Второй человек приходил в камеру Вайса только по пятницам — в день, когда в тюрьме производились экзекуции. Войдя в камеру, он прежде всего проверял, достаточно ли крепко связаны руки у заключенного. Потом снимал пиджак, аккуратно клал его на табурет, засучивал рукава и, натянув перчатки из толстой кожи, молча, опытно, так, чтобы смертельно не искалечить, бил Вайса в продолжении десяти минут. Садился, отдыхал, а потом повторял все снова. Перед уходом спрашивал:

— Ну? — И уходил, небрежно бросив: — До следующей пятницы.

Пока палач отдыхал, присев на койку, Вайс, изнеможденно опираясь о стену, боясь отойти от нее, чтобы не упасть, еле двигая разбитыми губами, рассказывал случаи об исключительной преданности собак своим хозяевам, об их уме и удивительной способности чутко улавливать настроение человека. Однажды он заметил в кармане пиджака своего истязателя собачий ошейник с поводком и решил попытаться смягчить булыжник его сердца разговорами о животных. Но тот только молча слушал, потом со вздохом подымался и снова начинал усердно трудиться над Вайсом. После трех недель посещений низкорослый, закончив сеанс, объявил:

— Ну-с, все. — Протянул Вайсу руку, спросил шепотом: — Заметили, никаких внутренних органов не повредил? А почему? Действительно, как и вы, имею ту же слабость. Из всех живых существ предпочитаю собак. (В. Кожевников)

Хотя этот пример остается за рамками делового общения, считаем возможным его привести, поскольку здесь наглядно видна разница между понятием топос, с одной стороны, и понятиями тезис и аргумент, с другой. Любовь к собакам — это лишь идея (топос), способствующая поиску взаимопонимания. Она в данном случае находится в подтексте и воплощается в информационной речи, где тезис "собаки преданы своим хозяевам" аргументируется примерами из жизни.

Для построения риторической аргументации сначала определяется ценностная система слушателей, затем отбираются те ценности, которые являются особенно важными в связи с темой речи и ситуацией общения, на их основе создается топос, который в дальнейшем используется в речи. Именно с позиции ценностей данной аудитории оценивается и степень удачности аргументации, поскольку такая оценка никогда не бывает универсальной. Ср.: "Матрос Железняк закрыл Учредительное собрание, заявив: "Я получил инструкцию довести до вашего сведения, что все присутствующие должны покинуть зал заседаний, потому что караул устал”. (См. газету «Вперед» от 8 (21) января 1918 года). Логика, анализируя это высказывание, отметит, что основание ("караул устал") является совершенно недостаточным для предлагаемого действия, т. е. отметит логическую ошибку. Риторика же прежде всего задастся вопросом о системе ценностей, в рамках которой может быть оценено это высказывание. Если, скажем, законы формальной логики менее важны в ней, чем винтовка с примкнутым штыком, то в этой ценностной системе нет оснований считать это высказывание риторически слабым."[53, 58]

В заключение рассмотрим один пример. Частный детектив Ниро Вульф беседует с группой служащих-негров с целью побудить их дать показания. Сначала он просит их сесть и угощает пивом.

— Знаете, джентльмены, у меня очень мало опыта общения с людьми, имеющими черную кожу. Может быть, это звучит немного нетактично, но, к сожалению, это так. Возможно, это происходит вследствие того, что в этой части страны существует определенный антагонизм в отношениях между белыми и черными. Это, несомненно, правда, хотя я лично привык людей делить не по цвету, а по другим, более существенным признакам. Люди вообще очень различны. Вы сами это знаете. Правда, я не совсем был точен, когда сказал, что имею мало опыта в общении с черными людьми. Я имел в виду черных американцев. Много лет назад я работал в Египте, Алжире, но, конечно, это не имеет ничего общего с настоящим положением. Вы все американцы и, может быть, даже более американцы, чем я сам, поскольку я родился не здесь. Это ваша родина. Это вы и ваши братья, белые и черные, разрешили мне приехать сюда и жить здесь, и я надеюсь, что вы позволите мне сказать, что я весьма благодарен вам за это. Я просил мистера Сервана собрать вас здесь, чтобы задать вам несколько вопросов и попытаться кое-что выяснить. Буду откровенен с вами — если бы я думал, что смогу получить необходимые сведения, запугивая вас и угрожая вам, я бы не колебался ни мгновения. Но я убежден, что это не так. Белые американцы мне говорили, что единственная возможность добиться чего-либо от цветного — это угрозы и сила. Я сразу засомневался в справедливости этого утверждения. А кроме того, если бы это даже было правдой, то не в данном случае. Я знаю, что никакие угрозы не приведут нас к желанному результату. (Р. Стаут)

