И действительно, очеловеченные роботы, Мухаммеды и Абдурахимы, гораздо лучше боролись с Венерой, которая день за днем обрушивалась на Советский Отряд Строителей. Процент потерь резко снизился. Впрочем, до поры до времени...
И еще одно: вскоре после гибели робота его донор умирал или погибал по вполне земным причинам. Этот феномен остался необъясненным. Очевидно, между донорами и роботами имелась сильнейшая обратная связь.
23
Никаких переговоров, угроз и ультиматумов не было. Был залп по трем стыковочным узлам "Миротворца-316" из корабельных орудий и атака штурмовых групп на десантных катерах.
Новейший космокрейсер "Сталин", недавно сошедший со стапелей Новолаврентьевска, обладал большой огневой мощью и мог поднимать на борт до батальона спецназа. Его экипаж был укомплектован исключительно офицерами МГБ - лучшими из лучших.
Броневые плиты обшивки разошлись от взрывов термитных снарядов и в бреши ринулись спецназовцы с огнеметами и автоматическими гранатометами. Они были уничтожены на первых сорока метрах коридора, однако это стоило жизни полутора десяткам профессиональных охранников станции, сожженных между центральным и малым стыковочными узлами.
Все три десантных катера были уничтожены, но задействовать комплекс "Защита" по-прежнему было невозможно. Потому что теперь станцию брал на абордаж сам крейсер. При столкновении он врезался в "Миротворец-316", пробив титанитовую обшивку в стороне от развороченных и успевших зарасти стыковочных узлов. Переходный отсек крейсера "Сталин" (своего рода штурмовой мостик) был выдвинут вперед могучей гидравликой, и, ломая переборки, он вошел в плоть космической станции, словно бы насилуя ее. Советский военный корабль и "Миротворец-316" стали единым целым.
"Сталин" уже не сможет вернуться на Землю: были повреждены навигационные системы и двигатели маневра, непоправимо разгерметизированы ходовой и командный отсеки. Крейсер превратился в корабль-смертник.
В бой с вооруженными до зубов гэбистами вступил техперсонал станции. Он не имел боевого опыта и в большинстве своем не практиковался в стрельбе с самого космоколледжа. Да и не все смогли пересилить себя и открыть огонь по разумным существам. Потери были ужасны...
* * *
Бой в коммуникационной рубке был скоротечным. Охр-рхО оказался хорошим бойцом. Он стрелял без промаха и положил пятерых спецназовцев. Но командир взвода десантников повредил ему трахейный пучок.
Ксенопсихолог начал задыхаться. Пришлось подключить искусственное легкое, и теперь эта штуковина болталась на груди, с шумом втягивая воздух, - особо не разбегаешься. Дежурный лежал у погасшего пульта, пуская зеленовато-желтые пузыри. Грудной пластины у него не было совсем автоматная очередь в упор.
Прорваться в радиорубку десанту не удалось. Связист забаррикадировался, заварил дверь плазменным резаком и не откликался ни на чьи вызовы.
За поворотом коридора дружно трещали ППШ. Им отвечали частые хлопки отражателей и негромкое шипение дезинтегратора. Дум-дум-дум - заговорил было "Дегтярев" и тут же смолк. Рванула лимонка. Хорошо хоть фугасов не прихватили - всю бы станцию разнесли... Герметизатор тоже имеет свои пределы.
В клещи гэбистов было не взять - слишком мало сил. Приходилось метр за метром выдавливать их из коридора, теряя в каждом отсеке кого-то из контролеров.
Разнося на куски переборку, замолотил крупнокалиберный пулемет. Снова зашипел, раскладывая кого-то на атомы, дезинтегратор, и внезапно наступила тишина. Неужели здесь все?..
Опираясь вместо костыля на взятый в бою "Калашников", Охр-рхО добрался до поворота и выглянул в люк пятнадцатого кессона. Коридор был затянут дымом, но его быстро уносила вентиляционная система. К счастью, она пока еще работала.
- Есть кто-нибудь?! - крикнул Охр-рхО, и ему ответил одинокий хриплый голос военного эксперта Уру-ба-бчи:
- Лежу вот - ногу зацепило. До следующего поворота чисто. Что дальше, не знаю. Рискни - погляди сам.
