- Фериан, настоящий телепат - это ужасно, мы не сможем к этому привыкнуть; Что касается инструкторов - это опасные создания, здесь я придерживаюсь традиционных взглядов. Но есть некоторые вещи, которые я хочу понять. - Он встал. - Спасибо. Ты очень помог мне, Фериан. Я ценю твою помощь. Не доставишь ли ты мне удовольствие и не посетишь ли мой Дом на четвертый день от сегодняшнего? Вечером ко мне приходят несколько человек, и я буду рад, если ты присоединишься к нам.

- Разве я могу отказаться? ("Разве я могу?") Это - большая честь для меня.

- Прекрасно. Ниен даст тебе знать точное время. Я буду ждать с нетерпением.

"Мне бы тоже хотелось радоваться этой вечеринке", - хмуро подумал бывший инструктор.

ОН ЗНАЕТ.

Эта мысль пришла к нему посреди ночи, он проснулся. Ужасная уверенность в том, что секрет, который был гарантией его безопасности, больше не является секретом. Но как? Почему? Что может спасти его здесь - на Бракси?

Самая неприятная часть вечеринки началась после ужина. Хотя он и чувствовал себя неловко среди всесильных Кеймири, но Фериану начало казаться, что приглашение на этот прием не носило в себе никакой подоплеки и не связано с подозрением Притьеры по поводу его ацийского прошлого. Так он по крайней мере думал до того, пока не началось выступление - часть программы вечера.

- Мой поэт, - представил Затар. - Я надеюсь, вы все знаете ее творчество.

Все хорошо ее знали, хотя Фериан много лет уже не слышал выступлений Ланствы. Она была женщиной простой крови, но ее любовь к искусству, которая, казалось, исходила из самого ее существа, делала ее прекрасной во время декламации. Она подождала, пока все успокоятся:

Чьи это мысли, которые я осмеливаюсь назвать своими?

Мое ли это существо, сохранность которого - мое святилище?

Как осмеливаюсь я одеть мое желание в ритуал тишины?

И вызвать вторжение, которого я не перенесу?

Комбинация тонов, которые она использовала, была выше понимания Фериана. Они слишком быстро менялись, их цель была - художественность, а не точность. Но что-то в ее речи сильно тревожило его, то, что лежало в мелодичном напеве слов и в таинственном аромате поэтических картин. То, что было направлено на него. ИМЕННО на него...

Моя душа - бастион. Я укрепил его пушками.

У меня есть враг, чья суть - жадный огонь.

Я поднимаю руку, я поднимаю меч - это мой вызов,

Но в это время сила врага течет в мою кровь.

"Мне не нравится это", - подумал Фериан.

Где мои мысли, а где страх, не принадлежащий мне?

Крепость моей надежды пала, пушки взорваны,

Мою руку направляет ветер, чуждый моей душе,

И враг, принесший разрушение, уйдя, остался...

Фериан старался не вслушиваться в ее слова. "Есть другой смысл, говорил он себе. - Если знать все тоны, а я их не знаю, то все может быть понято по-другому. Должно быть понято по-другому".

Он постарался подумать о другом - если он не будет ее слушать, то, может быть, ее слова перестанут звучать в его ушах. Перестанут оказывать свое воздействие.

Секрет его жизни - темный секрет. Он должен поделиться с кем-то. Но он не должен его выдавать. Он виноват. Но он и страдает.

Что-то заставило его посмотреть на Затара. Тот наблюдал за ним.

"Зачем ты это делаешь?"

У слов не было силы пробиться сквозь пространство. Когда-то он смог бы найти ответ, коснуться разума Затара. И найти там решение, причем Затар даже этого бы не заметил. Но сейчас он мог использовать только слова, а это накладывало определенные ограничения.

"Я так уязвлен", - подумал Фериан. Он вновь надел маску внимания и повернулся к поэтессе, стараясь не пускать ее слова в свой разум, избавиться от этого томящего беспокойства.

Затар продолжал наблюдать. Фериан знал это, он был в этом уверен, даже не глядя на Притьеру.

Чувствуя озноб, он понял - дар возвращается к нему.

Ему снился кошмар.

Анжа ли Митех кричит в темноте, разрывая его плоть. Брызжет кровь. Его руки в тяжелых браслетах не в силах остановить ее. Он проснулся в холодном поту. Рядом с ним Лин, прижавшаяся к его локтю. Она тоже проснулась.

- Мне только что снился сон, - прошептала она. Его дыхание остановилось - он знал, что она скажет. - Тебя живого раздирали на куски.

Фериан понял, что ему страшно.

Притьера вызвал его вновь.

- Не волнуйся, - Затар, казалось, был рад. - Ты так ведешь себя, как будто я хочу обвинить тебя в том, что у тебя нет сведений...

(Нет ли?)

- Я чувствую себя неважно, Притьера. - И это было правдой.

Затар передернул плечами:

- Значит, пора перейти к делу.

"Я уже перешел! - подумал Фериан. - Но какое у тебя право требовать что-либо от меня? Вытягивать из меня сведения? Я болен этим беспокойством, я теряю контроль над собой, контроль, который был моим единственным оружием в течение многих лет, оружием против браксана".

Он дрожал. Нет, нужно собраться с силами, Затар может заметить.

- Что вы хотите знать?

- Расскажи мне об этикете Телепата.

- Это просто обычай, как мне кажется. Разум вырабатывает... э-э... поверхностные, самые очевидные мысли, своего рода текущий комментарий непосредственных событий. И это все может быть считано. Но предполагается, что без согласия и поощрения объекта вторжения нельзя понять что-либо.

- То есть это - своего рода забота о невторжении в интимный, личностный мир? Таким образом, вторжение, как ты это называешь - из чего же оно состоит? Что это?

Фериан заставил себя солгать:

- Я не знаю, Притьера.

- Ничего? Даже не слышал?

Затар не примет его отказа. Они ступили на опасную почву. Как много может действительно знать нетелепат?

- Я могу рассказать только то, что я слышал. - Он попытался рассмеяться, но звук показался не естественным даже ему самому. - Вы не можете ожидать, что я знаю детали.

(Можете?)

Мысль была неоформленной, только нечто, подобное шороху, коснулось его разума.

- Конечно, - тихо сказал Притьера. - Но ты и так мне помог, Фериан. Даже то немногое, что ты рассказал, более ценно, чем информация из других источников. Тебе предстоит играть важную роль в моих дальнейших планах.

- Каких планах?

Затар улыбался:

- Я пока вряд ли могу что-либо сказать. Многое нужно обдумать. Но я скажу следующее: традиционная нелюбовь браксана к телепатии - обыкновенная концепция. Нельзя вторгаться в разум человека. Но я уже говорил, мы можем терпимо отнестись к экстрасенсам невысокого ранга, но что касается элиты телепатов и инструкторов - то они для нас неприемлемы.

Эти слова перекликались с тем, что думал Фериан. Если Затар обладает экстрасенсорным даром, то во внешнем слое мозга Фериана он читает сейчас отражение собственных подозрений: "Но как могло случиться, что психологический потенциал не исчез за все эти годы кровного отбора?".

- Ты говорил мне, что сила проявляется порой не сразу. Разве не исключено, что дети с дополнительным психическим потенциалом, которых мы по традиции умерщвляли, - это не очень сильные экстрасенсы, к которым дар приходит еще в утробе матери? Но есть и другие...

- Дар заметен с рождения, - выпалил Фериан.

- В Институте так не считают.

Он встретился взглядом с Притьерой, постарался унять дрожь в голосе:

- Мне известны лишь слухи, - тихо сказал Фериан.

(Только слухи?)

Ад. Планета - ничья. Давит атмосфера, ручьи расплавленной горной породы прорезывают измученную землю, они вырываются на поверхность - кровавые потоки, объятые паром... Море. Крошится кровавый лед. Вода кишит кричащими, страдающими существами, рваная плоть, подхваченная волнами, выбросила на берег. И земля дрожит в преддверии урагана...

- Мой Лорд!

Лин трясла его за плечо. Он прижался к ней - перед глазами медленно таяло видение.

- Что случилось? - она была напугана его страхом.

Постепенно дрожь улеглась.