Вот-вот все сорвется с места и закружится бешеной каруселью, как в том сне, где земля и небо менялись местами. Не хочу, думала Касси. Не хочу, как они - в ночь, в бесконечную дорогу, в ненадежность и холод, а может быть, за нами тоже будут охотиться, и мы будем прятаться ото всех. Я не привыкла к такому, я не сумею. Ну какой из меня Летатель?
- Нам скоро придется лететь, - сказала она. - Только мы еще не знаем, куда и зачем.
Атис молчал. Что тут знать? Что вообще можно знать, когда твою судьбу пишет чья-то неведомая рука на гранях пирамидки? Что это за судьба, и во что можно верить? Бесконечная ночь и холод. И воспоминания о лете. Скоро, совсем скоро им придется гнать свои цветы через бескрайнее снежное поле неведомо куда, и непонятно зачем. Впервые за всё это время Атис ощутил, как в его душу тонкой змейкой вползает отчаяние. Отчаяние и страх. Он прикрыл глаза, вслушиваясь во что-то неведомое, в самой серединке своего естества, и не находя в нем того огня и строгого взгляда с каменной стены. Страх вытравливал всё и вся, и сейчас Атис не имел сил этому страху воспротивиться.
- А про какую пирамидку вы говорили? - спросил Соул.
Атис стряхнул с себя оцепенение.
- Ну, всё началось с того, что мы с друзьями решили выпить, - начал он. - И нам не хватило…
По мере того, как Атис, а затем и Касси рассказывали Алмазным события последнего месяца, лица Свери и Соула вытягивались всё больше и больше. Травница и лама давно уже покинули кухню - лама вообще ложился рано, а Серафима решила, видимо, что можно найти занятие поинтереснее, нежели чем слушать рассказ о событиях, участницей которых она сама являлась.
- Вот так, - сказала Касси, когда Атис закончил. - Вы об этом наверняка знаете больше нас самих. А пирамидка… Пирамидка - вот она, - Касси подошла к камину и приподняла "пирамидку", которая после прошлого преображения так и осталась в виде пластины, и выглядела, как обычная безделушка-сувенир. - Вы хотя бы выбирали, грабить или не грабить. А нас даже не спрашивают. Вперед, как говорится, с песнями.
- Первый раз в жизни такую штуку вижу, - Соул взял у Касси из рук пластину. - Надо же, совсем легкая. Касси, Атис, мы через несколько дней возвращаемся домой. Вам оставим адрес, будете в наших краях - заходите. И еще мы хотели попросить…
- Листья, конечно, - в кухню вошла сердитая Серафима. - Вымогатели. Мои листья, понятно?! Я уже договорилась!
- Стебли, - тихо произнесла Свери. - Хотя бы стебли. Тебе они без надобности, а нам необходимы. Сама понимаешь.
- Хорошо, - со вздохом ответила травница. - Давай адрес гостиницы. Как только будет можно, я за тобой заеду. И вот что еще, девочка. Имей в виду - в Песках чтобы о вас не было ни слуху, ни духу. Вас тут усиленно ловят, даже сюда милиция приходила.
- Хорошо, - пообещала Свери. - Спасибо, Серафима.
После того, как за Алмазными захлопнулась дверь, Касси минуту сидела неподвижно, потом резко встала и хлопнула ладонью по столу.
- Ты чего? - недоуменно спросил Атис.
- А ты не догадываешься? - недобро прищурившись, спросила она. - Подумай. Сделай предположения.
- Ты из-за этих, что ли? Да ну, ерунда. Они же нас не тронули, - Атис тоже встал, подошел к окну и задернул шторы. - По-моему, ничего страшного.
- Да при чем тут, что не тронули! - чуть не крикнула Касси. - У меня вся жизнь псу под хвост идет, как ты не понимаешь! Тебе все равно, тебе нечего терять, ты и так изгой, вне закона. А мне каково, подумай?
Атис нахмурился.
- Да, я вне закона, - согласился он. - Но я почему-то думал, что для тебя имеет значение то, что с нами происходит. Выходит, что нет. И что ты собираешься делать?
Он стоял у окна, всё еще придерживая рукой штору. Мир рушился. Атису казалось, что он видит, как именно это происходит - пространство распадается на куски, стирается, слой за слоем. Из углов наползала темнота.
Касси молчала.
- Так что ты предлагаешь? - снова спросил Атис.
