– Почему?

– Распоряжение властей штата, отданное три часа семнадцать минут тому назад, запрещает любую связь со всеми больницами зоны Сан-Франциско – кроме случаев крайней необходимости.

– Это и есть крайняя необходимость. Там лежит моя бывшая жена.

– Сейчас мы организовываем специальную информационную службу со специальным видеофонным номером, сэр. Как только она заработает, вы сможете...

– Кроме того, там мой сын, он под наблюдением. Можете вы связать меня с ним?

– Извините, пожалуйста, сэр, но в соответствии с наложенными ограничениями это тоже невозможно.

– Хорошо. Спасибо. – Он отключил аппарат и откинулся на спинку. – Пожалуй, пора дергать за ниточки, чтобы обойти это идиотское...

Видеофон загудел.

– Дэн, – сказал Джейк, когда на экране появилось лицо сына. – Я как раз пытался к тебе дозвониться.

– У меня мало времени. Мы не имеем права звонить отсюда, но сестра, с которой мы подружились...

– Как ты там?

– Думаю, все в порядке. Утром меня снова проверяли, и все анализы хорошие. Но мне все равно придется здесь остаться. Теперь из больницы никого не выпускают. И тебя тоже сюда не пустят.

– А как твоя мать?

– Мне сказали, что она в том же состоянии, – ответил Дэн. – Слушай, папа. Совсем недавно я видел тебя в видеоновостях, потому-то я и знаю, что ты вернулся. Там говорили, что ты летал в Холодильник и это имеет, мол, какое-то отношение к чуме. И я подумал – вдруг ты что-нибудь выяснил. То есть вдруг ты узнал какой-нибудь способ лечить от чумы.

– В общих чертах я уже знаю, чем она вызвана и кто с этим связан.

– А ты можешь сказать им, как спасти маму?

– Нет, пока не могу, – покачал головой Джейк. – Но я подбираюсь все ближе и ближе.

– Боюсь, осталось совсем мало времени, чтобы...

Экран потух.

– Черт, – сказал Джейк. – Нас прервали.

– Мне кажется, он тоже начинает оттаивать.

– Да, пожалуй; – согласился Джейк. – Однако, что касается меня, я по-прежнему не оправдываю его доверия.

Глава 25

– Не надо, – ласковым голосом посоветовал Джейк.

Правая рука Нивенхауза замедлила движение, а потом и совсем замерла в воздухе над люцитовым столиком. На столике, уткнувшись тупым носом в слоновой кости шарообразные часы, лежал черный лазган. А находился столик рядом с глубоким, уютным, почти что кожаным креслом, в котором покоился зад начальника Холодильника.

– Вы должны понимать, насколько это серьезно – вломиться в мой дом и угрожать оружием.

Джейк ухмыльнулся, не забывая при этом держать под прицелом высокого, плотно сложенного тюремщика.

– Давайте поболтаем малость про доктора Честертона.

Нивенхауз уронил руку на колено, туда, где она пребывала первоначально.

– Вы – Кардиган, тот, кто устроил сегодня весь этот скандал в Холодильнике.

Нахмурившись, он окинул взглядом свой обширный кабинет.

За огромным листом пластигласа, заменявшим дальнюю стену, внизу плавно катил освещенные луной волны Тихий океан. Дом стоял прямо в воде, на сваях, и за окном тянулась узкая полоска палубы.

– Так где же все-таки Честертон? – немного конкретизировал предмет своего интереса Джейк.

– Не знаю уж, как вы проскользнули мимо роботов моей охраны, Кардиган, но они появятся здесь с секунды на секунду. И выволокут вас отсюда. А затем, как это ни печально, вам придется еще немного полежать в Холодильнике.

– Ваши робоохранники, все трое, отключены. – Джейк присел на подлокотник низкого белого дивана. – Этому я научился еще тогда, когда работал в полиции. Так насчет...

– В таком случае мне нужно предупредить вас, что у меня здесь очень эффективная электронная система безопасности. Как только вы вошли сюда...

– Тоже отключена.

– Значит, теперь это место совершенно не защищено. – Нивенхауз сделал движение, собираясь встать. – Очень опасно находиться в...

– Сидите.

– Вы полный идиот. Теперь они тоже могут сюда проникнуть.

