Повернувшись, онхлопнул дверью. В таком решительном и раздраженном состоянии Сара еще не видела своего мужа.

Она проплакала всю ночь и почти целиком следующий день, а потом принялась подыскивать место, где смогла бы беспрепятственно предаться утехам любви. Именно в то время, пока она проезжала по улицам Лондона, пристально глядя в окно кареты, она, наконец, почувствовала себя безумицей, ощутила, как эхом в ней отзывается похоть ее короля-прадеда, чьи любовные похождения были неистовыми и многочисленными. Она поняла, что ничем не сможет помочь себе.

— Я буду поступать так, как мне угодно, — вызывающе произнесла Сара, — буду заниматься любовью так часто, как только пожелаю. Почему женщины так несчастны? Мужчин за их прелюбодеяния называют всего-навсего проказниками и повесами, а к женщине навечно приклеивается позорная кличка «шлюха»!

Несчастная женщина нашла точно такое место, как она искала, в Лонг-Эйкр. К ряду элегантных комнат вела лестница, она выходила во двор, достаточно просторный, чтобы там мог развернуться экипаж. Внизу располагался трактир, слуги из которого разносили еду и питье обитателям верхних комнат. Отдельные ключи обеспечивали доступ к лестнице и выбранным апартаментам, изнутри двери можно было запереть на прочный засов.

— Я буду брать комнату на ночь, — сказала Сара беспечно тощей, бесцветной женщине — владелице дома.

Ко всем прочим ощущениям прибавилось волнующее чувство таинственности. В плотной вуали, наняв закрытую карету, Сара появилась в апартаментах уже в сумерках и обнаружила, что ее опередил ее последний выбор — актер Уильям Пауэлл, которого Сара шесть лет назад видела в роли Дэвида Гаррика и с тех пор восхищалась этим мужчиной. В маске и длинном плаще он стоял на нижней площадке, заказывая изысканные блюда и вина.

— Дорогая! — воскликнул он, завидев Сару. — Я никогда и мечтать не смел о таком счастье!

Она надеялась, что этот привлекательный и сильный мужчина, искусный любовник — именно то, что надо, и что ее поиски наконец-то завершились. Уилл в самом деле был опытен и похотлив, повторяя в спальне все уроки, усвоенные им в театре.

— Расскажите же мне что-нибудь, — попросил он, когда потом любовники сидели перед камином, поглощая принесенный им изысканный ужин, который вышколенные слуги оставили у дверей комнаты, не смея входить внутрь.

— Что же?

— Неужели вас не тревожит ваша репутация, так поспешно приобретенная сомнительная известность?

— Ничуть, — беспечно ответила Сара. — Не понимаю, почему женщинам запрещены все те развлечения, в которых проводят свою жизнь мужчины.

— Вероятно, большинство женщин страшатся материнства, — задумчиво проговорил Уилл. — Вы не боитесь забеременеть?

— Это невозможно, — столь же беспечно возразила Сара. — Я пробыла замужем несколько лет и, как видите, безрезультатно. Очевидно, со мной что-то не в порядке. С одной из моих сестер дело обстоит таким же образом.

— Тогда вам просто повезло, если вы желаете предаться наслаждениям.

Сара лениво улыбнулась:

— Конечно. Кстати, вино восхитительно — не находите, мистер Пауэлл?

— Я больше склонен восхищаться вами, — ответил ее любовник, и оба поспешно поднялись из-за стола, направившись в спальню.

Эта связь продолжалась несколько недель, в течение которых они посещали дом в Лонг-Эйкр так часто, как только позволяла артистическая деятельность мистера Пауэлла. Из какого-то чувства верности Сара смотрела все спектакли с его участием и аплодировала, тайно улыбаясь при мысли о том, что ей удалось увлечь столь замечательного мужчину. Она убеждала себя, что по-настоящему влюблена в него, как ее подруга Сьюзен, которая бежала с актером. Но все ее мечты разрушились в одну злосчастную ночь.

Оба выпили слишком много и теперь бездумно смеясь, вырезали на деревянной раме окна: «Мистер П., актер, и леди С.Б. не раз совершали здесь приношения на алтарь Венеры».

Потом они предались неистовой любви и, наконец, пресытившись друг другом, начали болтать перед сном.

— Меня беспокоит такая ситуация, — произнес Уилл, приподнявшись на локте и разглядывая прекрасное лицо Сары, на котором едва начали проявляться признаки неумеренной жизни.

— Каким образом? — промурлыкала Сара, отвечая ему влюбленным взглядом.

— Так больше не может продолжаться.

— Что вы имеете в виду?

— Если я растрачу с тобой все свои силы, Сара, как же я смогу быть с кем-либо еще?

Она насторожилась и подтянула простыни к подбородку, чтобы прикрыть свою наготу:

— Но зачем вам это? Разве вам недостаточно меня?

— Более чем достаточно. Ты способна удовлетворить любого мужчину так, как не сумеет ни одна женщина на свете.

— Тогда в чем же дело?

— В том, что когда-нибудь я буду должен жениться. Актер не может всю жизнь прожить один. Мне нужна спутница на предстоящие годы.

Бедняжка Сара, совсем поглупев от страсти, сделала совершенно неверный вывод из его слов.

— О, Уилл! — радостно воскликнула она. — Если бы вы только знали, как я мечтаю стать вашей спутницей! Спасибо, спасибо вам!

— За что? — искренне изумился актер.

— Зато, что вы просите меня быть вашей женой, — уверенно ответила Сара, и благодарная улыбка преобразила ее лицо.

Он слегка отодвинулся:

— Вы заблуждаетесь, моя дорогая. Вы — женщина для развлечений, а не для брака.

Она молча уставилась на него, не в силах осмыслить сказанное.

— Откровенно говоря, Сара, вами руководят только ваши чувства. Мне жаль Чарльза Банбери, но я ему не завидую.

Пытаясь собрать остатки своего поруганного достоинства, Сара встала и завернулась в халат. Ее тело била дрожь. Она не смогла избежать жестокой истины, но с трогательной попыткой изобразить оскорбленную честь вышла из комнаты не оглядываясь.

Закрытая карета ждала ее во дворе. Но даже возвращение в супружеский дом не принесло ей облегчения. Сара лежала без сна, зная, что должна изменить свое отвратительное поведение, приостановить свое падение в адские глубины. Горько расплакавшись, она зажгла свечу и записала в дневнике:

«Больше я не могу продолжать такую жизнь. Меня несет, как корабль без руля и без ветрил. Я должна спасти свою душу».