Пусть следственная власть делала ошибки, пусть Бейлис уже жестоко пострадал за эти ошибки, пусть из за этого виновные, истинные виновные, пока торжествуют - все это еще может быть исправлено вами. Пусть сам г. прокурор обвиняет более жестоко и страстно, чем это было бы нужно; он не судья, последнее слово за вами.

Но если и у вас мелькнет та же мысль, если и вы подумаете, что вам надлежит судить не несчастного {86} Бейлиса, жалкого в своей беспомощности перед русской государственной властью, если и вам почудится, что вы своим приговором должны дать еврейству отпор, что дело не столько в Бейлис и его преступлении, сколько в том, как всполошилось еврейство, - тогда судебной ошибки поправить уже будет нельзя и в приговоре вашем правды не будет.

Если вы действительно считаете, что Бейлис убил, что Бейлис виновен, то вы можете, вы должны его осудить. Такому преступлению но должно давать ни пощады, ни милости. Если вы в этом деле видите какие-нибудь улики против него, которых я не заметил, которых не видел и г. прокурор, ибо он нам на них не указал, если у вас сомнения нет в виновности Бейлиса, что же... казните его. Вы будете правы.

Но если вы в этом не убеждены, если в этом у вас сомнение есть, то забудьте, поскорее забудьте обо всем том, что вам здесь говорилось о еврейском засилье, которое почему-то на себе самом чувствует г. прокурор, о еврейской нетерпимости, о грехах еврейских газет, о грехах их заступников, о грехах всех евреев; забудьте об этом; ибо если вы это поставите в вину Бейлису, то не будет правосудия в вашем суде. Если вы поддадитесь этому чувству, если из-за него вы осудите Бейлиса, пострадает не только Бейлис, пострадает нечто гораздо боле дорогое для нас, чем Бейлис - русское правосудие.

Бейлис смертный человек; пусть он будет несправедливо осужден, пройдет время и это забудется. Мало ли невинных людей было осуждено; жизнь человеческая коротка - они умерли и про них забыли, умрет Бейлис, умрет его семья, все забудется, все простится, но этот приговор... этот приговор не забудется, не изгладится, и в России будут вечно помнить и знать, что {87} русский суд присяжных, из-за ненависти к еврейскому народу, отвернулся от правды.

Вас всячески стараются восстановить против евреев, вам говорят, что евреи ваши враги, что они смеются над вами, что они не считают вас за людей. Вас приглашают к тому же самому по отношению к ним. Не поддавайтесь этому приглашению; если вы осудите Бейлиса, но не по уликам против него, а за что-то другое, если он будет жертвой искупления за других, то если бы даже и нашлись люди, которые первое время в своем озлоблении порадовались бы подобному приговору, то потом, когда время пройдет, они и сами об нем пожалеют, а он все-таки навеки останется печальной страницей в истории русского правосудия. Помните это, когда будете решать судьбу Бейлиса, гг. присяжные заседатели.

Конец речи В. А. Маклакова.