– Я сделал это только ради вас, – заявил Бартек, сидя за моим столом и без особого отвращения глядя на сосиски в хреновом соусе, которые я поставила в тарелке перед ним. – Ведь лично мне этот Щецин нужен как чирей на заднице. Но я же видел – не успокоитесь, пока не выясните, а у меня были кое-какие возможности. Я там многих знаю, так что сами понимаете. Этот ваш Липчак вроде как проживал в Щецине, следовательно, полиция начнет опрашивать людей. Полиции вряд ли кто что расскажет, мне – другое дело. Ну и действительно удалось кое-что разузнать.

Ясное дело, встречу организовала я, пригласив к себе отдельно Марту, отдельно Бартека.

Правда, Бартек попытался было самостоятельно связаться с Мартой, но явно недооценил степени ее травмированности Домиником. Да я и сама не была уверена, что мои усилия увенчаются успехом, видела же, как она внутренне словно одеревенела. К счастью, Марта была девушкой со здоровой психикой. И неглупой.

И тем не менее с Бартеком по телефону говорила тоном, способным погасить яростно бушующий пожар прерий, однако тут же позвонила мне со столь же яростной самокритикой, правда перемежающейся выражениями по его адресу. Бартек тоже позвонил мне сразу после тяжелого разговора с Мартой – смертельно обиженный и надутый, как мыльный пузырь, преувеличенным чувством собственного достоинства. Он вообще-то может прийти, ведь располагает существенными для нас сведениями обо всех этих последних убийствах, хотя и не уверен, что мне это нужно, а навязываться со своими сведениями не намерен. Разумеется, если я пожелаю…

Пришлось приложить максимум усилий, доказывая, что ничего другого в жизни я столь горячо не желаю. Договариваясь на определенное время, я предусмотрительно сделала поправки на характерные особенности обоих.

Бартек опоздал всего на полчаса, что весьма красноречиво доказывало всю глубину его обиды на нас. Такая поспешность с его стороны чуть было не разрушила мои кулинарные планы, однако удалось выйти из положения. Мартуся оправдала мои прогнозы, явившись задолго до назначенного времени. Я даже успела почти все обсудить с ней, если, конечно, можно назвать обсуждением отдельные эмоциональные выкрики с ее стороны в ответ на мои деловые замечания.

Марте почему-то не понравились три аккуратно заполненные машинописные страницы, которые я подсунула ей под нос, как только она появилась. На упомянутых страницах я выписала аккуратно, по пунктам, в хронологическом порядке все известные нам реальные факты, а рядышком фигурировали они же, вплетенные в фабулу сценария. По-моему, все это выглядело впечатляюще, и Mapта явно была потрясена, вот только зачем так кричать?

– Что ты мне суешь, что суешь? – вопила соавторша. – Совести у тебя нет! Неужели не соображаешь – сейчас я не в состоянии соображать?! Что?! Подряд два "соображать"? Она еще издевается! Ну почему я такая невезучая? Вот у тебя все есть, и дети есть… Есть или нет? Вот видишь! И мне бы тоже хотелось! Неужели ни один мужчина не в состоянии переварить мои казино?! Ну что в них плохого?.. А это тебе Витек сообщил? И ты уверена, что поджигал Пащик… нет, Пентак или, как его, Плуцек?

Дети вперемешку с Плуцеками и Пащиками меня не смутили, я прекрасно понимала Мартусю и не обижалась.

– Прочти все спокойно и продумай. Хорошо бы до того, как придет Бартек, чтобы обсудить с ним…

– Ах, так он все же соизволит появиться? Говорил мне что-то по телефону, пришлось притвориться, что себя не помню от злости. Так он придет, ты меня не разыгрываешь?

– Интересно, куда же ему идти? Во Дворец культуры? Ты же его и на порог бы не пустила.

Марта все же плохо соображала.

– При чем здесь Дворец культуры? Что ему там делать? Хотя и там есть казино. Значит, придет к тебе? Тогда прощай, я ухожу. Нет, наоборот, ни за что не уйду, даже если бы ты принялась выгонять меня пинками! А почему пивом не угощаешь? Дома не было, на работе, сама знаешь, не держат…

– У меня остались две последние банки. Бартек обещал привезти.

– Тогда тем более не уйду, и не жди!

– Но пиво получишь при одном условии.

– Каком? – насторожилась Марта.

– Будешь есть сосиски в хреновом соусе, я не рассчитала, получилась прорва, одной не справиться.

Вот по какой причине и перед Бартеком стояла тарелка с сосисками. Как я уже сказала, он явился почти без опоздания, а я очень хорошо помнила правило: голодный мужчина не человек, сытый же расслабляется и идет на всяческие уступки.

Поначалу я собиралась сразу же оставить их одних, удалившись в кухню под предлогом помешивания сосисок, которые вовсе в этом не нуждались. Готовила я их в большой огнеупорной кастрюле с непригорающим дном и соус сделала пожиже. Из моих планов ничего не вышло. Оба, и Бартек, и Марта, немедленно потащились за мной в кухню, явно не желая оставаться вдвоем, и потребовали обещанных сосисок. Пришлось разложить угощение по тарелкам и возвращаться в гостиную.

Не знаю, был ли Бартек голоден, однако закон природы себя оправдал. Уже за едой он перестал каменно молчать и сдавленно прочавкал:

– Я так на нее разозлился, что себя не помнил от злости и чуть было не укатил в Краков, но сейчас малость отпустило.

Это было сказано мне. А потом он обратился к Марте:

– И не собирался тебе говорить об этом! Но потом подумал и решил… раз уж веду себя по-идиотски, пусть вам хоть какая-то польза будет…

Я не замедлила похвалить разумное решение, а Марта, не выдержав, страстно заговорила:

– Если человек на минутку себе позволит…

– Заткнись! – гневно оборвала ее я. – Должна же быть какая-то элементарная справедливость! Нет ничего хуже неизвестности! Да и ты хорош! – повернулась я к Бартеку. – Ведь знал, что Марта – азартная натура, всем известно, она и не скрывает, так что нечего теперь локти кусать.

– Не скрываю! – подхватила Марта и самокритично добавила:

– Наркоманка азартная!

– К тому же еще и характер ужасный! – безжалостно дополнила я.

Марта робко возразила:

– Не такой уж ужасный, просто нелегкий… Неужели не знаешь?

– Вот теперь знаю, – удовлетворенно пробурчал Бартек с полным ртом.