Давыдов узнал от своих лазутчиков, что в Ляхове находится корпус генерала Ожеро. Соединенные отряды партизан составили только 1200 кавалеристов, 80 егерей (стрелков) и четыре пушки. Послали гонца к стоявшему неподалеку партизанскому генералу Орлову-Денисову просили оказать помощь и возглавить предстоящее дело.
28 октября началось сражение при Ляхове. В стрелковые цепи стали егери и спешенные казаки. Кавалерия Ожеро вырвалась из села и, разворачиваясь по заснеженному полю, помчалась на русских стрелков. Сеславин немедленно приказал ахтырским гусарам ударить с фланга. Атака французов была сорвана. Гусары смяли их и загнали в овраг, где кавалеристы Ожеро увязли в трясине. Орудия под непосредственной командой Сеславина продолжали палить картечью. Также успешно действовали отряды Давыдова, Фигнера и Орлова-Днисова. Они окружили село, и генерал Ожеро не нашел другого выхода как сдаться.
Кутузов писал императору Александру по поводу сражения при Ляхове: "В первый раз в продолжение нынешней кампании неприятельский корпус положил перед нами оружие". За умелое командование кавалеристами и артиллерией Сеславин был произведен в полковники.
Наполеон рассчитывал перезимовать в Смоленске, но провиантом, найденным в городе, смогли обеспечить только гвардию. Остальных солдат даже не подпустили к заставам. Вспыхнул бунт. Солдаты отказывались подчиняться офицерам. Начался грабеж провиантских складов.
Через четыре дня Наполеон ушел из разоренного Смоленска и продолжил путь по старой Смоленской дороге.
Совершая рейд вдоль отступающих неприятельских колонн, Сеславин в очередной раз берет "языка" и отсылает его в штаб. Одновременно о доставкой пленного он пишет Кутузову смелое письмо, позволяя себе упрекать штабных генералов в плохом знании местности и неумелом преследований врага. Сеславин предлагает Кутузову план быстрого и окончательного разгрома французской армии.
План Сеславина состоял в следующем: часть русской армии должна быть направлена по проселочной дороге к селу Дубровина на Днепре, то есть наперерез Наполеону, который, по мнению Сеславина, должен был придти именно туда. (Как показали дальнейшие события, Сеславин оказался прав; Наполеон действительно пришел в Дубровно. - В. П.). К этому месту Сеславин предлагал выдвинуть и основные русские силы: частично - по столбовой дороге, преследуя неприятеля, частично - атакуя его; флангов, и здесь, на переправе, покончить с Наполеоном, которому уйти из тупика было некуда.
Письмо написано ясным и лаконичным языком опытного боевого командира; свое предложение Сеславин подтверждает сведениями из перехваченных французских депеш.
Однако Кутузов предложение Сеславина отклонил, предлагая ждать дальнейшего разложения неприятельской армии. Кроме того, в штабе главнокомандующего у Сеславина обнаружились недоброжелатели в генеральских эполетах. Они считали оскорбительным для себя следовать указаниям новоиспеченного полковника, привыкшего, по их понятию, нападать на обозы, прыгать с дерева на головы французов, скакать и стрелять, а не составлять глубокомысленные диспозиции. Они оговаривали сеславинские планы как скороспелые и наивные, раздражались, насмешничали, даже обращались к каким-то сановным лицам из окружения императора Александра.
А Сеславин продолжал разведку, бесстрашно маневрируя среди французских частей, растянувшихся по дороге до города Красного, где остановился Наполеон. Срочно посылается донесение Кутузову: "Поспешайте, ради бога, на Красное, неприятель тянется от Смоленска - мы отрежем несколько корпусов".
Кутузов направил под Красный Милорадовича и Ермолова, которые преградили путь Даву и Нею. Началось длительное и ожесточенное сражение, в котором французы потерпели поражение. Но гвардия Наполеона и корпус маршала Нея сражались с обычным мужеством и, неся огромные потери, отказывались сдаваться. Другие войска, среди которых было много раненых и больных, не выдержали орудийного огня, штыковых атак и нападений казаков Платова.
Под Красным было захвачено 228 пушек, убито и ранено 6 тысяч французских солдат, взято в плен 20 тысяч, причем 5 тысяч французов добровольно сдались генералу Раевскому. В этих боях, доблестно бросаясь в кавалерийские атаки, участвовал и полковник Сеславин.
Едва отгремела канонада над Красным, а Сеславин 8 ноября уже доносит на главную квартиру: "Уведомляю в третий раз, что неприятельское депо (запас провианта.- В. П.) находится еще в Горках (Могилевской губернии. - В. П.)... Пришлите пехоты, кавалерии и конной артиллерии, и депо сей в наших руках".
Переправившись через Днепр, Сеславин поскакал к Борисову на реке Березине. Ему было поручено открыть сообщение между Дунайской армией, подходившей с юга под командованием адмирала Чичагова, и приближавшимся с севера 1-м корпусом графа Витгенштейна.
Адмирал Чичагов занял Борисов, где находилась переправа через Березину. Однако корпус генерала Удино с отвагой отчаянья бросился к переправе и вытеснил русских из Борисова. Отходя, Чичагов приказал сжечь мост.
Тем временем отряд Сеславина мчался вперед и 15 ноября столкнулся с союзниками французов, польскими кавалеристами графа Тышкевича. После ожесточенной рубки половина их была Уничтожена, другая половина сдалась в плен. Сеславин еще не раз попадал в жаркие стычки с рыскавшими по округе отрядами неприятеля. Наконец ему удалось встретить авангард Витгенштейна. Он устанавливает сообщение между ним и Чичаговым. Кутузов рассчитывал использовать их взаимодействие и не дать основным силам французов перейти Березину. Как бы вспомнив предложение Сеславина перед переправой через Днепр, главнокомандующий надеялся на Березине завершить разгром наполеоновских войск.
Однако адмирал Чичагов в решительный момент недостаточно мощно атаковал Нея, в перемещении Дунайской армии не был необходимой подвижности. Отряды Ермолова и Платова бились с неприятелем на левом берегу реки, ожидая помощи Витгенштейна. Но Витгенштейн из самолюбия (в чем его потом обвинил Кутузов) и нежелания подчиняться Чичагову изобретал множеств предлогов для оправдания своей медлительности. Его артиллерия обстреляла лишь хвосты уходящих французских колонн.