Это и было самым непонятным. Микаэл чувствовал себя как в тюрьме, если домашние дела вынуждали его отвлечься от военных походов. Рутина подавляла его. Он переложил большую часть своих обязанностей и полномочий на Эдана, который вынужден был управлять империей в то время, как одержимый идеей завоевания император проводил бесконечные часы, планируя кампании для расширения у укрепления имперских границ или организуя экспедиции для усмирения бандитов и полулюдей на границах Ануира. Эдану пришло в голову, что Микаэл превратился в того, над кем одержал победу. Он по сути превратился в Эрвина из Боруина.

Народ любил его за это. Для них он был героем, царем-воином, который спас империю. Под его правлением народ наслаждался миром и процветанием, которого так долго жаждал. Но Эдан хорошо знал, тчо это не может длиться вечно. Народы империи приветствовали экспедиции по усмирению бандитов и карательные меры по отношению к племенам ноллов и гоблинов, нарушавших границы империи. Люди выходили на улицы, чтобы приветствовать своего императора, когда он шествовал о главе отряда на очередное сражение, но Эдан все чаще задумывался, надолго ли хватит их энтузиазма, если казна империи опустеет, а ведь она уже была не такой, как в начале войны. Значит, скоро для того, чтобы поправить финансовое положение, придется здорово повысить налоги.

Пока что фермеры охотно отдавали часть урожая для поддержки армии Ануира, а пастухи поставляли солдатам мясо, но аппетиты армии все возрастали с каждым годом, и Эдан был уверен, что скоро отношение народа к частым кампаниям переменится. В настоящее время фермеру или пастуху было не трудно выделить в казну одну десятую часть заработка, но что будет, когда император потребует половину? Поделиться по мере сил несколькими овцами не казалось чрезмерным пастуху, который с гордостью осознавал свою причастность к победам армии. Но что будет, когда несколько отрядов один за другим проудут по его земле и уведут половину его стада? По меньшей мере, он испытает горькое разочарование…

Но Микаэл, казалось, не замечал этого. Народ любил его, и он не мог себе представить, что может лишиться этой поддержки. Ибо сейчас он мог на это рассчитывать. Но как долго еще это может продлиться? Снова и снова Эдан пытался объясниться с императором, но Микаэл игнорировал все его доводы.

— Ты слишком беспокоишься об этом, Эдан, — с олыбкой отвечал он.

— Когда мир и порядок в империи будут полностью восстановлены, мы расширим нашу территорию, а это значит, что будет больше земли для тех же пастухов и фермеров Новые земли привлекут к нам людей с дальних окраин, они получат возможность работать для собственного блга и процветания. А когда люди процветают и благоденствуют, они не испытывают разочарования.

— В самом деле, в том, что ты говоришь, есть зерно истины, отвечал Эдан.

— Но ты упорно отказываешься принять во внимание несколько важных моментов. Поскольку мы продолжаем расширять наши границы, что уже само по себе кое-чего стоит, нам скоро потребуется боьлше военных сил для охраны новых земель. Нам придется выстроить новые гарнизоны, затем понадобятся управляющие, чтобы присматривать за положением на этих постах, и нужно будет вербовать солдат для охраны всего этого. Солдат нужно одевать и кормить, и стоимость их вооружения и провианта превзойдет всю прибыль от налогов твоего процветающего народа на ближайшие несколько лет.

— Но даже если забыть об этом, твои постоянные кампании, какими бы они успешными ни оказывались, продолжают увеличивать потребность в новых солдатах. Мы уже набрали достаточно наемных отрядов. А наемники не станут сражаться из одних благородных побуждений, как народ Ануира, который защищает отечество. Во время предыдущей войны все наши солдаты были в основном семейными людьми. Когда война заканчивается, они возвращаются к своим семьям. У наемников нет семей, значит, нет и ответственности. Вернувшись с поля битвы, они бросаются на поиски развлечений. Они отправляются в игорные дома, бордели и притоны.