Говорящий не знаком персонально со слушателями, поэтому прибегает к более общим видам топосов. Так, универсальными топосами можно считать подчеркнутое уважение к личности слушателей, которым проникнута вся речь, а также указание на свою откровенность и честность. Государственными топосами, свойственными именно Америке, можно считать благодарность за разрешение жить в этой стране, признание равенства белых и черных, осуждение расизма и решительный отказ от него, причем очевидно, что в условиях острой борьбы негров за свободу эти ценности окажутся важными и актуальными для слушателей и вызовут именно то отношение, на которое рассчитывает оратор.

§ 38. Итак, топосы создаются оратором, но оцениваются аудиторией, и таким образом, являются отражением взаимоотношений между людьми. Именно с этой точки зрения и можно выделить следующие виды топосов.

1. Подлинный — фальшивый топосы. Подлинный топос — это то, что действительно объединяет людей, это мнения, взгляды, идеалы на самом деле присущие как говорящему, так и собеседнику. Ср., например, в только что рассмотренном отрывке признание равенства черных и белых на самом деле является ценностью оратора, он не лукавит, провозглашая такое равенство своим убеждением.

Фальшивый топос — это мнение, идеал, который оратор сам не разделяет, но считает нужным высказать как свое убеждение для того, чтобы объединиться с собеседником. Причиной фальшивого топоса может быть лицемерие оратора, но может быть и стремление наладить хорошие отношения с человеком, сделав ему приятное. Примером фальшивых топосов могут служить многочисленные предвыборные высказывания кандидатов в депутаты, которые сулят избирателям золотые горы в надежде завоевать их благосклонность.

Особенно часто фальшивые топосы появляются в этикетном общении: люди говорят комплименты друг другу потому, что так принято, из вежливости, а не потому, что на самом деле так думают. И это нормально. Только очень невоспитанный или очень пьяный человек может сказать хозяйке: "Что за гадость эта ваша заливная рыба". В основном же, видя, что хозяйка искренне старалась им угодить, гости хвалят ее кулинарные таланты. Вот пример такого этикетного общения.

Миссис Эрлин: А, мистер Грэм, добрый вечер! Это ведь ваша тетушка, леди Джедбер? Мне так хотелось бы с ней познакомиться.

Сесил Грэм: Ну, разумеется, если вам угодно… Тетя Кэролайн, позвольте познакомить вас с миссис Эрлин.

Миссис Эрлин: Я так рада, леди Джедбер. С вашим племянником мы большие друзья. Меня страшно интересует его политическая карьера. Мне кажется, он многого добьется. Он мыслит как консерватор, а рассуждает как радикал — это в наши дни очень важно. К тому же он блестящий оратор. Впрочем, удивляться тут нечему — мы все знаем, от кого он унаследовал дар слова. Не далее как вчера мы беседовали в Гайд-парке с лордом Алландэйлем, и он сказал, что мистер Грэм говорит почти так же хорошо, как его тетушка.

Леди Джадбер: Вы очень любезны, мне так приятно это слышать! (О. Уайльд)

Как относиться к фальшивым топосам? Очевидно, если вопрос принципиальный или хотя бы существенный, присутствие фальшивого топоса нежелательно. Это должно быть квалифицировано как лицемерие, обман и осуждено. Однако по несущественным вопросам, в этикетном общении отказ от фальшивых топосов может привести к ухудшению отношений между людьми. Этот случай остроумно высмеял М. Жванецкий: