Девушка оказалась единственным свидетелем исторического события, поэтому ее рассказ и стал таким привлекательным для юной Калы.

Но Первый Отец ничего этого не видел. В поворотный момент своей жизни он склонился над украденным пробойником, считывая данные и получая подсказки от встроенного в прибор искусственного интеллекта.

Девушка побежала. Судя по большинству рассказов, она была невысокой, не красавицей, но бесстрашной и бесстыдной. Полуодетая, она с криком промчалась по темному дому, поднимая остальных, и выбежала на улицу по ступенькам главного входа. Кале нравился тот факт, что в этот момент первый человек сделал глубокий вдох на другой планете. Воздух оказался плотным и душным. Из окружающей темноты доносились крики и писк, издаваемые странными существами, в бледном лунном свете покачивались ветви деревьев. Девушка взглянула на небо и была вознаграждена зрелищем стольких звезд, сколько ей никогда не доводилось видеть. (Каждый новый мир является почти близнецом другого, везде есть желтое солнце и изрытая метеоритами луна. Но движение всей Солнечной системы - дело весьма хаотичное, и никогда нельзя сказать заранее, в каком месте Млечного Пути вы можете оказаться.) Стоя на тротуаре, девушка пристально всматривалась в это удивительное зрелище. Затем услышала удары, повернулась и увидела возле кустов можжевельника длинный грузовик. Пройдя босиком по траве, она забралась в кузов сзади и перешагнула через стопку холодных черных батарей. Первый Отец был слишком занят и не заметил ее. С одной работой он справился, но все его внимание поглощала другая важнейшая задача. Привезя сотню молодых женщин в безлюдный и едва пригодный для обитания мир, мужчина твердо решил, что теперь не позволит ни одной из них отсюда сбежать. Поэтому он и стоял, сгорбившись, над еще горячим пробойником, обнажив его сложную начинку и разбивая ломиком самые уязвимые системы. Он был настолько поглощен работой, что не заметил одну из своих будущих жен, которая стояла рядом в одних трусиках и бюстгальтере, разглядывая его с легким недоумением.

3.

Более недели семья Калы жила в одолженной палатке, и, несомненно, лучших каникул у девочки никогда еще не было. Местом для лагеря послужил неровный участок общественной земли высоко на склоне горы. Солнечная лужайка поросла редкими кустами можжевельника, а прилегающий к ней каньон таил в себе густой сосновый лесок. По дну каньона протекал ручей - идеальное место для купания. Небольшое стадо полудиких косуль паслось, где хотело. Жаворонки и скворцы приветствовали каждое утро песнями и пронзительными трелями. Палатка им досталась в жалком состоянии - нескольких веревок не хватало, а на крыше виднелись заплаты. Но теплая погода устранила всякую опасность дождя, и даже после самых жарких дней ночи были приятно прохладными и освещенными полной луной, только-только начавшей худеть.

Кала была в идеальном возрасте для подобных приключений: достаточно юной, чтобы все запоминать, и достаточно взрослой, чтобы делать самостоятельные вылазки на природу. Местечко, где они поставили палатку, не отличалось особой популярностью среди отпускников, и поэтому девочке казалось, что окрестные леса принадлежат только ей. И, что самое приятное, чуть выше в горах располагался обширный заповедник.

Брат Калы любил технику и машины, а сама она обожала всяческую живность.

По закону заповедник стоял на страже сохранности первозданной местной природы. За его высокой оградой не было места любым видам, попавшим в этот мир извне. Но, конечно же, скворцы летали там, где им вздумается, споры золотнянки разносились самым легким ветерком, и даже лучшие намерения посетителей не могли помешать семенам цепляться за одежду, а жалости - проникать в их сердца.

Однажды утром они поехали высоко в горы - то было рискованное приключение, потому что мотор их машины все еще перегревался, а антифриз вытекал. Шоссе было узким и извилистым. Густой черный лес из местных деревьев сменился облаками, сырыми и холодными. Отец сбрасывал скорость, пока машины за ним не принялись сигналить, и тогда он снова прибавил газу и выехал к усеянному камнями склону, где вдоль кромки прошлогоднего снега пробивалась лохматая черная поросль. Столь неожиданное зрелище заставило их остановиться и с восхищением разглядывать совершенно чужой мир. Кала с братом кидались снежками и картинно позировали на перевале, считавшемся границей между континентами. Затем отец развернул машину и еще медленнее повез их вниз, сквозь облака и черный лес. Как-то так получилось, что все одновременно воскликнули: «Есть хочу!» А поскольку поездка была волшебной, перед ними мгновенно появилась поляна с широким ручьем, стекавшим с ледника, и красным гранитным столом, сооруженным специально для них.