Уру-ба-бче, который не спускался на Землю, не надо было принимать челокоподобный вид, и потому он смахивал на раздутого в пояснице кольчатого червя с восемью паучьими лапками.
Пахло паленой шерстью и горелым пластиком. В полу и стенах коридора зияли огромные дыры, затянутые еще не успевшей просохнуть пленкой герметизатора. Повсюду были пятна сажи, на полу виднелись какие-то черные ошметки и измятый, оплавленный ствол автомата. Понятно, что за ошметки...
Наверняка через несколько минут к спецназу подойдет подкрепление и начнется новая атака, ведь всем уже ясно, что Генералиссимус отдал приказ: "Немедленно уничтожить". Все выжившие бойцы получат Звезду Героя или, что вернее, пулю в затылок. Что может быть страшнее утечки информации?
- Регенератор остался?
- Последние две капсулы. - Уру-ба-бча протянул ему одноразовый шприц.
Охр-рхО вколол себе в вену порцию регенератора. Через двадцать минут трахейный пучок зарастет, если ксенопсихолог столько проживет, конечно.
- Ура-а! А-а-а!!1 - раздался впереди дружный вопль, потом - грохот. Крики смолкли на миг и раздались снова, но хор голосов стал слабее. Затрещали, загремели выстрелы, словно барабанил по полу горох и одновременно кто-то бил колотушкой по стальному листу.
Охр-рхО не спеша - так ему самому казалось - установил на треноге стационарный дезинтегратор, который только что притащили два техника из оружейного отсека. Ксенопсихолог передвинул на шкале риску на непрерывный разряд и прилег за керамлитовым контейнером, который служил баррикадой в самую первую атаку. Голову высунул чуть-чуть, чтобы видеть узенькую полоску коридора. Стал ждать.
В люке шестнадцатого кессона замелькали фигуры в камуфляже - это были гэбисты. Охр-рхО сказал: "Работа", - и дезинтегратор включился. Его яростное шипение было просто невыносимым...
Герметизатор едва успевал заделывать бреши, выжженные в стенах станции. Воздух со свистом вырывался в космическое пространство. Вонючий жирный дым тут же утягивало воздушным потоком. Ветер нес какие-то бумаги, обрывки тлеющей одежды, кровавых бинтов, куски плоти. Дышать становилось все труднее.
"Стоп", - в третий раз остановил Охр-рхО дезинтегратор и послал на разведку киберуборщика, каким-то чудом приблудившегося к нему в этой мясорубке.
- Движущихся объектов не обнаружено, - гнусаво передавал тот по встроенному переговорнику. - Семнадцатый кессон... Восемнадцатый кессон... Двадцать третий кессон... Один движущийся объект. Исчез из поля зрения. Двадцать четвертый... Ш-ш-ш-хр... - Связь оборвалась.
Двадцать четвертый кессон был рядом с переходным отсеком крейсера, через который на станцию ворвался спецотряд. Так что почти весь коридор оказался пуст.
- Пойдем, ребятки! - позвал Охр-рхО засевших в запасном машинном блоке техников. - Очистим станцию. Хватит отсиживаться. Не надо их бояться. Сейчас они нас боятся! - успокаивал он перетрусивших техников, и кажется, они ему поверили.
Охр-рхО первым ступил на черное горелое пятно, имевшее форму распластанного человеческого тела, а потом - на розовую заплатку, только что наложенную герметизатором.
- Вперед! Вперед, ребятки!
Химическая атака не дала результата - гэбисты имели добротные противогазы. Пулемет лупил длинными очередями, видно, у спецназовца было полно патронов. Брошенные кибер-носилыциками контейнеры надежно его защищали, и не потому даже, что столь мощную баррикаду было не пробить, уничтожив контейнеры, запросто можно испарить всю станцию. Там, внутри, заряженные энергобатареи.
Генеральный контролер Ха-буа-буи попытался выглянуть из-за титанитовой столешницы - своего укрытия. Пули скакали, рикошетя от стен. Четыре техника и славный Охр-рхО лежали на пороге тамбура, скошенные очередями. Их тела иногда вздрагивали от десятых или сотых по счету попаданий.
- Надо взять его снаружи, - по рации сказал Ха-буа-буи оборонявшему командную рубку Второколенному. Тот следил за ходом боя с помощью уцелевших мониторов. - Пойдешь по крыше.