Ирис тоже не приедет, пока Фрэй не получит официальных извинений, о сотрудничестве и речи быть не может. А извинений не будет, иначе придется признать, что орден совершил преступление, а так все можно свалить на одиночку, а за изгоев страна ответственности не несет.
Ну, об Эребе лучше совсем не упоминать, иначе в мой "послужной список" еще добавят и соучастие в попытке убийства Владыки.
Малик вообще ничем не может мне помочь, разве что подтвердит, что я действительно находилась в кавусе.
Вот и все мои свидетели. Да-а-а, мрачный расклад получается…
За себя я не переживала, что-то подсказывало, что никаких жестких репрессий не последует, так попугают для порядка, ну опозорюсь в очередной раз перед семьей (мне не привыкать), но чтоб меня осудили на ссылку!… Король не позволит так унизить свою спасительницу. Этот эльф старой закалки и слово «честь» для него не пустой звук. Так что можно успокоиться: эльфы слегка подчистят свои ряды; alfilants в очередной раз убедятся, что хоть им и нужны «младшие», но лучше дружить на расстоянии; мне вручат перечень моих проступков и глупостей, потребуют с Академии административного наказания и возможно, лишат права на въезд в Бэл'Лион.
Обидно… Очень обидно! Можно было бы махнуть на все рукой и пусть живут дальше как хотят, но это все равно, что утереться после плевка, да еще и поблагодарить за оказанную честь. Не-э-эт, господа хорошие, меня не так воспитали!
Перед глазами вновь встали строки из дневника целительницы, а память, как бы глумясь, подкинула еще и одно из высказываний Владыки: "Всех мелких сошек почти переловили, а организаторы уйдут и лягут на дно… чтобы вернуться лет так через пять". И он был прав, раз однажды орден начал успешно действовать, то все может повториться.
"Да пусть действует!", — скажете вы. — "Их же предупреждали, а ты что могла, сделала!".
Ваша правда, и я бы наплевала на эльфийские проблемы… раньше. До того как узнала госпожу Зельфиль, Кариль… Оссолоэта. А теперь не могу… Не знаю почему… Не могу и все! В дальнейшем эльфы пусть обходятся без меня, но ордену я все-таки хвост прижму… Даже если для этого потребуется спровоцировать их на очередное убийство себя любимой! Но эти гады у меня еще попляшут!
Такие разносторонние мысли преследовали меня остаток дня. Злость и жажда мщения чередовались с отчаяньем и апатией. Еще сильнее меня удручило поведение правителей. Шеолмин вообще ко мне ни разу не заглянул, прислав узнать о моем здоровье слугу. Вирдирион так же больше не объявился, от него приходил Зоррвиэль, забрал принесенную его правителем ранее папку и, узнав, что ничего нового по имеющимся фактам я сообщить не могу, сразу же исчез. Похоже, все уже забыли, что только вчера я умирала. Или же грядет что-то судьбоносное, по сравнению с которым, моя персона просто ничтожна.
Заснула я разобиженная на весь мир и на эльфов в частности. Возможно, такое поведение было ребячеством, но доброе слово и кошке приятно, я, как мне кажется, заслужила не только слова. К тому же меня сильно нервировало предстоящее судебное разбирательство и простое ободряющее: "Все будет хорошо!", — было бы очень кстати. Но сейчас я не слышала даже банального: "Не суйся, куда не просят!", — и как ни странно, это раздражало.
Все-таки там, в лесах, все было проще: вот они «мы», а вон там «злодеи». Защищай своих, мочи чужих… А сейчас я не знаю где свои, а самое главное, не знаю как защищаться от чужих. Ведь не могу же я разнести зал суда заклинаниями!… Впрочем, почему не могу?… Но Магический Конвент такое радикальное действо не одобрит.
Наверное, все эти размышления и способствовали моему беспокойному и чуткому сну, иначе никогда бы не уловила спросонья малейшие смещения межпространственных пластов. Я открыла глаза, но не двинулась с места и даже не пошевелилась, перепроверяя мелькнувшую догадку. Так и есть, след идет из субпространства!
