Живорез направился к лестнице.

— Любишь корчить из себя пророка, верно? Еще со школьных времен.

Захолуст ухватился за эти слова как за последнюю надежду.

— О, школа! Отто, помнишь, как мы с тобой дружили в те годы?

— В самом деле? — Живорез вопросительно изогнул брови.

Но при очередном взгляде на жалкую, поникшую фигуру Каспара что-то, какая-то искра сочувствия вспыхнула в глубине его души.

— Ладно, так и быть. Попытаюсь что-нибудь для тебя сделать. Но обещать ничего не могу. Времена нынче тяжелые. Паршивые, смутные времена, Каспар.

— Так это ж ведь к лучшему! Ловкому и небоязливому человеку самое что ни на есть раздолье!

— И кого же из нас ты считаешь ловким и небоязливым? — расхохотался Отто. — Того, кто остался в одних подштанниках, да и те заляпаны грязью, или другого, который заполучил Ключ для своего господина? Ладно, не куксись, Захолуст, — бросил Отто на ходу, спустившись до половины лестницы. — Надейся и уповай, что придет и для тебя час торжества, когда ты отомстишь всем своим врагам.

— Мне теперь только и остается, что ждать этого часа, — шмыгнул носом Захолуст.

— Покидая тебя, Каспар, от души желаю, чтобы ты поскорей его дождался. А если мне удастся вызволить тебя с этого острова...

Каспар вскинул голову. В глазах его загорелась надежда.

— Говори! — взвизгнул он. — Если ты это сделаешь для меня, то?..

— Поклянись, что будешь во всем мне повиноваться. Станешь моим поваром, если я прикажу. Посудомойкой. Пол для меня будешь драить.

— Все, что пожелаешь! Я все для тебя сделаю, только вытащи меня отсюда поскорей!

— Идет. Значит, мы с тобой друг друга поняли. Живорез взялся за ручку двери, которая вела в гостиную.

— Спокойной тебе ночи, Отто.

— И тебе того же, Каспар. И приятных сновидений.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ЧАС

Три глифа с грязюками на борту устремились в погоню за Кэнди и Шалопуто на огромной скорости, но Кэнди, ловко маневрируя на летающей машине, вскоре оставила преследователей далеко позади в густых пурпурно-синих облаках. Хотя ей прежде не доводилось управлять транспортными средствами (не считая велосипеда), с пилотированием глифа она справлялась без труда. Он беспрекословно выполнял ее команды, грациозно рассекая воздух. Кэнди была в восторге от его маневренности.

Убедившись, что грязюки потеряли их из виду, Кэнди и Шалопуто приказали своему глифу сбросить скорость и идти на снижение. Вскоре они уже плыли по воздуху в нескольких футах над поверхностью моря. Кэнди сочла эту предосторожность не лишней, на случай если глиф, внезапно утратив свою волшебную силу, вдруг станет падать.

Только теперь они могли спокойно обсудить все, что с ними стряслось.

— Здорово у тебя вышло с этой машиной! — восхищенно произнесла Кэнди. — Я просто глазам своим не поверила, когда она начала появляться из ниоткуда...

— Я до последней минуты не был уверен, что у меня получится, — признался Шалопуто. — Но когда оказываешься в безвыходном положении, все твои способности раскрываются в полную силу и невозможное становится возможным. А еще и ты мне здорово помогла. Без тебя я бы не справился. — Он схватил руку Кэнди и крепко ее пожал. — Спасибо!

— Не за что. Мы здорово сработались, верно? К обоюдной пользе.

— Ты так считаешь?

— Я в этом уверена. Не будь тебя, я сейчас летела бы к Острову Полуночи в приятной компании Живореза и его грязюк.

— А я навсегда остался бы рабом, если бы не ты.

— Вот и выходит, что мы пропали бы друг без друга. Надо нам держаться вместе. Хотя бы некоторое время. Разумеется, если у тебя нет других планов или более подходящей компании.

Шалопуто эти ее слова от души развеселили.

— Скажешь тоже! Что может для меня быть важнее, чем держаться возле тебя и помогать тебе?

— Ну, мало ли... Я подумала, что теперь, став свободным, ты мог бы навестить своих родственников.

— Понятия не имею, где их искать. После продажи мы все попали к разным хозяевам и с тех пор не виделись.

— А кто вас продал?

— Мой отец.

— Родной отец продал тебя Захолусту? — недоуменно спросила Кэнди.

