танака, открыть частоты приветствия.

– Есть, сэр, – сказал Танака.

Сигнал тревоги прекратился. Красные лампочки перестали мигать.

– Мы получаем ответ с инопланетного корабля, –сказал Танака. – Визуальный входящий сигнал.

– На экран, – приказал Кирк.

Видовой экран дрогнул, и два корабля исчезли, сменившись изображением, которое заставило Кирка открыть от удивления рот.

– Меня зовут Норинда, – сказала инопланетянка, и ее голос был столь же теплым, мягким, и соблазнительным, как и ее красота.

Кирк попытался ответить, но внезапно его горло пересохло. Он никогда не видел столь невероятно притягательной женщины.

– В чем дело? – поддразнивая спросила Норинда, словно знала о каждой мысли и образе, вспыхнувшем в голове Кирка. – Ваш вид не умеет говорить?

– Я… – Кирк кашлянул. – Я капитан Джим Кирк со звездолета «Энтерпарйз». Я…

Он не смог закончить. Норинда изящно облизнула губы и лучезарно улыбнулась.

– Я буду так рада, если вы навестите меня, капитан Кирк. Вы ведь навестите меня, не так ли?

Кирк кивнул, и его дыхание и голос покинули его.

– О, прекрасно, – сказала Норинда. – Я ждала именно такого как вы. – Она снова улыбнулась, и Кирк почувствовал тепло в груди. – Приходите ко мне, капитан Кирк. Я хочу поиграть.

Глава 16

БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55596.5

Кирк поднял лицо к солнцу, и вдохнул густой, влажный, живой запах Внутреннего моря. Каждый раз когда заостренный нос маленький лодки шлепал по волнам, брызги водяного тумана окутывали его, и ощущение его прохлады и высыхания на лице, вкус соли на губах связывали его с этим миром и этим временем, словно он не мог быть ни в каком другом месте. Он посмотрел на Пикарда, сидящего напротив на закругленном бортике надувной лодки, и увидел, что он делает тоже самое: подставляет лицо ветру, солнцу, и брызгам.

– Это единственное чего нет на мостике звездолета, – окликнул Пикарда Кирк.

Пикард улыбнулся ему.

– Я думал о том же.

Потом глухое урчание двигателя уменьшилось, и Кирк качнулся вперед, когда лодка замедлилась. Он оглянулся на Седжа Нирру, который стоял на корме возле двигателей.

– Почти на месте, – крикнул Седж.

Он указал вперед. Кирк и Пикард посмотрели вперед, и увидели ряд небольших перевернутых оранжевых пирамид покачивающихся на воде. Кирк насчитал их по меньшей мере две дюжины, разбросанных по гектару поверхности.

– Это базисные маркеры, – объяснил Пикард. – Каждый из этих буйков указывает на пересечение стен или улиц на участке внизу.

– Верно, Пикард, – сказал Седж. – Желтые маркеры указывают поле артефактов. Вон там, и там.

Кирк повернулся к левому борту, чтобы рассмотреть, что некоторые из маркеров в этом направлении были желтыми, хотя темно-ржавое небо мешало различать желтый и оранжевые цвета. Он оглянулся назад, мимо Седжа, и посмотрел на пляж примерно в двухстах метрах от них. За ним на небольшом возвышении располагались округлые контуры лагерных палаток. А далеко на горизонте небо на востоке уже стало цвета индиго.

Рефлекторно Кирк посмотрел вверх, чтобы проверить звезды. Он увидел две луны Баджора, каждая в половину видимого размера земной Луны, одна серебристая, а другая интригующе сине-зеленая. Рядом с ними он увидел группу из четырех мерцающих звезд, и внимательно присмотрелся к ним, чтобы увидеть, движутся ли они как спутники или космический корабль. Седж должно быть заприметил, что привлекло его внимание, и выкрикнул:

– Мы называем их Пять Братьев.

– Я вижу только четырех, – ответил Кирк.

Седж рассмеялся, указал на юго-восток на одно из баджорских созвездий, которое Кирку было известно как Динориос.

– Потому что пятый брат был самый мудрый. Его нет там, потому что он живет в Храме.

