И сам рванулся по кустам вдоль ручья. За ним группа Семако. Остановились на позиции, где недавно прятались Дубов с Галиной, прямо напротив офицерского общежития. Осмотрелись. Андрей запросил:

– Что видим, орлы?

– В общаге, похоже, никого, два окна второго этажа выбиты, одно, на первом, раскрыто.

– Вижу.

– Справа у двухэтажки боевик.

– Где?

– За тополем. Мне виден.

– Принял. Что еще?

– На КПП медсанбата – трое, один за забором, на аллее между первым и вторым корпусом.

– Ясно.

Кудреев потер подбородок, приказал:

– Смок! Бери пятерых и выдвигайся дальше по ручью за магазин, так чтобы оказаться прямо напротив КПП. Там затаиться.

– Принял.

Подгруппа Сутенеева начала бесшумно удаляться.

Андрей обратился к бойцу, заметившему боевика у жилого дома:

– Вова! Держи своего духа на прицеле. Остальным приготовиться совершить бросок к общежитию.

Кудреев посмотрел на часы: 4.27.

В 4.40 прошли доклады командиров других групп и начальника штаба:

– Шеф! Я Фрол!

– Что у тебя?

– Вышел к Дому офицеров с тыла. У пожарной лестницы – двое. У центрального входа – трое. Все на прицеле.

– Добро! После приказа снимешь их, поднимаешься на крышу и штурмуешь клуб от кинобудки и с центрального входа, через сцену. Или по обстановке.

– Принял.

Следующим был майор Мордовцев:

– Шефа вызывает Мавр!

– Говори, Игорь!

– В парке боевиков три человека и у склада трое. Все под контролем.

– По приказу выбиваешь их. И бросок к вертолету «Ми-26», что стоит на плацу напротив нашей казармы. В кабине два пилота, у «вертушки» или внутри три «чеха». Там же заложники, женщины. Задача – освободить заложниц и далее блокировать штаб. При необходимости задачу уточню.

– Принял.

Последним доложился подполковник Щукин:

– Я Ждан!

– Слушаю!

– С группой Хохла вышел к казармам. Обстановка следующая: в каждой роте по три боевика. Один на входе, следит за улицей и ружейной комнатой, двое других внутри, в отсеках, по одному на каждый. Через окна и стороны аллеи контролируем всех.

– Вам, Ждан, быть предельно осторожными. Казармы заминированы. Где взрывчатка, как и кем может быть приведена в действие, неизвестно. Поэтому надо выбивать всех боевиков одновременно и сразу же, успокоив личный состав, чтобы никто не выскочил на улицу, искать взрывчатку. Кулан к плато совершал марш пешим ходом, поэтому много ее здесь быть не может. Следовательно, взрывные устройства должны по идее быть заложены где-то у несущих опор, чтобы обрушить здания. Витя, на тебе огромная ответственность!

Щукин ответил:

– На всех на нас она огромная.

– Твоя правда. До связи.

Закончив переговоры с подчиненными, Кудреев вызвал генерала Тарасова:

– Бригадир! Я Утес! Как слышите меня?

– Уф, наконец-то! С тобой, Кудреев, и до инфаркта недалеко! Как дела?

– Все по плану, генерал. Десантировались благополучно. Группы на рубеже действия, в парке и у склада боеприпасов – Мавр, Ждан с Хохлом нацелены на казармы. Рядом с Домом офицеров – Фрол. Я со Смоком напротив общежития и КПП медсанбата. Ситуация под контролем. Отряд к штурму готов.

Тарасов проговорил:

– Так! Значит, готов. Сейчас время 4.43. Что ж, Андрей, давай, в 4.50 начинай.

– Есть! Штурм в 4.50. Надо бы обеспечить гарантированное присутствие Кулана в штабе, а то выйдет куда-нибудь, гоняйся за ним потом.

– Принял! Вызову его на связь. Но он будет в секретке рядом с Ольгой.

– Понимаю. Только вызов пошлите в 4.55 и задержите бандита минут на пять. Мне еще до штаба добраться надо. Да и ребятам Мавра до «Ми-26» тоже.

– Сделаю.

– И еще. Боевики, как известно, организовали позиции прикрытия городка. Их численность достаточна для того, чтобы значительно осложнить мне работу.

– Работай, не оглядываясь на тылы. По указанным целям решение уже принято.

– Все ясно.

– Удачной охоты, Утес!

– Дай-то бог! Конец связи.

Кудреев тут же передал по группам приказ о начале акции в 4.50.

