Затем, однажды придя в Друимфиаклах за припасами (домик теперь уже был пуст, Мак-Кинноны уехали), мы увидели, что у Джорджа сломано крыло. Оно волочилось за ним по воде, когда он плыл, и он постоянно пытался как своей беспомощной мускулатурой, так и клювом положить его на место. Мы притащили небольшую фиброгласовую лодочку к озёрку и подплыли к нему достаточно близко, чтобы определить повреждение. Это показалось нам простым переломом локтевой кости, вызванным, думается, ударом о телеграфные провода при полёте, и я посчитал, что оно заживёт само. Но это также значило, что Джордж останется без гусят в этом году, так как акт совокупления происходит на воде и требует участия обоих крыльев для сохранения равновесия.

И в самом деле, его самка даже не сделала кладки, а несколько недель спустя мне сказали, что Джордж умер, его тушка плавала у кромки тростника. Мы поднялись, снова спустили лодочку и достали его тело. Крыло отлично срослось, и он мог летать, но в шее у него было двадцать дробин №5, и на этом всё кончилось.

Концентрация дроби свидетельствовала о том, что его убили с очень близкого расстояния, а так как он не боялся людей, в этом не было ничего удивительного.

Его подружка ещё с неделю побыла на озере и затем тоже исчезла. Больше в Камусфеарну дикие гуси никогда не прилетали. С их исчезновением нечто, для меня мистическое, ушло навсегда.

6 МАЯК ОСТРОВА ОРНСЭЙ

Те два маяка, которым я уделял основное внимание всё свободное время с тех пор, как стал калекой, в результате любопытного совпадения стали моей собственностью.

Сама Камусфеарна находится на большой земле, на берегу пролива Слит, а от неё на северо-запад на милю простирается гряда небольших островов. Некоторые из них покрыты травой, на некоторых растёт вереск. На самом дальнем из них, самом большом, расположен маяк, сооружённый в 1909 году. При нашем маяке не было дома, он работал на газовом баллоне, за которым следил один из жителей хозяйства Камусфеарны, пастух, так как работа была далеко не на полную ставку. Когда, перед моим приездом туда, Камусфеарна пустовала, за маяк отвечал Друимфиаклах, домик в миле отсюда вверх по склону холма. Когда я приехал в эти места в 1948 году, эту работу делал Кэлум Мэрдо Мак-Киннон, который также был местным смотрителем дорог и занимал этот пост до тех пор, пока со своей женой Мораг не уехал отсюда в 1965 году.

В трех милях отсюда на вест-зюйд-вест за проливом Слит находится маяк острова Орнсэй, расположенный рядом с островом Скай. Ночью его сигнал двойная вспышка каждые семь секунд - был единственным огоньком, видимым с берега Камусфеарны.

Это был гораздо больший маяк, чем на острове Камусфеарны, построенный на дальней оконечности зелёного островка, и там был большой дом, где жили два смотрителя маяка со своими семьями. Я никогда раньше не бывал на орнсэйском маяке, хотя был знаком с одним из смотрителей, так как тихими вечерами он иногда заезжал к нам после рыбалки на макрель. Одним таким тихим летним вечером в 1963 году, когда мирный вечерний свет ещё долго задерживался на вершинах холмов, он приехал к нам в сумерках, принёс с собой в подарок рыбы и, пока мы сидели в гостиной-кухне, сказал:

- Боюсь, что выпиваю с тобой здесь в последний раз, Орнсэйский маяк полностью автоматизируют, а меня переводят в Арднамурхан. Жаль будет уезжать, мне так здесь понравилось, но на нашей работе приходится ехать туда, куда пошлют. Хорошо ещё, что не на Хайрскейр или ещё какой-либо из утёсов, где, выйдя из дому, негде даже размять ноги. Говорят, что Арднамурхан вовсе неплохое место, и оно, конечно, очень важное, так как находится в самой западной точке всей большой земли Шотландии. И всё же я буду скучать по Орнсэю.

Я спросил его, а что будет с домом.

- О, Северное управление маяками, несомненно, выставит его на продажу, и повезёт тому, кому он достанется. Год-другой назад там заново перекрыли крышу, и это обошлось им в несколько тысяч фунтов. Дом довольно просторный, рассчитан надве семьи, хотя тому, кто купит его, придётся кое-что переделать, так как некоторым образом у него два главных входа и между двумя половинками дома нет дверей. К тому же там есть большой огород за каменной изгородью, хотя мы и не очень-тозанимались им последние несколько лет, так как в моду вошли консервированные овощи.

Всё это сразу же заставило меня задуматься. В Камусфеарне ведь я жил просто из милости, и в конечном итоге не имел на неё никаких прав. В договоре на аренду особо оговаривалось, что за благоустройство не будет никакой компенсации, и что по окончании срока аренды я должен оставить его в том виде, как принял. Я провёл сюда телефон и электричество, последнее обошлось мне очень дорого, а пока я был женат, потратил много денег на всякие пристройки к дому: баню и санузел (чего не было раньше), морозильник и прочие громоздкие и дорогие электрические устройства. Я знал, что, если мне придётся уехать из Камусфеарны, то вывезти все эти вещи по суше мне просто не удастся. Их можно вывезти только по морю, и даже при этом моей "Полярной звезде" придётся сделать несколько рейсов. Сложив всё это вместе, я стал подыскивать себе запасной домик на побережье и уже выяснил, что такого просто нет. Остров Орнсэй, всего в десяти минутах ходу от Камусфеарны при максимальной скорости "Полярной звезды", представлялся мне идеальной страховкой при возможности оказаться бездомным.

Я навёл справки в Северном управлении маяками и выяснил три важных особенности:

будущий покупатель должен быть утверждён в управлении, дом не обязательно будет продан тому, кто предложит больше всех, что, при прочих равных условиях, предпочтение будет отдано тому, кто также купит дома маяка Кайлиакин в одиннадцати милях к северу от Камусфеарны по морю. Кайлиакин- это крупный маяк в узком судоходном проходе, соединённый дамбой со скалистым островом, поросшим вереском, посреди пролива между Скаем и большой землёй у Кайл-оф-Лохалша. Дом смотрителей маяка, также на две семьи, стоит высоко на этом вересковом острове, оттуда открывается изумительный вид на север к Красным высотам Ская и на юг вплоть до Лох-Дуиха на холмы, которые называются Пять сестёр Кинтайля.