Ад!

Вот единственное слово, которое в то утро могли подобрать и люди, и килрачи! Никто не ждал ничего подобного, никто не был готов к кровавому восстанию, с привычной основательностью организованному Вэракком, и никто не мог даже отдаленно представить, на что пойдут килрачи ради своих детей.

История сохранит много названий происходящему здесь. Для официальных властей Конфедерации это был мятеж на Аполлоне-2; в летописи Империи оно вошло под названием операции Вэракка… Но непосредственные участники, и люди, и килрачи, те, кому удалось пережить этот ужасный день, называли его одинаково: для них начавшееся ранним воскресным утром на Аполлоне-2 было и на века осталось рейдом обреченных!

Из лагеря Вэракка ударило две колонны: первая, возглавляемая математиком, прорывалась к городу; вторая обрушилась на административные здания управления лагерей. Почти две тысяч килрачей с голыми руками шли на амбразуры дотов и самонаводящиеся бластерные установки; почти не задержавшись, они смели охранников лагеря с их наблюдательными вышками, прорвались сквозь заградительный огонь автоматических установок… Среди первых рядов зданий им навстречу высыпалась дюжина десантников с тяжелыми плазмоизлучателями. Надвигающийся живой вал встретил сплошной огонь вейеров, на три или четыре секунды замер

– и прошел дальше. А почти три сотни изуродованных раскаленной плазмой до неузнаваемости килрачей и двенадцать людей в бронекостюмах навсегда остались лежать под грозно хмурящимся небом, и незрячими, остекленевшими глазами (у кого они сохранились) смотреть во все учащающиеся сполохи молний, а густая, теплая кровь медленно впитывалась в землю.

И, наверное, эта земля оставалась единственной, кому было безразлично, чья кровь течет по ней.