Прихлопнуть бы этого визитера, как тех существ, вызванных инкубом, но, во-первых, время на плетение такого сложного заклинания уже нет, а во-вторых, сама до конца не поняла, как это получилось. Я нащупала под подушкой кинжал, припрятанный ранее, и затаилась. Сейчас мой лучший козырь — это внезапность.
"Гость" пришел беззвучно, лишь веянья Силы, окутавшие меня, сообщили о том, что за моей спиной возник чужак. Шагов я не слышала, слегка прогнулась перина кровати под лишним весом, и свистящий шепот прозвучал над самым ухом:
— Пора просыпаться…
Договорить пришедший не успел, я с небывалой сноровкой заломила протянутую ко мне руку, и кончик кинжала оказался около сонной артерии.
— Дернешься, и домой отправлю по частям, — сообщил мой пустой голос, хотя разум был в полном смущении. У меня на кровати сидела прекрасная и почти полностью обнаженная девушка.
— Ты не сможешь меня этим убить, — прошипела она.
— На твоем месте, я не стала бы этого проверять, — кинжал проколол кожу, и по безупречной шее потекла алая струйка.
— Ты что, вот так просто убьешь меня, даже не поинтересовавшись, кто я, и зачем пришла? — она не дернулась, не поморщилась от боли, только сузила глаза.
— Кто ты — я знаю! И так как из субпространства, до сих пор, ничего хорошего не приходило, то можешь не сомневаться: я убью тебя!
— Не сумеешь! — девица откинулась назад, и моя рука по-инерции дернулась вниз. Россыпь багряных капель украсила простыни и подушку, а я, выругавшись, кувыркнулась вправо, скатываясь с кровати.
Sakee, я перерезала ей горло!
Девица, вопреки моим ожиданиям, не растянулась на полу бездыханно, а завертелась волчком, зажимая рану руками и хватая ртом воздух. Гламур слетел с нее, и я, проглотив очередной поток ругательств, перекинула кинжал в левую руку, а правой принялась плести "Копья вечности".
Передо мною была суккуб. Раньше я с данными представительницами Бездны не встречалась, рисунков в учебниках так же не видела (единственный фолиант, содержащий данные сведенья был под запретом и на руки адептам не выдавался), но мне помог в определении личный опыт. После снятия гламура ее внешность потеряла все очарование: черты лица заострились, фигура стала более худощавой и поджарой, появились крылья, когти, клыки, напоминавшие змеиные и, конечно, изменились глаза… Раньше я уже видела нечто похожее, темно-синее марево, но теперь из глазниц простиралось ярко-желтое.
— У тебя очередное послание ко мне? — холодно спросила я.
— Значит, слухи оказались правдивы, — прошипела она, сплевывая кровь. — Ты действительно претендуешь на него.
Слово «него» она произнесла с неким благоговейным шепотом, от чего мне стала не по себе. Очередная обезумевшая фанатичка.
— На кого? — на всякий случай уточнила я.
— Ты его не получишь! Он принадлежит нам! ОН НАШ!!!- последние слова она выкрикнула, вытянув мою сторону руки и располосовав когтями воздух. — Только сунься — сдохнешь! Кожу живьем сдерем!
— Давай-ка уточним, ты говоришь сейчас о Лазаоле?
— Величай его как положено! Он арр'раш!
— Я за него рада. А этот "арр'раш", что это такое и с чем его едят?
В ответ та зашипела и распрямила крылья. И чего так взбеленилась?
— Я убью тебя!…
— Как банально…
— Как только он даст разрешения, я вспорю тебе брюхо и выпушу кишки!
— А это уже что-то новенькое.
Ее крики не могли не привлечь внимания, в дверь застучали, и незнакомый мужской голос окликнул меня:
— Госпожа Лацская, у вас что-то случилось?
— Нет! — отозвалась я. — Я всегда по ночам ору в спальне на разные голоса!
В дверь заломились с удвоенной силой и более властный голос приказал:
— Княжна, откройте дверь!
Я, естественно, и с места не сдвинулась, пристально следя за суккубкой.
— Мне этот инкуб не нужен, ни за какие коврижки, — покачала я головой. — В отличие от других я знаю, каковы последствия «свиданий» с такими как вы. Вампиризм — он и в Бездне вампиризм, неважно, что при этом поглощается кровь или жизненная энергия.