Пан Стась выразил мне сочувствие и полное понимание.

– Вот и здесь, у вас, – продолжала я, воодушевленная успехом. – Скажем, пани Бася. Годами видимся в вашем казино, а когда понадобилось о чем-то ее спросить, не могла позвонить – фамилия из головы вылетела. А теперь тоже проблема…

– Кто же вам сейчас нужен?

– Двое нужны, но одного я не вижу, должно быть, не пришел, а второй вон тот, за рулеткой по двадцати пяти. Стоит рядом с японцем.

Пан Стась глянул и даже глазом не моргнул.

– Редко он у нас бывает… С радостью помог бы пани, но сам не знаю, кто такой. Может, стоит поинтересоваться в бюро обслуживания?

– Да вы не хуже меня знаете, не любят в бюро обслуживания, когда интересуются.

– А зачем он пани?

Я кинула на пана Стася укоризненный взгляд беззащитной лани.

– А что, я не имею права влюбиться в него? И попытаться охмурить на нейтральной территории? Любви все возрасты покорны… Имею право или не имею?!

Пан Стась спохватился и принялся каяться: ох, какую же бестактность он допустил, разумеется, я не только имею право, а вообще… он просто удивлен, что это мне приходится охмурять, а не наоборот, и где у этих мужчин глаза? И пообещал непременно помочь, хотя мы оба прекрасно понимали, что обещания своего он не сдержит. Что ж, отрицательный результат тоже результат. Теперь я окончательно уверилась, что интересующий меня субъект наверняка какой-то серьезный криминальный авторитет.

Вся надежда на Витека. В холле я появилась как раз вовремя, он только что вошел, но сейчас стало ясно, какую же глупость отмочили мы с Мартой. В залы казино Витека не впустят: мало того что без галстука, так еще и в джинсах. Как же я покажу ему горбоносый объект? Сам он его не опознает, ведь пожара на кассетах не видел. Не могу же я схватить нашего мафиози за руку и на минутку выволочь из зала, чтобы продемонстрировать Витеку?

Вдвоем с Витеком мы уселись за столиком на галерейке, и я изложила суть проблемы.

Умный парень понял все с полуслова и, не скрывая иронии, проговорил:

– Моя задача – проследить за ним, узнать, где живет и вообще кто он такой. Ладно, заметано. Только когда, интересно, он соизволит отсюда уйти, может, к утру?

– Вот именно! – с горечью подхватила я. – А от двери его не увидеть, сидит за последним столом, холера! И вообще жаль, что ты не одет.

– А что же я, голый?

– Галстук я бы тебе, возможно, и раздобыла, но вот брюки с кого-нибудь стянуть вряд ли удастся.

– А зачем он вам? Что вы намерены делать с этим типом?

Я честно призналась – понятия не имею. И Марта тоже. Что-то говорило мне, что это преступник, о котором ни полиция, ни мы с Мартой ничего не знаем, а очень хотелось бы знать. Независимо от того, используем его в своем сериале или нет. И Бартек тоже заразился нашим любопытством, но Бартека нет под рукой. А Витек, похоже, не заразился.

– Ладно, – заговорил Витек, явно желая успокоить меня. – Поговорю со своими, может, кто что знает…

И тут неожиданно горбоносый объект вышел из зала казино. Не поднимая головы, стал спускаться по лестнице, а поскольку лестница состояла из нескольких маршей, показывался нам и анфас, и в профиль.

– Вот он! – дико прошипела я. – Хорошо рассмотрел? Проследи за ним.

– Зачем? – с невозмутимым спокойствием спросил Витек. – Я и так его знаю. А если увяжусь за ним – вряд ли вернусь живым.

– Так кто же он?

– Контролер. Посредник. Правая рука того самого Кубяка, о котором вы столько говорили. Да-да, финансовая деятельность в самом широком аспекте – и давать в долг, и выбивать задолженность. Действует во всех направлениях, но очень умно и осторожно, не высовывается, в лидеры не лезет, его вполне устраивает роль подчиненного. Выполняет поручения, следит и огребает денежки. Возможно, иногда и лично вмешивается, но редко.

– Какое-то имя у него имеется?

– Как же без имени? Лех Пащик. Проживает в комфортабельной квартире на Домбровского, недалеко от Волоской. Три комнаты в бельэтаже.

Помолчав и переварив услышанное, я тихо заметила:

– Вот бы я посмеялась, если бы это оказалась та самая квартира…

– Какая?

– Собственность тетушки Элеоноры. Супруг покойный, мой родной дядюшка, еще при жизни, ясное дело, сделал в этой квартирке такой тайник, которого ни один нормальный человек не в состояли обнаружить. Тетушка Элеонора могла показать его тому, кто купил ее квартиру, когда она сама переселялась в последнее свое жизненное прибежище, роскошный дом опеки. Скончалась она давно и вряд ли кому другому рассказала о тайнике.

– Честно говоря, я бы тоже посмеялся, – кивнул Витек. – И что теперь?

Потрясающая новость, ничего не скажешь. Немного привыкнув к ней, я смогла задавать вопросы:

– Послушай, а он всегда так выглядел, как сегодня? Усов не сбрил, прическу не сменил?

– Каких усов? Никогда не было у него усов. И бороды не было.

– Значит, специально ради пожара переоделся и изменил внешность. Приклеил усы, напялил парик, спереди и в самом деле трудно было его признать. Только вот с носом промахнулся. Слушай, ты как думаешь, полиция подозревает?

Витек не сразу ответил. Сначала подозвал официантку и заказал кофе. Я от кофе отказалась, упорно придерживаясь минеральной воды с лимонным соком и очень надеясь, что непременно потеряю сто, а может, и целых сто пятьдесят граммов. Говорят, от эмоций человек здорово худеет…

Тут заверещал мой мобильный. Звонил Бартек, я еле его слышала.

– Ты где находишься? – прокричала я. – Половины не разбираю.

– Еду из Щецина, – донеслось в ответ. – Я тебя тоже почти не слышу. Нет ли там поблизости Марты? В эту пору она обычно бывает у тебя.

Интересно, какая нелегкая занесла его в Щецин? И я закричала в ответ:

– Не обязательно у меня, но и в самом деле поблизости. Под одной крышей, можно сказать. Кроме нас, здесь еще порядочно посторонних, но это не имеет значения.

– Ага, значит, вы обе в казино?

Надо же, догадался!

– В казино, а что?

– Да ничего. Из двух зол… Не говори ей, что я звонил.

Тут вместо слов послышались скрежет и завывания. Я терпеливо пережидала.

– …завтра буду, – наконец донеслось что-то членораздельное. – И много новенького. А ей не говори, я сам с ней разберусь.