- В самом деле? - с сарказмом спросила я.

Я старалась этими словами дать ему понять, что, хотя Джеймс и поступил дурно, это не делает меня мишенью для насмешек.

Но Джордж никак не отреагировал. Во всяком случае, не обиделся. Потому что продолжил вполне доброжелательно:

- Я не слишком разбираюсь в таких делах, но рад, что вы помирились. Ты молодец, что простила его. Тебе, верно, пришлось нелегко. Но я думаю, что, когда ты увидела, в каком он состоянии - прямо живой труп, - ты поняла, насколько глубоко он переживает свою вину.

Он что, смеется? Я не могла решить. Казалось, он говорит вполне серьезно.

Но если Джордж надо мной не насмехается, то что, черт возьми, он имеет в виду? Какой "живой труп"?! Мы говорим об одном и том же Джеймсе или о каких-то разных людях? Я прекрасно помню напыщенного, самодовольного Джеймса, который приезжал ко мне в Дублин!

Но не успела я додумать эту мысль до конца, как Джорджа снова понесло. Три пинты за ленчем явно развязали ему язык.

- Вот что, Клэр, - сказал он очень серьезно, - я надеюсь, что ты разумная девочка и не простишь его сразу. Мне кажется, тебе стоит разорить его на пару хороших безделушек и отпуск на Гавайях.

"Он что, шутит? - с удивлением подумала я. - Мне повезло, что Джеймс вообще взял меня назад. По сути, это мне пришлось пообещать ему драгоценности и отпуск на море".

- Послушай... - начала я.

Но Джордж продолжал говорить:

- Он так тебя любит, что уже решил, что у него нет никакой надежды, можешь себе представить? Он думал, что ты больше не захочешь иметь с ним дела. И, по правде сказать, никто не стал бы тебя за это винить.

- Джордж! - перебила я. Мне надо было во всем разобраться. - О ком ты говоришь?

- О Джеймсе, - удивился он.

- Ты хочешь сказать, он жалел, что мы разошлись? - спросила я.

- "Жалел" слишком слабо сказано! - засмеялся Джордж. - Правильнее сказать - уничтожен.

- Но откуда ты знаешь? - слабым голосом спросила я. недоумевая, откуда Джордж мог получить такую информацию. Его кто-то явно обманул.

- Мне Джеймс сказал. - ответил он. - Мы много раз разговаривали. Разве у женщин есть монополия на откровенные, душевные разговоры?

- Нет, конечно, но... Ты уверен?

- Разумеется, уверен! - обиделся Джордж. - Он ужасно без тебя мучился. Ужасно! Он все время повторял: "Джордж, я так ее люблю! Как мне ее вернуть?" А я отвечал: "Джеймс, скажи ей правду. Скажи, что виноват". Он меня просто истерзал.

Я не могла вымолвить ни слова. Голова шла кругом. Все это так не походило на то, что случилось на самом деле.

Что же происходит?

- Клэр, - сказал Джордж сочувствующим тоном, - я знаю, как тебе было трудно. Но я уверен, что Джеймс тоже страдал. Ты же помнишь, как он не любит оказываться неправым. Да с ним такое и редко случается, верно? Для него признать, что он совершил чудовищную ошибку, и извиниться практически невозможно. Так что если уж на это решился... Но тебя, я думаю, стошнит, если ты еще раз услышишь "прости". Тебе наверняка надоело это слышать!

И он снова громко расхохотался.

Я уже была уверена, что Джордж не смеется надо мной. Он был вполне серьезен. Но я все еще не могла понять, почему его вариант событий так разительно отличается от того, что Джеймс наговорил мне.

Нет, меня не тошнило от слова "прости". Я была бы счастлива его услышать. Но мне так и не довелось...

- А знаешь, что самое странное, - продолжал Джордж. - Ведь Джеймс всегда считал, что это ты можешь завести роман, а не он.

- Почему? - спросила я. Впрочем, я примерно представляла, что он имеет в виду. Я всегда считалась необузданной, а Джеймс - спокойным и надежным.

- Потому что ты всегда была в центре внимания на вечеринках, - объяснил Джордж. - Живая, очаровательная... И Джеймс всегда думал, что недостаточно хорош для тебя. Всегда! Боялся, что он слишком серьезный и скучный. Ты ведь знаешь, нашему брату, бухгалтерам, нелегко с женщинами. Они почему-то считают нас страшными занудами.

- Никогда не думала, что Джеймс считает себя слишком серьезным и скучным для меня, - сказала я.

- Да будет тебе! - возразил Джордж. - Ты же не станешь отрицать, что из вас двоих ты всегда была душой компании.

- Не стану, - осторожно согласилась я, боясь, что Джордж замолчит.

- А Джеймс? - засмеялся Джордж. - Он, конечно, мировой парень. Но ведь не скажешь, что он всегда окружен людьми и все помирают со смеху.

- Нет, наверное, нет, - сказала я. - Но если бы я вела себя потише, он бы не чувствовал себя таким скучным.

- А зачем? - воскликнул Джордж. - Тогда бы ты не была собой.

"Я знаю, - подумала я. - Но именно этого Джеймс и добивается".

- Кто знает, может быть, Джеймсу не нравилось жить с такой шумной и подвижной женщиной, как я, - прел положила я. - Может, я действовала ему на нервы.

Тому, что я делала, не было прощения. Я откровенно выуживала у Джорджа информацию. Я хотела, чтобы он продал своего приятеля.

- Не глупи, - засмеялся Джордж. - Разумеется, ты не действовала ему на нервы. Ему действительно иногда приходилось тяжело, но дело было в его собственной неуверенности. Не так легко жить с человеком, который куда популярнее, чем ты.

- Вот как, - прошептала я. - Понятно...

И знаете что? Мне и в самом деле стало все понятно! Может быть, сказать об этом Джорджу? Нет, сначала надо как следует подумать обо всем.

Я больше не могла слушать, боялась, что голова лопнет. Мне хотелось поскорее закончить разговор.

- С чего это вдруг ты стал таким специалистом по отношениям между людьми? - поддразнила я его.

- Ну, - смутился он, - мне Айслинг книжку на эту тему купила.

- Понятно, - рассмеялась я. - Ладно, большое тебе спасибо, Джордж, ты мне очень помог.

- Прекрасно, - сказал он. - Я рад. Вот увидишь, все образуется.

"Это вряд ли", - подумала я.

- Но этот кризис может сделать вас более зрелыми, - сказал он и после неловкой паузы добавил: - Вы сможете пересмотреть параметры ваших взаимоотношений.

- Bay, Джордж! - удивилась я. - Надо же, какой ты теперь подкованный. Не сомневаюсь, что тебе удалось разобраться в своих чувствах.

- Да, - робко согласился он. - Я даже исследовал свои женские начала.