Разум Кирка лихорадочно рассматривал другие возможности. Если мощь 'Захватчика' была столь ужасна, как он показал, это может стать одним из тех непредвиденных случаев, когда законы должны меняться, и методы действий меняться тоже. Благоприятная возможность, если решительная схватка может позволить ему освободиться из его высокоранговой тюрьмы.
До сих пор, Кирк не позволял себе признаться, как глубоко он был несчастен последние годы. Возможно, из-за гордости; тяжело было признать мучительную правду, что принятие им адмиральской должности было глупой ошибкой, даже нелепостью, учитывая, что его друг, корабельный врач доктор Маккой, безуспешно пытался отговорить его от перевода в штаб. Боунз Маккой даже ворвался в Штаб, гневно настаивая, что Джеймс Кирк был одним из тех "рожденных на палубе", чей симбиоз и дружба с кораблями интриговала и озадачивала психиатров (а до них – поэтов) со времен мореплавающих кораблей. Для таких людей командование звездолетом было единственным способом жизни – никакой другой жизненный путь, никакие комбинации славы и вознаграждения не могли заменить волнения, открытия и почти полную свободу командования в дальнем космосе.
Кирк не осознавал, что решение принять адмиральские звезды было уже сделано за него Командующим Звездного Флота. Приведя "Энтерпрайз" домой после его исторической пятилетней миссии, Кирк просто стал слишком ценен, чтобы ему позволили взять другое космическое командование. Ему не сказали, что аргументы Маккоя были поддержаны многими медицинскими колледжами, считавшими, что назначение в штаб может в настоящий момент уничтожить Кирка или, по крайней мере, его карьеру в Звездном Флоте. Командующий должен был сделать трудный выбор между тем, что было хорошо для Кирка и тем, что было хорошо для Звездного Флота – и организация победила. Кирк даже не подозревал, что им ловко манипулировали, и аргументы Маккоя показались ему незначительными, а предложение адмиральства – возможностью нового роста и новых событий. Он не понимал по-настоящему и то, как глубоко задел его внезапный отъезд Спока на Вулкан. Он зависел от своего вулканского друга и его логики намного больше, чем осознавал.
Ко времени, когда Кирк оправился от физического и эмоционального истощения его пятилетней миссии, он был уже адмиралом, членом командного штаба, и был уверен, что он просто последовал дальше по пути ответственности и уважения.
Сидя за сигнальным пультом Гибралтарской станции, Кирк ждал, когда оператор из Сан-Франциско снова появиться на экране. Он был уже готов повторить вызов, когда экран замерцал и появилось изображение.
– Сэр, один из офицеров Адмиралтейства запросил голографический контакт с Вами. Ждите, пожалуйста.
На экране появилась Адмирал Лори Чиани. Конечно, не она, а только ее голографическое изображение, но, тем не менее, это был сюрприз. Передающий сигнал, соединяющий станцию со Звездным Флотом, был безупречен, и Лори выглядела так неожиданно реально, что Кирк неожиданно услышал, как бьется его сердце, как всегда билось, когда она находилась рядом с ним в тот год, что они провели вместе. Ее необычно большие глаза и стройность, по-юношески тонкие руки и ноги всегда напоминали ему о дикой грациозности и невинности молодого оленя. Она была также в высшей степени способным офицером, что подтверждалось тем фактом, что она была членом внутреннего адмиральского штаба. В Звездном флоте ее обязанностью были психология и отношения с негуманоидными видами, также она была официальным представителем Ногуры.
– Привет, Джим, – как всегда, ее губы, казалось, ласкали его имя, пока она проговаривала его.
Он смог почти почувствовать запах ее тела. Она была совершенна – в роли любовницы, друга, жены, матери, и в любой другой, когда он медленно выздоравливал от усталости и эмоционального напряжения тех пяти долгих лет. Они были вместе только год – но эти месяцы были незабываемы. Он не сознавал, что в течение этого времени она была чем-то, заменяющим ему «Энтерпрайз».
– Что случилось, Лори?
– Адмирал Ногура знал, что ты будешь звонить и попросил меня подтвердить тревогу.
Кирк вспомнил, как он интересовался однажды, не было ли у Командующего Адмирала каких-то тайных мотивов в сведении вместе его и Лори. Но он выбросил эти мысли из головы как нелепости. А ведь на самом деле, именно при жизни с ней принятие адмиральской должности стало казаться благоразумным, даже привлекательным.
Лори прервала его мысли.
– Насколько хорошо был получен сигнал имплантанта?
– Если огромное «облако» просто разнесло в клочья три клингонских крейсера, я получил его хорошо. Кто-то проделал неплохую работу, запустив наши зонды в это формирование.
Лори кивнула.
– Командор Бранч на "Эпсилоне-9". У меня есть полная запись, если хочешь посмотреть.
Начав отвечать, Кирк вдруг подумал о том, что она сказала раньше. Адмирал Ногура знал, что ты будешь звонить и попросил меня подтвердить сигнал тревоги. Странно. Почему Командующий Адмирал послал Лори сделать это? Оператор Сан-Франциско мог передать исходный сигнал и ему. Конечно, Ногура более обременен обязанностями, чем Лори в это время.
Изображение Лори слегка сдвинуло брови, наблюдая за Кирком. В действительности, конечно, настоящая Лори Чиани сидела за пультом в Штаб-квартире Звездного Флота, где она сама смотрела на такое же голографическое изображение Кирка. Его выражение лица, несомненно, разоблачало, что что-то волнует его.
– Если ты удивляешься, почему Звездный Флот не обсудил это с тобой, Джим, причина в том, что 'Захватчик' приближается со скоростью примерно варп-семь.
"Варп-семь?" Ничто в сообщении имплантанта не наводило на мысль об этой неправдоподобной скорости – даже клингонской империи с этой скоростью можно было достигнуть за пару дней! Кирк был ошеломлен. Если только структура Звездного Флота не поменялась радикально за последнюю пару лет, у них не было возможности перехватить объект, движущийся к Земле на такой скорости. Лори, прочитав это на его лице, кивнула.
– Вот почему тебя не вызвали сюда, Джим. У нас нет даже тяжелого крейсера в пределах диапазона перехвата.
– Может, я смогу что-то…
– Конечно, адмирал Ногура размышлял, как использовать с пользой твой опыт исследования дальнего космоса, – Лори прервалась. – Вот почему он назначил меня показать тебе оригинал передачи. Любые твои гипотезы и предположения я передам ему незамедлительно.
Первый раз с тех пор как он знал Лори, Кирк был убежден, что она или лжет, или, по крайней мере, скрывает какую-то часть правды. Кто бы ни послал ее, он ошибся в расчетах. Лори могла быть способна на хорошую ложь, если она верила, что это важно и необходимо, – но сейчас она так не считала. К тому же, Кирк знал ее слишком хорошо, чтобы с легкостью попасться на крючок.
– Давай посмотрим передачу, – сказал он. С ложью он мог разобраться и позднее. А сейчас, он хотел с наилучшей возможностью посмотреть на то, что угрожало Земле.
В Сан-Франциско Лори прикоснулась к пульту. Изображения, сделанные пограничной станцией и переданные на Землю, были яркими и абсолютно четкими. Пугающими. Терминал Кирка, теперь, казалось, находился в космосе, в самой середине строя клингонских крейсеров. В отличие от передачи имплантанта, эти изображения не казались «видениями», они были до невозможности реальными, и, казалось, окружали людей, сидевших за пультами. "Сейчас мы приблизимся к ним"
Это была Лори, ее голоизображение предостерегло Кирка, что зонд, пославший бесценную информацию, маневрировал, чтобы записать мельчайшие детали клингонского крейсера. Несмотря на предупреждение, Кирк сжал подлокотник, когда он словно несся курсом столкновения с огромным клингонским кораблем. Определенно, корабли были нового K't'inga класса – Кирк мог ясно видеть огромные двигательные отсеки, новые дефлекторные экраны и тяжелые торпедные трубы. В прошлом, Звездный Флот доказал только косвенно преимущество над ранними клингонскими моделями, и этот K't'inga класс ставил перед Флотом новые проблемы.