– А почему другие четверо там? – спросил Кирк.

– Первый был тщеславен, – сказал Седж. Он повернул ручку управления вверх, чтобы вытащить двигатели, и полностью отключил мотор. – Второй был жаден. – Он выбросил с кормы маленький инерционный якорь. – Третий был… ну… для этого в стандарте нет слова. Скажем так, он был невнимателен к совету своего тестя относительно сбора листьев офбатерета.

Кирк посмотрел на Пикарда, но тот пожал плечами, явно тоже не зная, что это означает, хотя очевидно это было на Баджоре серьезным правонарушением.

– А что насчет четвертого? – спросил Кирк.

Седж присел, чтобы переместиться в маленькой лодочке так, чтобы сесть рядом с Кирком и Пикардом.

– Он Б’ат б’Этел. Самая маленькая и самая тусклая звезда, вон та слева. Самая дальняя от Баджора и Храма.

– А каково его преступление? – спросил Пикард.

– Не преступление, – сказал Седж, явно наслаждаясь своим пересказом баджорского фольклера. – Братья были превращены в звезды за свои грехи. Это важное культурное отличие в древних преданиях. Преступления против людей и собственности. А грехи против Пророков и их совета.

– Ну хорошо, – сказал Кирк, – каков грех Б’ат б’Этел?

– Самый ужасный из всех. Он нашел Слезу Пророков, и попытался сохранить ее для себя.

Пикард посмотрел на юго-восток, где на фоне темного неба начал выделяться первый бледный отблеск Пояса Динориуса.

– Позвольте предположить. Пятый брат нашел ее и отдал народу Баджора.

– Не совсем. Он нашел ее, но Слеза была испорчена… думаю точнее будет: стала объектом греха. Это означало, что она стал непригодна, чтобы поделиться ею с народом Баджора. Поэтому пятый брат Б’ат х’Рэм вернул ее в Храм, и все еще живет там.

Кирк попытался найти мораль в этой истории, но она ускользала от него.

– Значит народ Баджора отказался от Слезы Пророков из-за греха одного человека?

Седж кивнул.

– Да. Мы баджорцы очень духовный народ, Кирк. Нас с рождения учат, что грех против Пророков приносит духовный вред не только нам самим как личности, но и всем членам нашего общества.

– Звучит жестоко, – сказал Кирк.

– Но соответственно и одухотворяет, – ответил Седж. – Без этой черты я сомневаюсь что баджорская культура смогла бы просуществовать практически неизменной десятки тысяч лет.

Кирк решил не отвечать. Было не то время, чтобы делиться с хозяином своей собственной личной верой в необходимость изменений. Седж казалось понял, что пришло время для смены темы.

– Политика и религия, Кирк? На Баджоре они неразделимы. Но это не лучший выбор для чужаков в море. – Он осторожно наклонился через борт лодки рядом с Пикардом. – Сегодня вода очень прозрачная. Вы сможете проследить за веревкой маркера.

Кирк посмотрел вниз со своей стороны лодки и увидел, что Седж был прав. Хотя солнце в небе стояло низко, оно все еще было достаточно ярким, чтобы осветить дно, на котором буйные петли и изгибы преломленного света мерцали на ряби песчаных дюн.

– Какая здесь глубина? – спросил Кирк, еще не знакомый с баджорским соотношением между солнечными лучами, атмосферой и морской водой.

Оптические характеристики каждого из миров класса М имели склонность несколько отличаться.

– Здесь примерно пятнадцать метров, – сказал Седж. – Вы видите стену?

Кирк обнаружил якорный канат маркера, а возле него прямую линию тени.

– Вижу.

– Это граничная стена большого комплекса закрытых печей, использовавшихся для обжига глиняных табличек, – объяснил Седж.

– Исписанных табличек? – спросил Пикард.

– Своды таблиц, накладные, долговые обязательства, и среди прочих предания. Еще одна из самых богатых находок артефактов примерно на пятьдесят метров дальше: груда мусора этого комплекса. Если табличка ломалась во время обжига, ее бросали в ямы. У нас здесь достаточно обломков, чтобы на годы загрузить поколения новичков студентов ради восстановления отчетов о делах и литературе этого места.