Раз уж мы увеличили количество наемников в нашей армии, следовало бы также увеличить количество подобных заведений. А это повлечет за собой рост преступности. Некогда спокойные и мирные районы города превратятся в горячие точки ночных кварталов, по улицам которых будут шататься воры и бандиты.

— В свою очередь, городская полиция занята нынешними проблемами и не сможет отвлекаться на новые. Горожане регулярно жалуются на беспорядки в городе во время появления там наемников. Придется нанять людей в помощь полиции, а им ведь тоже придется платить. Короче говоря, Государь, мы просто не можем позволить себе роскошь продолжать так дальше.

— Как я уже говорил тебе, Эдан, ты слишком беспокоишься попусту, — возразил Микаэл.

— Империя растет, и все происходящее не более чем своеобразная болезнь роста. Все это можно отрегулировать. Вовсе не придется нанимать людей для усиления городской охраны, можно просто привлечь к этому армию. Что же до увеселительных заведений, то можно ограничить их во времени, а городской совет строго проследит за тем, чтобы к оперделенному часу все игорные дома и таверны закрывались до утра. Все твои проблемы, Эдан, можно просто решить, если успокоиться и слегка поразмыслить. Я целиком полагаюсь на тебя в этом отношении, так как полностью доверяю тебе. ПРоработай все вопросы с городским советом. Я не хочу заниматься этой рутиной.

— Что касается остальныхтвоих доводов, то все это решится в свое время. Новые территории подразумевают новые возможности, процветание и безопасность для всех жителей империи. Если даже это и потребует от нас значительных усилий в настоящий момент, то я полагаю, будущее стоит того. Мы обязаны смотреть вперед. Раз будущее требует от настоящего некоторых жертв, так тому и быть.

Поздно ночью Эдан передал весь разговор жене, когда они собирались укладываться спать.

— Это кажется просто безнадежным, — пожаловался он.

— Он не прав, и слишком торопит события, но я неспособен убедить его. Так же было в детстве. Только теперь он еще упрямей. Беда в том, что я всегда старался прислушиваться к голосу разума, а он считает меня занудным перестраховщиком. Какой же из меня первый министр, если он не желает прислушиваться к моим советам?

— Ему нужна жена, — ответила Ариэль, ложась в постель.

Эдан прекратил возиться с застежкой и изумленно посмотрел на нее. Затем он рассмеялся и покачал головой.

— Вы, женщины, вечно считаете, что женитьба способна заставить мужчину остепениться. На Микаэла не подействует даже стихийное бедствие, я уверен в этом.

— А кто теперь оперирует примитивными категориями? — спросила Ариэль.

— Разве ты никогда не замечал, что жена способна повлиять на мужа в тех случаях, когда советы друзей бессильны? Но даже если забыть об этом, то как насчет того, чтобы поговорить с императором о наследнике? Он говорил с тобой о будущем империи. А как насчет будущего его рода? Может, ему стоит поразмыслить об этом?

— Кроме того, он не может себе позволить жениться на ком угодно, — добавила она.

— Выбор достойной невесты потребует значительного времени и усилий, большую часть которых он безусловно возложит на тебя, но тем не менее с ним придется советоваться в любом случае, а это отвелечет его мысли от военных усилий. Затем настанет момент принятия решения. Он должен будет встретиться со своей потенциальное невестой и узнать ее. Не могу представить, чтобы император согласился на брак с любой девушкой, которую ему предложат. Он будет настаивать на своем праве принятия решения и сам сделает свой выбор.

— Потом настанет время торжественного бракосочетания, со всеми необходимыми приготовлениями, — продолжала она.

— Это также потребует некоторого времени и сил. После заключения брака настанет период медового месяца, когда большая часть внимания императора должна обратиться к продолжению рода. Если мы сможем подобрать ему подходящую женщину, чтобы ее ум соответствовал ее красоте, в которую он мог бы влюбиться и которую бы не подавлял и уважал, тогда он наверняка не станет проводить все свое время бодрствования в размышлениях о новых кампаниях. Таким образом, если даже брак и не заставит его остепениться, то по крайней мере он слегка образумится.