– Те, кого пошлют тэк-лорды?

– Я не имею никакого отношения...

– Предполагалось, что никто не хватится Честертона. Пятидесятилетний срок, помилование исключено – кто будет им интересоваться? – Джейк пересел с подлокотника на диван. – Теперь для тэк-лордов самое лучшее – отправить вас на тот свет. Чтобы случайно не рассказали кому-нибудь, куда подевался драгоценный профессор.

– Кардиган, я не собираюсь обсуждать здесь с вами...

– Так или иначе, но вы скажете мне, где он.

Начальник Холодильника как-то весь обмяк. Он провел кончиком языка по верхней губе.

– Они заставили меня, вы должны это понять. Угрожали не только мне самому, но и моей семье.

– Ну а вдобавок заплатили вам пару миллионов.

– Откуда вам стало...

– Надо было как-нибудь поосторожнее пристраивать полученную капусту. Кто вам заплатил?

Вцепившись руками в колени, Нивенхауз подался вперед.

– Вы можете помочь мне убраться отсюда? В какое-нибудь безопасное место? – В его голосе звучала тревога. – Я боюсь, боюсь весь день, с того времени, как обнаружилась пропажа Честертона.

Джейк утвердительно кивнул.

– Детективное агентство «Космос» умеет очень хорошо прятать людей.

– Я никогда не делал прежде ничего подобного. Это первый раз, когда я не оправдал доверия и запятнал свою...

– Расскажите кому-нибудь другому, Нивенхауз. Я изучил ваш секретный банковский счет за последние пять лет.

– Ну хорошо, хорошо.

Теперь в голосе тюремщика не осталось ничего, кроме усталости и безнадежности.

– Кто?

– Я никогда не вступал с ними в прямой контакт. Со мной связывался их представитель, человек, который организует для них дела.

– Это был тот же организатор, что и прежде?

– Да, пару раз они его использовали и до этого.

– «Они» – это тэк-лорды?

Нивенхауз медленно кивнул.

– Во всяком случае, я так считал.

– И кто же этот посредник?

– Его имя Фрэнк Хольц.

– Хольц? – Джейк с недоумением посмотрел на все больше нервничавшего собеседника. – Фрэнк Хольц – второразрядный продюсер порнофильмов из сектора Палм-Спрингс.

– Вот видите, Кардиган, и вы не все знаете, – сказал начальник тюрьмы. – Хольц работает на них.

– И куда отвезли профессора?

– Не знаю.

– Но ведь у вас есть какие-то догадки.

– У меня действительно нет никаких...

– А вы попробуйте просто угадать.

– Возможно... в Японию.

– Почему именно в Японию?

– Я слышал, что... что некоторые люди, связанные с картелем Хокори, интересуются Честертоном.

– Как зовут этих людей?

– Не знаю.

Нивенхауз несколько раз отрицательно покачал головой. Проделал он это очень быстро и как-то судорожно.

– А вы поняли уже, для чего им понадобился Честертон?

– Меня совершенно не касается, что происходит после того, как заключенный покидает...

– Чума. Та, которая убивает сейчас людей в Сан-Франциско. Это его изобретение.

– Я абсолютно в это не верю. И, конечно же, не стал бы участвовать в этом деле, знай я заранее...

– Бросьте, за пару лимонов вы согласитесь участвовать в чем угодно. Как давно Честертона вывезли из Холодильника?

– Примерно три месяца назад.

– Значит, Сонни Хокори был тогда еще жив?

– Да, а вы были еще одним из моих постояльцев в Холодильнике. Лучше бы вы там и остались.

– Да, уж я вас понимаю. А теперь, может быть, вы скажете мне...

Он не успел договорить. Как раз в этот момент вся передняя прозрачная стена словно взорвалась, осыпав комнату сотнями острых как бритва сверкающих осколков пластигласа.

Всю дорогу домой Гомес что-то насвистывал.

Аэрокар агентства разрезал ночное небо, направляясь в сектор Малибу Большого Лос-Анджелеса. После прогулки в «Казино» Гомес с радостью избавился от позаимствованного шаттла, рыжей Натали и женской сборной «Казино» по мордобою. Теперь было самое время повидаться с партнером.