- Ну, выведите Кира из режима призрака, - пожал плечами Сергей, - заодно и сами с ним поговорите.

- Я осторожничаю, - Аркадий качнул головой, - любое воздействие на Кирилла, которое не укладывается в его выдуманный мир, может вывести его из того состояния хрупкого равновесия, в котором он сейчас находится. Уже то, что я пришел сюда и говорю все это - даже это опасно. Но я просто не мог сидеть и смотреть, как он все глубже и глубже погружается в самообман. И потом - пятые сутки в саркофаге! Сергей Михайлович, вы должны меня понять - как отец.

- У меня нет детей, - нахмурившись, ответил Сергей.

- Ах, да, - махнул рукой собеседник, - вы же не помните.

- Погодите, - Сергей прикусил губу, какая-то мысль вертелась на краешке сознания, - погодите-погодите. Вы общаетесь со мной, как с разумным... да, вы наверняка смотрели журнал и могли догадаться, что я - разумная программа. Но до недавнего инцидента дня вы этого знать не могли. Нет, тогда вы не догадывались о моей сущности и считали меня человеком! Более того, вы не знали, кто я такой, и майор совершенно искренне выбивал из меня мое имя. Мое имя, и то, что я - писатель-фантаст, вы узнали только после того, как мы уже сбежали от майора. А до этого вы точно не могли предположить, чтобы обычная программа-спутник сочинила такую историю про заговор! И никак не могли дать майору инструкцию подыграть мне - программе! Неувязка выходит, а? - Сергей торжествующе улыбнулся, - Хорошая попытка, господин Лахнов!

Кир широко улыбнулся, облегченно вздохнул и хлопнул Сергея по плечу:

- Молодец! Клево ты его раскусил. Я вот не догадался.

Собеседник грустно улыбнулся и вздохнул.

- Полноте, Сергей Михайлович, ну какая вы программа? - помолчал немного и продолжил, - человек вы, самый что ни на есть хомо сапиенс из плоти и крови. Я хотел бы перед вами извиниться. Я уже успел неоднократно пожалеть о своих действиях. Во многом я сам виноват в том, что дело обернулось таким образом.

- Че-то вообще ерунда какая-то, - сказал Кир, но Сергей его не слушал.

- А память? - спросил он быстро, сам удивившись прозвучавшему в голосе восторженному ожиданию, - и что я вообще тут делаю?

Собеседник ответил, но ответил не ему.

- Кир, ты хоть помнишь, какое позавчера было число?

Кир нахмурился

- Не уверен, тут все же время по-другому течет. Середина сентября, я думаю...

- Седьмое сентября, - продолжал между тем мужчина, - позавчера тебе исполнилось пятнадцать лет, ты хоть это-то помнишь?

- А... ну да, - сказал Кир, - забыл совсем с этими делами. Да я никогда особого значения не придавал этому глупому обычаю - какой вообще смысл отмечать какие-то даты?

- Я хотел сделать ему подарок, - Аркадий посмотрел на Сергея, - понимаете, у него совсем нет друзей. Ладно, я понимаю, что у него нет друзей во дворе, но он и по сети ни с кем не общается просто так - только по делу. Он никого не пускает в свой мир, и, хотя он сам никогда и не жаловался, я уверен, что он очень одинок. Мне хотелось, чтобы у него появился знакомый, с которым он мог бы просто общаться на отвлеченные темы и получать от этого удовольствие. Да, он непохож на своих сверстников, но это не повод замыкаться в себе и считать себя неполноценным. Я пытался поговорить с ним на эту тему, но он только сильнее закрывался от меня. Я хотел, чтобы он понял, что на свете есть люди, которым он может быть интересен такой, какой он есть, понимаете?

- Понимаю, - завороженно сказал Сергей. Кир молчал.

- Разумеется, когда он начал отказываться от человека-сопровождающего и требовать заменить его непроверенной программой, об этом сразу сообщили мне. И я решил, что могу этим воспользоваться. Я встретился с вами, Сергей Михайлович, и обрисовал ситуацию. Вы согласились изображать программу для Кирилла. Написанную им самим программу. А поскольку актер вы слабый, вы согласились и на гипнокодирование, порядком подчистившее вам память. Не беспокойтесь, память вернется к вам в полном объеме, когда вы выйдете из виртуала. За лишнее время, которое вы вынужденно провели в компании моего сына, я решил удвоить сумму оговоренного с вами вознаграждения. Если вы считаете это недостаточным, предлагайте свою цифру.

- Почему, - Сергей кашлянул, прочистил горло и продолжил, - почему вы просто не вытащите меня из виртуала? Потом я вернусь и помогу убедить Кира... Кирилла?

- Да потому что вы пять суток лежите в саркофаге и вам нельзя сразу в него возвращаться. Саркофаг - это не система жизнеобеспечения, без вреда организму в нем можно находиться максимум сутки. Вам потребуется дня два-три на реабилитацию, прежде чем вы сможете вернуться в игру хотя бы на короткое время.

- Идентификатор, - вдруг сказал Кир, - в списке игроков ты считался программой. Человек-спутник бы отобразился как человек.

Сергей пристально посмотрел на Кира, потом на Аркадия.

- Он говорит, что в списке игроков я отмечен как программа, - сказал Сергей и вдруг понял, что страстно хочет услышать опровержение.

- Разумеется, - Аркадий кивнул, - я допускал, что ты захочешь проверить, действительно ли это - твоя программа, поэтому заменил ему айди, чтобы движок считал его Эн-Пи-Си.

- Кто? - спросил Сергей.

- Так не получится, - сказал Кир, - это невозможно.

- Эн-Пи-Си - так персонажи - программы называются. Сокращение от Non-player Character -дословный перевод... - начал Аркадий, но Сергей его перебил:

- Кир говорит, что это невозможно.

- Ты еще будешь мне говорить, что возможно, а что невозможно! - Аркадий нахмурился, - кто писал ядро движка? ...Вот то-то же.

Помолчал, вздохнул и сказал спокойным тоном:

- Я посмотрел твою программу, хорошо написано. Там, правда, есть серьезный глюк, из-за которого она бы и двух минут не проработала. Но в целом - очень недурственно. Идею про свободные связи ты у Чапварджи подсмотрел, да?

Кир сглотнул. Аркадий подождал, но ответа не дождался и снова обратился к Сергею.

- Я очень хотел сменить ему режим, чтобы я сам мог видеть его и слышать, но специалисты мне отсоветовали. Нельзя припирать его в угол, сказали они, надо, чтобы у него оставалась лазейка, маленькая возможность, что мир именно таков, как он думает. Он должен сам поверить в мою версию и сам пожелать выйти в реальность. Поэтому я не вижу его. Не могу обнять его... хоть он и не терпит никаких проявлений нежности.