Мысль об этом просто не умещалась в ее голове.

— Нет, отец меня продал работорговцу по имени Кафари Короблер, а у того меня приобрел Захолуст.

— И сколько тебе тогда было?

— Девять лет и три четверти, — не задумываясь, ответил Шалопуто. Он, как ребенок, высчитывал свой возраст с точностью до месяцев и дней. — Я ни в чем не виню своего отца. Нас у него было очень уж много. Ему было не по силам нас содержать.

Кэнди тряхнула головой и резко проговорила:

— Не понимаю, как ты можешь быть таким великодушным. Я ни за что не простила бы своего отца, вздумай он так поступить со мной. По правде говоря, хотя он куда меньше передо мной виноват, я все равно не собираюсь искать для него оправданий.

— Может, когда ты вернешься домой, все это предстанет перед тобой в ином свете.

— Если я вернусь туда.

— Захочешь — вернешься, — твердо сказал Шалопуто. — А я тебе в этом помогу. Отплачу добром за добро.

— Шалопуто, ты мне совершенно ничем не обязан.

— Ну да. Кроме свободы, — усмехнулся он.

— Вот именно, — кивнула Кэнди. — Ты свободен. В том числе и от обязательств передо мной. Тебе никого больше не придется слушаться, в том числе и меня.

Шалопуто вымученно улыбнулся. Видно было, что до него не сразу дошел весь смысл слов Кэнди.

— Так оно и есть, — сказал он наконец. — Но что, если я по доброй воле захочу тебе помочь?

— Это было бы здорово. Я ведь уже говорила, мы хорошо сработались, и неплохо было бы еще хоть немного побыть вместе. Но это на твое усмотрение. Потому что, хочу тебя предупредить, быть возле меня не всегда безопасно. С той минуты, как я очутилась в Абарате, со мной постоянно что-нибудь происходит.

— Я сделаю все, что в моих силах, леди, чтобы с тобой больше не случилось ничего дурного, — заверил ее Шалопуто. — Ты слишком важная персона.

Кэнди рассмеялась:

— Я? Важная персона? Шалопуто, с чего ты это взял? Несколько дней тому назад я была всего лишь неприметной школьницей из городка под названием Цыптаун.

— Там, у себя, ты могла быть кем угодно, леди, но здесь... Ты умеешь колдовать!..

— Точно! Но от этого-то мне как раз очень не по себе, — задумчиво произнесла Кэнди, вспоминая, с какой легкостью произносила слова заклинания и повторяла за Шалопуто все нужные жесты. — Видишь ли, за то время, что я здесь, мне столько раз казалось... Прямо и не знаю... Ну, вроде я уже когда-то жила в Абарате. Хотя я, разумеется, понимаю, что это невозможно.

— Наверное, это у тебя в крови, — предположил Шалопуто. — Если, например, кто-то из твоих предков здесь побывал. В далеком прошлом.

— Может, так оно и было, — с сомнением произнесла Кэнди.

Она вспомнила одну из фотографий на стене Клепповой типографии: старый причал в гавани Аппорта, ряд лавок на набережной и огромный парусник на якоре. Возможно ли, что один из пассажиров, шагавших вдоль причала, был ее далеким предком?

— Дед Захолуста совершал торговые сделки с жителями вашей земли. И здорово на этом нажился.

— А что он им продавал?

— Магическую утварь. Книги. Например, «Шестикнижие» Люмерика. И прочее в том же роде.

— Но это ведь наверняка было запрещено?

— Разумеется. Он продал немало ценнейших секретов колдовства, строго хранимых на Абарате. Стремился разбогатеть любой ценой.

— Это мне напомнило, — улыбнулась Кэнди, — о шляпах старины Каспара. Магическая утварь — это ведь не только головные уборы, правда?

— Правда, правда! — смеясь, кивнул Шалопуто. — Магической силой может быть наделено все, что угодно: мысль, слово, рыба, вода в стакане. Но члены Магического круга Острова Частного Случая по традиции вкладывали почти все свое колдовское могущество в шляпы. Не знаю, откуда это у них повелось, наверное, как часто бывает, все началось с какой-нибудь шутки или розыгрыша. Ну а потом, когда Захолуст их всех убил, ему захотелось переместить волшебные силы умерших во что-нибудь более солидное. Но ничего у него не вышло. И чтобы не потерять то, ради чего он пошел на это преступление, Захолусту пришлось...