- Позвони еще раз, - потребовал автоматчик.
- Как мертвому припарки, - уже смелее вышел из-за трубы мусоропровода "милиционер". - У меня глаз - алмаз. Кого запомнил, не спутаю.
- Но там такая хреновая фотография была...
- Ничего. Я его и сонным запомнил.
- Кто ж его спящим снял?
- Наверное, баба, что у шефа все время на подхвате... Кому
ж еще?..
- Лариса? - сладким воспоминанием сощурил глаза
автоматчик. - Да-а, я б тоже с ней переспать не
отказался... Только без фотосъемки.
- Что будем делать? Уходим? - начал расстегивать пуговицы рубашки "милиционер".
- У нас приказ. Если б мы сразу не тормозили, хана б ему была.
- Ты ж сам шамать захотел.
- У меня перед такими штучками всегда, гад, аппетит прорезается. Все!.. Мы остаемся!
Пальцы "милиционера" замерли над очередной пуговицей.
- А что ты предлагаешь? - хмуро спросил он.
- Мы будем ждать его там, в квартире.
- А дверь?
- Это на моей совести.
Автоматчик утопил "Узи" на днище сумки, расстегнул замок-молнию бокового кармана, достал оттуда что-то похожее на складной перочинный нож. С корточек, чуть повернув крупную угловатую голову, спросил:
- Замок сложный?
- Вроде нет... Дверь, во всяком случае, не металлическая.
- Значит, не сейфовый...
Он резко встал, по-кошачьи ступая, прошел к необитой двери. На площадку выходило еще три квартиры. Из двери справа затаенно смотрел глазок, и бывший автоматчик, переквалифицировавшийся во взломщка, молча кивнул "милиционеру". Тот, все поняв, прошел к глазку, ногтем снял с нижних зубов обслюнявленный комок жвачки и наклеил его на стеклышко.
Напарник, нагнувшись к щели замка, внимательно изучил ее форму, поотгинал на ножичке одну отмычку за другой, медленно ввел выбранный щуп вовнутрь щели. Мягкие щелчки сделали его напрягшееся лицо благостным. Плечом он толкнул дверь от себя, заглянул в пустую квартиру и только теперь поверил "милиционеру". Значит, заказанный действительно уехал на рейсовом автобусе.
- Забери сумку, - приказал он ему. - В квартире руками ни
за что не браться.
Когда "милиционер" послушно выполнил первую часть его
команды, он сам решил выполнить вторую. Достал из кармана носовой платок, облапил им ручку двери и только после этого закрыл ее. Скользнул платком к черному рычажку замка и повернул его ровно на два оборота.
- А-а! - с грохотом упал справа, у двери ванной, "милиционер".
- Что?! - вскинулся автоматчик.
"Узи" лежал в отлетевшей к кухне сумке, а у него осталось одно-единственное оружие - кулаки. Впрочем, оружием могли стать ноги и зубы, но он до хруста стиснул именно кулаки и лихорадочно заметался взглядом с безобидного белого кафеля ванной на барахтающегося на полу "милиционера". А тот в падении зацепил куртку с вешалки и теперь никак не мог содрать ее с головы.
- Чего ты?! - все-таки не нагинаясь к нему, спросил автоматчик.
- А-ах! - сорвал тот куртку, комком швырнул ее на стену и вскочил на ноги.
- Чего?!
- Кот на меня прыгнул!.. Вот чего!
- Так что, орать надо было? - прошипел автоматчик. - Не хватало еще, чтоб из квартиры снизу наш шум засекли...
- Там никто не живет, - огрызнулся "милиционер". - Забыл инструктаж, что ли?
- Заткнись, - тоном командира приказал он.
"Милиционер" попытался посмотреть в его глаза, но сквозь
жесткие щели не продрался. "Автоматчик" в прежней жизни был капитаном. А он - всего лишь старшим лейтенантом. Но если брать по большому счету, то совсем недавно у обоих было одно и то же звание - безработный. И только после долгого и нудного отбора в мурманское охранное агентство они снова стали людьми. Во всяком случае, полученный задаток и две первые месячные зарплаты ни за что заставили ощутить себя людьми. Абсолютно равными друг другу людьми. Но все равно один когда-то был капитаном, второй - старшим лейтенантом. А это не забывается никогда...
- О-о, смотри, - показал "милиционер" на шипящий комок в углу ванной комнаты. - Как дьяволенок... На меня прыгнул, чуть в лицо когтями не попал.
Капитан заметил на груди его милицейской рубахи отодранный клочок ткани, но ничего не сказал.
- Пристрелить его, что ли? - повернулся к сумке
"милиционер".
- Мне твой кот надоел, - обернулся к залу капитан.
Выбрось его в форточку.
- А он дерется.
- Отойди!
Капитан властно оттолкнул "милиционера" в бок, шагнул к шипящему комку, с размаху впечатал пудовую черную кроссовку в его голову, подождал, пока кровь не зальет коту правый, кажется, намертво выбитый глаз, и только потом приказал:
- Выкинь в форточку! А то провоняемся тухлятиной!
Брезгливо отвернув голову, "милиционер" поднял бесчувственного Прошку, на вытянутых руках пронес на кухню и вытолкнул через приоткрытую форточку на улицу.
- Высоко... Разобьется насмерть, - посмотрел он на спичечные коробки машин внизу.
- Он уже сдох! - процедил сквозь крупные, хищные зубы капитан. Хватит сюсюкать! Осмотри квартиру. Надо точку для стрельбы выбрать...
_47
После разговора с Межинским, который продолжался не менее двух часов, Тулаев перестал ощущать себя героем. Ему, конечно, польстило, когда начальник на первых же минутах беседы похвалил его и прозрачно намекнул о возможной награде. А потом понесся такой поток информации, что он чуть не утонул в нем.
Только теперь Тулаев отчетливо понял, что не он один составляет личный состав отдела "Т". Люди, которых он никогда не видел в глаза, а может, никогда и не увидит, сумели добыть факты, без которых его схема на листке бумаги так и осталась бы схемой.
Теперь же из нее сделали яркую, объемную картину, и он, вглядываясь в изменившиеся, ставшие какими-то иными персонажи, с удивлением замечал, каким простым оказывалось то, что он считал сложным. И точка, которую он поставил выстрелом в Наждака, сразу превратилась в запятую.
Настроение к концу разговора резко испортилось. А когда Межинский сказал: "Билет купишь на завтрашний самолет", - Тулаев с жалостью подумал о Прошке. Куда девать кота на время командировки, он не мог представить. И от этой мысли настроение стало еще хуже. Межинский принял его похмурневшее лицо за проявление собранности и, пожимая на прощание руку, добавил: