Я включил диктофон на запись.

- Вы, Николай, - ничего, что я буду вас так называть? - наверное, догадываетесь, откуда мы и почему встречаемся с вами. Мы понимаем, что журналистам нужны сенсации. Но иногда не стоит ловить кошку в темной комнате. Особенно если там ее нет. Ошибся Сергей Николаевич Аксененко, с кем не бывает. Не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Наш вам дружеский совет - не стоит об этом писать. Пятно на всю службу, опять же. Забудьте вы об этом. А мы вам, в порядке компенсации, подбросим что-нибудь любопытное. Настоящую бомбу.

- Вот только бомбы не надо, - спохватился я. - У нас их, знаете ли, у самих хватает.

Молчавший до сих пор "коллега" усмехнулся и, вытащив из внутреннего кармана пачку фотографий, протянул ее мне.

- Взгляните, вот настоящая сенсация.

Не очень качественные, явно непрофессиональные снимки, вероятно, сделанные телеобъективом: лысеющий мэн и женщина, в возрасте далеко за тридцать, на корме катера на Неве. Мужчина накинул на плечи спутнице пиджак и слегка приобнял ее. Еще на одном - эта же пара обедает где-то в открытом кафе. А вот они же, взявшись за руки, гуляют в парке. Снято, опять же, издалека. Обычная влюбленная пара. На последней карточке - он за рулем, а она садится в машину. На "форде" - дипломатические номера. Дипломат?

Ну и что?

- Ну и что? - я хотел вернуть фотографии "коллеге".

- Не торопитесь, это очень любопытные снимки. Мужик - Курт Дерксон атташе немецкого консульства, а женщина - его русская подруга.

- Это у нас вроде бы теперь не запрещено? Или времена меняются?

- Не запрещено, - серьезно продолжил "Алексей Иванович". - Поэтому мы даже не говорим, что господина Дерксона на родине ждет супруга и две очаровательные дочки, которых он почему-то не привез в Россию. Но вот его спутница, назовем ее Лена, раньше работала в секретном НИИ. Не исключено, что отсюда и интерес к ней Курта.

- У вас есть доказательства?

- Пока нет. Но вот вы и проверьте. Получится великолепный материал. Берите фотографии. А Аксененко оставьте в покое. Идет?

Признаться, предложение меня не вдохновило. Но у меня плохо получается говорить людям "нет".

- Я сейчас не могу ничего обещать. По крайней мере, поставлю в известность Обнорского.

- Поставьте, но все же, наш вам совет, не лезьте вы в эту историю.

- Как вас найти?

- Мы вас сами найдем, - мои новые знакомые повернули назад.

А я перевел рычажок на пульте диктофона, и, повернув за угол, вытащил из кармана радиотелефон. Больно не терпелось сказать пару ласковых слов Степе. Кто, как не он, сдал меня с потрохами.

- Степа, ты охуел! - я почти орал в трубку, так, что проходящая мимо интеллигентного вида барышня дернулась и отшатнулась в сторону. - Кто-кто, конь в пальто! Повторяю: ты охуел! Почему? Ты знаешь, с кем я сейчас встречался? Откуда они могли узнать, что я интересуюсь Аксененко? Что я сам просил? Я просил узнать, есть ли такой сотрудник, и больше ничего.

Кому ты про меня говорил? Только депутату? А он... Идиот!

Короче, заставь дурака Богу молиться... Степаша, конечно, напряг своего начальника. Но когда в Управлении охраны спросили у депутата - зачем ему сдался их сотрудник, тот не придумал ничего лучше, как рассказать о просьбе журналиста Повзло. Святая простота.

Блин, надо же было так влипнуть.

Глупейший прокол. Именно из-за таких глупостей и случаются большие неприятности. А если бы, допустим, те же бумаги касались какого-нибудь бандита, и информация ушла бы к браткам...

С этими депутатами лучше не связываться. Работа у них такая - языком трепать. Кстати, поэтому получить любую информацию в депутатнике проще пареной репы. Подойди к одному-другому - все, что знают, расскажут. Нет, секретов там не утаишь. Я это понял, еще когда писал для газеты отчеты со съездов народных депутатов. Чуть только перерыв - депутаты сразу в коридор, ищут, кому бы дать интервью.

Однако товарищ Аксененко все же существует в реальности. Очень интересно. Значит, надо "пробить" "Геракл".

*

Это было полное безумие. Мы долго целовались прямо в прихожей. Потом сорвали друг с друга одежду и перебрались в ванну. Но ванна оказалась слишком мала для этого занятия.

Теперь я точно знаю, почему иностранцы придумали джакузи. В магазине около дома такая стоит. За три зарплаты. Только если даже образуются лишние деньги - все равно в квартиру она не влезет.

Не вытираясь, мы перекочевали на диван, оставив за собой брызги и следы мокрых босых ног. Анка сперва немного стеснялась, но оказалась в постели просто потрясающей. Настоящая пантера. Никогда бы не сказал.

- Хочешь "Колы"?

Кивнув, она лизнула меня в шею.

Свесив ноги, я нащупал тапки и вышел на кухню. Был уже второй час ночи. Ничего себе, сколько же это мы кувыркаемся...

*

На работе я на нее не обращал внимания. Блондинка, - а я по блондинкам с ума никогда не сходил. Сидит целый день, уткнувшись в компьютер, да вечно сумки с продуктами домой тащит. Серая мышка.

В своем деле она, кстати, соображает - иногда выуживает шикарную информацию. Мне, правда, наша Марина Борисовна, которая обычно все про всех знает, недавно делала прозрачные намеки.

Зазвала вечером к себе в кабинет, якобы кофе попить. Хотя понятно, если Агеева кофе предлагает, значит, хочет о чем-то посплетничать. Закрыла дверь на замок и даже плеснула в кофе армянского коньяку. Это знак высшего доверия и расположения. Початая бутылка благородного напитка хранится у нее в сейфе вместе с самыми секретными материалами. Шеф спиртное вообще - и на работе в частности - не одобряет. Я, как первый зам Обнорского, вроде бы тоже должен не одобрять, но с пониманием отношусь к слабостям коллег.

Так вот, сперва Агеева, как водится, пожаловалась на тяжелую жизнь: работы - море, совсем меня замучили, сижу здесь до ночи. Это, наверное, к тому, что надо бы выписать премию.

Я молча слушал, дожидаясь, когда она перейдет к главному.

- Николай, какой у вас галстук!

Очевидно, это комплимент. Марина Борисовна умеет льстить. Галстук был куплен несколько лет назад где-то на просторах штата Айовы взамен забытого в гостинице.