- Я никаких ангелов не видала, - наконец сказала она. - Никакая судьба меня не звала и не вела. И я не собираюсь ломать себе жизнь из-за древних бредней, пусть даже очень красивых. Я не полечу никуда. Мне плевать, какого я там рода, у меня есть своя жизнь, и лучше синица в руке, чем журавль в небе. Лучше я вернусь к отцу, он меня прибьет, конечно, но это лучше, чем из-за дурацких цветов всего лишиться, положения, имени, денег… А ты беги вместе с Алмазными, беги в свободную зону. Они возьмут тебя, я тебе отдам свои драгоценности, скажу, что нас ограбили, мне поверят. Атис, прости, ну что мне еще делать? Да, я боюсь, боюсь! Я же просто женщина!
Атис молча смотрел на нее, понимая - шутки кончились. Касси до какого-то момента играла в игру, которая казалась ей забавной и замечательной. Беглый преступник, волшебная пирамидка, огромные цветы, тайны и загадки. Но когда игра стала превращаться во что-то большее, она решила, что хватит.
- Хорошо, Касси, - кивнул он. - Я понял. Прости, что я втянул тебя в это всё. Я бы мог тебе сказать, что это подло, но не скажу. И про то, что одно из семян было твоим, не скажу тоже. Ты сама всё и так знаешь. Только, понимаешь ли, я не знаю, как ты сумеешь быть прежней после того, что с нами случилось. Ну, сама решишь. Не маленькая.
- Пусть подло, - с ожесточением сказала Касси. - Но я не хочу ломать себе жизнь. А ты лети, Атис. Тебе одному будет легче добраться до свободной зоны. Ты лети, а я завтра утром возвращаюсь в город. Все и так зашло слишком далеко.
- Посмотрим, - пожал плечами Атис. - Я полечу, что мне остается. Вот только почему-то мне кажется, ты потом будешь жалеть, что…
Он не договорил. Просто не знал, о чем тут можно сказать. Переубеждать Касси ему не хотелось, он видел - это бесполезно. Иной раз человек словно бы говорит - "переубеди меня, докажи мне, что я не прав", но к этому случаю это не относилось.
- Ладно, пошли спать, - Атис подошел к двери, остановился. - Эх, Касси. Такое огромное небо, и всё достанется только мне. Наверное, это неправильно.
Он вышел, тихо притворив за собой дверь. Касси осталась одна в пустой кухне. Атис уже не увидел, как Касси, едва дождавшись, когда стихнут его шаги, всхлипнула раз, другой, тут же вскочила, щелкнула замком кухонной двери, и только тогда позволила себе откровенно расплакаться.
Атис не спал. Он лежал в своей постели, прислушиваясь к звукам ночного дома. Едва слышный зимний ветер за окном, шорох мышей в подвале, на кухне капает вода из крана. Абсолютной тишины не бывает, дом живет какой-то своей тайной жизнью, и жизнь эта дает о себе знать - шорохами, вздохами, скрипом дерева, ветром. Как жаль!… Черт возьми, как же всё-таки жаль, что она отказалась. Ну почему?
Атис перевернулся на бок, натянул повыше одеяло.
Обидно. Снова один. Судьба, наверное, такая - остаться одному. Ну, что поделаешь. Надо будет попросить Касси позаботиться о коте. Если он улетит, то надо же на кого-то оставить Абсорбента. А забрать можно будет потом, когда придет время возвращаться.
"Куда возвращаться? - вкрадчиво спросил его внутренний голос. - Опомнись! Неизвестно, что вообще с тобой будет после этого полета. Может быть, ты умрешь. Может быть, ты не сумеешь добраться обратно. Не так уж Касси и не права, верно? Может быть, стоит подумать головой о том, что с тобой будет дальше?"
Атис тяжело вздохнул. Да уж, внутренний голос, не так ты и не прав. Дальше будет вообще неизвестно что. Если оно вообще будет, это дальше. Надо решать, надо решать.
Он и сам не заметил, как стал задремывать, невеселые мысли отступили куда-то на второй план, глаза закрылись сами собой. Ладно. Как-нибудь переживем, думалось ему. Я родился под счастливой звездой, и всё у меня будет в порядке…
Неожиданно внизу, где-то на улице, раздался дикий грохот и вопль:
- А вот я вас!!!
Атис вскочил, как подброшенный. Что такое?!
- Ааааааааа!!!
Бабах!…