Чтобы содержание углекислого газа не превышало допустимых пределов, необходимо каждые три четверти часа включать скруббер на 10 минут, и хотя ни один из нас ни разу не проснулся для этого вовремя, мы выдерживали график. Как нам это удавалось, я расскажу позже.
Оборудовав все внутри сферы, мы улеглись и, связавшись с судном обеспечения, рассказали им все более подробно. Главное, что их интересовало, - это наше здоровье и запасы в системе жизнеобеспечения. Мы не пострадали от удара, и в аппарате, стоящем на корме вертикально, все системы функционировали нормально.
Мы передали наверх все сведения, касающиеся запасов кислорода в баллонах и состояния канистр с поглотителем углекислоты. Все эти данные потом передали по радио в Барроу, где высчитали время, к которому необходимо закончить спасательную операцию. Для этого были рассчитаны запасы кислорода и поглотительного вещества и составлен график, приведенный в таблице. Эти вычисления были сделаны очень тщательно, за исключением одной важной детали, о которой никто в то время не знал. Дело в том, что в расходном баллоне кислорода, спрятанном под диваном Роджера, по нашим подсчетам, сделанным за 15 минут до подъема на поверхность, оставалось 2400 литров. На самом деле, когда через двое суток мы, израсходовав резервный баллон, достали этот, в нем было только 1900 литров кислорода. Оказалось, что за время всплытия, пребывания на поверхности и падения на грунт мы израсходовали кислорода на 16 человеко-часов.
Пища не самое главное в нашем положении, да у нас ее практически и не было, но зато воды было достаточно.
В следующие два часа мы разложили все с максимальными удобствами и разместились сами для долгого неподвижного ожидания. Несмотря на то что в кабине было относительно тепло, примерно 10 градусов Цельсия, из-за влажности, превышающей 95%, мы все время мерзли.
Мой свитер находился в 1575 футах надо мной, на судне обеспечения, поэтому я, чтобы както сохранить тепло, одел под комбинезон спасательный жилет и обмотал грудь тряпками. Роджер оказался более предусмотрительным, и с ним был его толстый красный свитер.
Дрожь постепенно улеглась, и мы в абсолютной темноте наконец расслабились и обсудили сложившуюся ситуацию. Персонал "Викерс Оушеникс" знал о нас, а также о местонахождении других наших аппаратов. Мы начали представлять себе, какие шаги необходимо сделать для нашего спасения, но мы даже не могли предположить, какие огромные усилия по организации спасательных работ были предприняты в течение всего одного часа после аварии.
Буксирный конец оборвался в 9.22 в среду. В 10.00 "Вояджер" связался с "Викерс Оушеникс" в Барроу и передал туда следующее сообщение:"Кормовая сфера аппарата "Пайсис-3"залита водой. Аппарат затонул на глубину 1575 футов в точке с координатами 50'09'15" северной широты, 11'07'7" западной долготы. Место аварии находится в 150 милях юго-западнее Корка".
С этого момента организационная работа охватила Барроу, Корк и море. Сразу же было выяснено местоположение аппаратов, способных участвовать в спасательных работах на таких глубинах: "Пайсис-2" находился на борту "Викерс Венче", работающего в Северном море в 150 милях от ближайшего порта Абердин; "Пайсис-4" и "Пайсис-5" работали соответственно у восточного и западного побережья Канады; "Пайсис-1" находился в ремонте. Таким образом, ближайшим аппаратом оказался "Пайсис-2". Немедленно связались с его судном обеспечения и передали на него распоряжение следовать в ближайший порт. В то же самое время обо всем была информирована Военно-морская база подводных лодок в Хеленсбурге, в Шотландии, и было объявлено положение "Subsmash" (катастрофа в море) -кодовое слово, которым обозначается любая авария с подводными лодками...
Связались с фирмой "Хайко" в Канаде - владельцем аппаратов "Пайсис-4" и "Пайсис-5" и попросили принять участие в спасательных работах.
Моя жена, работающая на "Викерсе" секретарем руководителя группы исследования и развития, узнала об аварии в 10 часов утра от Петера Мессерви, главного менеджера фирмы "Викерс Оушеникс", и сразу же отправилась на "Оушеникс", находящийся всего в полумиле здесь же, в Барроу. По ее словам, на нее произвела большое впечатление активность, с которой подключились к спасательным работам все представители фирмы. Они были хорошо информированы обо всем, что касалось использования подводных аппаратов, и это позволило им быстро установить контакт с владельцами всех спасательных средств в Англии, США и Канаде.
К полудню события на берегу уже развивались полным ходом, и, оставаясь на дне в абсолютной темноте, мы чувствовали себя более спокойно, несмотря на то что связь с поверхностью нам казалась слишком редкой (мы говорили каждые 30 минут с судном обеспечения), но наши запасы кислорода требовали еще большего сокращения разговоров.
Прошло уже 12 часов после того, как "Пайсис-3" покинул поверхность, и нашей основной заботой был сейчас сам аппарат. Мы лежали молча, и каждый из нас думал в основном о различных устройствах аппарата, входящих в систему жизнеобеспечения. И если мы начинали говорить, то чаще всего об оборудовании, которое надо испытать.
Обитаемая сфера аппарата оказалась неповрежденной при ударе, но влажность внутри была высокой, и каждые несколько минут капли воды падали мне на лицо. Это был конденсат, стекавший по внутренней поверхности кабины. Я брал фонарь и быстро проверял вводы, чтобы убедиться, что ни один из них не поврежден и через них не проникает вода. Капли очень беспокоили нас, мы все время пробовали их на вкус, не соленые ли они, но и на протяжении последующих трех суток это был только конденсат. Аккумуляторные боксы, в которых располагались батареи, были для нас "вещью в себе". Мы постоянно проверяли напряжение на всех трех батареях, чтобы уловить момент, когда они перестанут работать. Если бы батареи при ударе разрушились, то из них мог вытекать электролит, а вместе с ним от нас уходила бы электроэнергия. Мы наверняка не смогли бы ничего сделать, если бы напряжение батарей начало падать, однако все выглядело нормально в эти первые несколько часов.
В 12.47 мы снова сообщили по подводному телефону о состоянии нашей системы жизнеобеспечения. Нам уже приходилось держать скруббер включенным дольше, чем это нужно для снижения содержания углекислого газа до приемлемого уровня. Это объяснялось тем, что, во первых, канистра с поглотителем углекислоты уже использовалась в течение девяти часов при предыдущем погружении, во-вторых, гранулы вещества насыщались и уплотнялись, и поэтому эффективность поглощения уменьшалась. Это нас очень беспокоило. У нас были еще две запасные кассеты, но нам казалось неразумным так быстро заменять старую кассету и подвергать воздействию той же высокой влажности новую. Все, что мы могли сделать, - это трясти старую кассету, пока работает скруббер, надеясь таким способом продлить ее жизнь. Мы также увеличили (немного выше нормы) содержание углекислого газа, что не преминуло сказаться в последующие дни.
Таблица состояния системы жизнеобеспечения аварийного аппарата "Пайсис-3".
1. Кислород
Запасы кислорода на борту аппарата перед погружением:
(объем баллона 8,878 литра)
Баллон No 1 209 атм.-8,878л 1856 литров.
Баллон No 2 167 атм.-8,878л 1484 литра.
Итого...3340 литров
До аварии погружение продолжалось 8 часов
Примем потребление кислорода во время погружения 1 литр в минуту на человека
Тогда израсходовано во время погружения: 16*60960 литров
Остаток к моменту аварии: 3340-9602380 литров. Если потребление O2 уменьшить
до 0,25 литра в минуту на человека, его может хватить на время:
2380:0,54780 минут79,5часа
Примем окончательно:
а) давление в баллонах соответствует указанному перед погружением;
б) во время погружения, до аварии расход О2 составлял 1 литр в минуту на
человека;
в) после аварии потребление О2 составляло 0,25 литра в минуту на человека.