– Крис, - сказал он, - Я совершенно уверен, что нельзя полагаться на двигатель сервисного модуля.

– Я тоже, Джин, - согласился Крафт.

– Я не уверен, что мы сможем его запустить, даже если захотим.

– И я тоже.

– Несмотря ни на что, мы должны облететь Луну.

– Согласен, - сказал Крафт, - Когда ты собираешься выполнить запуск?

– Я не собираюсь ждать завтрашнего вечера, - ответил Кранц, - Как насчет быстрого запуска, чтобы уже сейчас выйти на траекторию свободного возврата, покончив с этой проблемой, а потом подумать, можно ли завтра увеличить скорость в точке «ПК+2»?

Крафт кивнул.

– Джин, - сказал он после значительной паузы, - Мне кажется, что это прекрасная идея.

На два ряда вниз, позади своего терминала стоял Чак Дейтерих, офицер по обратному запуску, или ВОЗВРАТ, и Джерри Бостик, офицер полетной динамики, или ДИНАМИКА, которые оба были не на дежурстве. Они не могли слышать разговора Крафта с Кранцем, но не хуже своих начальников знали возможные варианты. Хотя окончательное решение о возврате корабля на Землю принимали Крафт, Кранц и Ланни, но именно Дейтериху, Бостику и другим специалистам полетной динамики предстояло разработать конкретный план осуществления этой идеи. У поста ДИНАМИКА Бостик убрал микрофон подальше от своего лица и наклонился к Дейтериху.

– Чак, - произнес он тихо, - Как же мы будем это делать?

– Джерри, ответил Дейтерих, - Я не знаю.

– Я полагаю, что двигатель «Одиссея» можно исключить из рассмотрения.

– Абсолютно верно.

– Я полагаю, что мы собираемся облететь Луну.

– Абсолютно верно.

– И я полагаю, что надо выйти на траекторию свободного возврата как можно быстрее.

– Определенно.

Через некоторое время Бостик сказал:

– Тогда я предлагаю немедленно приступить к решению этих проблем.

За четверть миллиона миль отсюда, в кабине «Водолея» теснились те люди, над спасением которых работали Бостик и Дейтерих. Но сейчас их беспокоили более прозаичные проблемы, чем запуск двигателя. Переселившись в двухместный ЛЭМ вместе со своими двумя членами команды, Лоувелл получил шанс лично оценить, в каких обстоятельствах они оказались. То, что он увидел, ему не понравилось. Командир стоял на своем месте слева кабины, втиснувшись между переборкой и выступающей полкой для ручного пульта ориентации корабля. Хэйз зажался между правым бортом и дублирующим пультом ориентации. Суиджерт был чуть сзади и между обоими пилотами, неудобно взгромоздившись на выпуклость в полу, скрывавшую внутренности взлетного двигателя. Когда Лоувелл слишком сильно смещался вправо, он толкал Суиджерта, который, в свою очередь, толкал Хэйза. Когда Хэйз слишком сильно перемещался влево, все толкали друг друга в обратном направлении.

Благодаря трем теплым телам астронавтов и неважно работающим системам жизнеобеспечения первоначально холодный воздух «Водолея» начал нагреваться, но это продолжалось недолго. Отключение питания командного модуля привело к падению температуры. Когда Лоувелл просматривал индикаторы перед тем, как покинуть «Одиссей», температура в его кабине была 14 градусов и продолжала падать. Теперь же там стало еще холоднее. А так как люк между модулями оставался открытым, то благодаря широкому туннелю стала снижаться и температура в ЛЭМе. От дыхания троих астронавтов иллюминаторы и стены покрылись конденсатом.

– Нелегко управлять этой штуковиной, когда даже не можешь выглянуть в окно, - произнес Лоувелл, не обращаясь ни к кому в особенности, посмотрев на запотевший треугольный иллюминатор перед ним.

– Мы их протрем, - сказал Хэйз.

– Мы должны содержать их чистыми. Чем холоднее становится, тем они больше запотевают.

– Ты ничего не видишь снаружи? - спросил Хэйз.

Лоувелл протер маленькое пятно и посмотрел сквозь него. Вид из «Водолея» мало отличался от вида из «Одиссея»: все заволокло облако кристаллов кислорода и частиц от взрыва, потрясшего корабль. В данный момент Лоувелл осматривал эту грязь.

– Только то же самое облако мусора, что мы видели и раньше, - сказал он.

– Тогда у нас нет желания протирать окна, не так ли? - серьезно сказал Хэйз.

– Ты знаешь, - сказал Лоувелл, повернувшись к Суиджерту, - Если здесь становится холоднее, то в «Одиссее» все замерзает. Может нам стоит перенести оттуда еду и воду, пока не слишком поздно?

– Ты хочешь, чтобы я это сделал? - спросил Суиджерт.

– Я буду тебе очень признателен. Наполни как можно больше емкостей из бака с питьевой водой и собери несколько пакетов с едой.

– Я пошел, - сказал Суиджерт.

Стоя на крышке двигателя, пилот командного модуля слегка присел, а потом быстро выпрямился, прыгнув в туннель, ведущий в его корабль. Приблизившись к нижнему отсеку для оборудования, расположенному у подножия кресел, он остановился у продовольственного отделения, отодвинул крышку и заглянул внутрь. Рационы для десятидневной лунной экспедиции были весьма обильны, если не сказать больше. Кладовая «Одиссея» была забита под завязку. Здесь были индейка в соусе, спагетти с мясной подливкой, куриный суп, куриный салат, гороховый суп, салат из тунца, яичница, кукурузные хлопья, сэндвичи, плитки шоколада, персики, груши, абрикосы, квадратики копченой свиной грудинки, пирожки с сосисками, апельсиновый сок, тосты с корицей, шоколадные пирожные с орехами, и т.д. Каждый пакет был закрыт застежкой на липучках и для каждого члена команды имел свой цвет. Командирские пакеты были красными, пилота командного модуля - белые, а пилота ЛЭМа - синие.

Суиджерт собрал несколько пачек пакетов и оставил их парить в воздухе рядом с собой. Повернувшись к баку с питьевой водой, он взял несколько емкостей для воды и начал их наполнять из наконечника гибкого пластикового шланга. Однако он промахнулся мимо первой же емкости, и похожая на ртуть капля воды приземлилась около тряпичных ботинок Суиджерта.

– Проклятье! - громко произнес Суиджерт.

– Что случилось? - вызвал Хэйз.

– Ничего. Я только что промочил ноги.

– Они высохнут, - сказал Хэйз.

– Они замерзнут, прежде чем высохнут, - сказал Суиджерт.

Больше, чем бытовые проблемы внутри корабля, Лоувелла интересовала обстановка снаружи. Хотя он и не ждал, что газ и мусор рассеются сами собой, но вид из окна приводил его в уныние. Гало, окружавшее корабль, не угрожало безопасности. Поскольку обломки двигались примерно с такой же скоростью, что и корабль, маловероятно, чтобы они с ним столкнулись. Если это даже и произойдет, то относительная скорость мусора и корабля так мала, что вызовет лишь слабый звон. Скорее, это была проблема для навигации, которая и вызывала наибольшее беспокойство Лоувелла.