Пошел отсчет последних перед штурмом минут.

ГЛАВА 7

4.48. Прапорщик, державший на прицеле автомата «вал» боевика, укрывшегося за деревом, вдруг воскликнул:

– Что за черт?

Андрей среагировал сразу:

– В чем дело?

– К моему клиенту, похоже, гость!

– Еще дух?

– А хрен его знает! Но движется как-то странно, крадучись! Это не боевик, Шеф!

Кудреев посмотрел в ночную оптику:

– Да это же Дубов! Вот чертила! Он-то откуда здесь взялся?

А лейтенант между тем подобрался к бандиту со спины. Тот обернулся в последний момент. Но даже вскрикнуть не успел. Сверкнувшая в тусклом свете единственного фонаря на торце здания сталь клинка вонзилась ему в горло. Боевик рухнул перед Дубовым.

Лейтенант огляделся, поправил свой автомат, снял оружие с бандита и, забросив его за спину, схватил дергающееся в конвульсиях тело за ноги, потащил в подъезд, в котором вскоре и скрылся.

Андрей приказал:

– Вова! Мухой за ним!

– Понял!

Прапорщик тенью метнулся к двухэтажке. Вскоре оттуда прошел доклад:

– Шеф! Все в порядке! Лейтенант наш под контролем! Удивлен безмерно, но в порядке!

– Присоединишься с ним к группе у общежития!

– Принял!

Кудреев покачал головой:

– Ты смотри, и тут Дубов! Казалось, всех кулановцы захватили, ан нет, этот вырвался! И не сбежал из гарнизона, хотя вполне мог уйти в поселок. Остался! Да не просто остался, а мочит потихоньку «чехов». Рисковый парень! Молодец!

Сосед Кудреева коротко произнес:

– Наша порода!

Командир отряда согласился:

– Точно!

Взглянул на часы, секундная стрелка приближалась к отметке 4.50.

– Приготовились!

И через секунды:

– Всем, вперед!

Почти одновременно выпущенные по команде майора Федоренко из бесшумных автоматов «вал» пули мгновенно сразили боевиков у пожарной лестницы Дома офицеров. Тут же к ней устремились пятеро бойцов второй группы, вскоре оказавшиеся на плоской крыше здания. Сам Федоренко выглянул из-за угла. Троица охраны центрального входа спокойно переговаривалась между собой, стоя перед стеклянными дверями. Они курили анашу, запах жженой конопли явственно витал в воздухе. Федоренко запросил командира подгруппы, поднявшейся на крышу:

– Артем! Я Фрол!

– На связи.

– Как дела наверху?

– Нормально! Чердачный люк открыт, спускаемся внутрь здания.

– Поторопись.

– И так, как голые на... Фрол.

– Давай, давай, капитан. Я жду твоего выхода в кинобудку.

Майор отключил рацию. Но молчала она недолго. Спустя несколько минут его вызвали:

– Фрол! Я Артем!

– Что у тебя?

– Мы в будке. Отсюда хорошо просматривается зал.

– Что видишь в нем?

– Посередине собрана большая группа офицеров. Женщин и детей нет.

– Как рассредоточены боевики?

– Двое с Кравцовым на сцене. Вдоль боковых проходов еще по два духа. Автоматы направлены на заложников. Замполит чего-то лопочет, но отсюда не слышно.

Командир диверсионной группы проговорил:

– Всех снять из будки ты не сможешь, поэтому бери на прицел тех, кто в боковых проходах. Сигнал к открытию огня – поражение боевиков на сцене.

– Принял.

Федоренко кивнул одному из своих бойцов:

– Гоша! Выходим за угол и валим «чехов» у входа.

– Понял!

Майор обернулся к остальным бойцам:

– Далее, бросок к входу, затем в фойе. Там трое к двери кинозала, я с Георгием – за кулисы. Гоша! Как окажемся в зале, с ходу валим бандюков на сцене. Кравцова не трогать. Ясно?

– Так точно!

– Ну, что ж, пошли!

Майор со старшим лейтенантом, которого называл Гошей, вышли из-за угла. Вскинули автоматы, переведенные на режим одиночного огня. Раздалось три хлопка. Троица, словно подрубленная, рухнула на асфальт. Офицеры стреляли прицельно, в головы. И тут же подгруппа Федоренко рванулась к центральному входу, затем в фойе. В нем – никого! Майор указал стволом автомата на дверь в зал, сам же двинулся к левой двери – входу на сцену. Остановился, подняв «вал». Рядом встал напарник.