Они перекусили бутербродами с черепаховым мясом и кисловатыми вишнями. Облака сгущались, вдалеке рокотал гром. Но дождь если и прошел, то где-то в другом месте. Кала сидела за столом, втягивая ноздрями свежесть ручья и слегка пряный запах странных деревьев. Она прочла множество книг и просмотрела немало документальных фильмов, но все равно оказалась не готова к встрече с этим божественным местом. Оно стало для нее бесконечным откровением, и ее потрясла сама идея, что вокруг нее жизнь, которая правила в этом мире до появления людей. Если бы местный климат оказался чуть теплее, а почва немного плодороднее, этот заповедник не выжил бы. Ее осенило благословение, и девочка испытала какое-то новое, доселе не изведанное счастье. Вглядываясь в лесные тени, она представляла, как там прячутся местные животные - горные бараны, томтомы и неуклюжие долгоноги. В обычной жизни ее окружали только животные, попавшие сюда вместе с Первым Отцом - косули, скворцы и им подобные. Все их продовольственные растения и сотни две видов диких оказались здесь в виде семян и спор, которые люди взяли с собой намеренно. Но в этих древних великих горах царил иной порядок, иная нормальность. Косматый черный лес резко отличался от соснового, и росли в нем красивые, но бесполезные для людей деревья - с древесиной слишком мягкой для строительства и чересчур влажной, чтобы сгодиться на дрова.

Внезапно из тени в тень прошмыгнул какой-то зверек с длинным тельцем.

Кто бы это мог быть?

Кала медленно поднялась. Брат с головой ушел в толстый приключенческий роман. Родители взглянули на нее, улыбнулись и вернулись к обсуждению важной проблемы: чем бы им заняться днем и вечером? Крадущейся походкой Кала двинулась к лесу, вошла, вдохнула прохладный и восхитительно пряный воздух и остановилась, даже не моргая, наклонив голову и прислушиваясь к басовитым раскатам грома, стекающим по склонам гор.

Бедра Калы коснулось что-то сухое.

Вздрогнув, она посмотрела вниз.

Муха взлетела с ее ноги, покружилась вокруг и уселась на обнаженную руку девочки. Кале никогда не нравилось убивать, но насекомому здесь было не место. Мухи были одними из тех существ, которых люди всегда прихватывали с собой - раньше случайно, но теперь их ценили, потому что их личинки могли быть полезны для переработки мусора. Кала сумела прихлопнуть муху правой ладонью, затем опустилась на колени, пошарила в траве, отыскивая тельце, и кончиками двух пальцев расплющила насекомое.

Неподалеку, разглядывая Калу, сидел дикий кот. Она заметила его, когда снова встала - это оказался большой полосатый котяра, гладкий и самодовольный, угодивший в проволочную клетку-ловушку. Знаки в форме кота стояли по всему заповеднику, предупреждая посетителей о хищниках. Эти животные стали экологическим кошмаром. За свою жизнь одна такая машина для убийства могла прикончить тысячи здешних мелких зверюшек. К тому же коты были хуже кошек, потому что каждый мог стать отцом десятков котят.

Кала подошла, опустилась на колени возле клетки и заглянула в ярко-зеленые глаза. Если не считать взлохмаченной шерсти, ничто в животном не выглядело особенно диким. Когда она протянула к нему руку, кот ткнулся в ее пальцы холодным кончиком носа. Таких экзотических для этой местности животных всегда убивали. Без исключений. Но, может быть, ей удастся его поймать и привезти домой. Если она постарается и как следует поканючит, то как смогут родители ей отказать? Кала осмотрела механизм капкана, отыскала крепкую палку, сунула ее в щель запора и, резко нажав, распахнула стальную дверцу.