Волею случая в конце войны он стал одним из самых богатых людей Советского Союза, но пользоваться открыто своими деньгами не мог. Зато сейчас этот человек имеет огромный доход со своих капиталов. Но самое главное: многие наши чиновники, депутаты, военные, представители правоохранительных органов находятся у него в руках, он их в буквальном смысле слова кормит с рук, а те в свою очередь ходят перед ним на задних лапках.
Чтобы ему под конец жизни попортить нервы, да и всех его ставленников заставить поволноваться, мы с Сергеем Валентиновичем Васильченко разработали небольшую операцию: послали некоторым его партнерам по бизнесу и другим темным делишкам отрывочную информацию об их начальнике. Некоторые поняли, какой опасный материал попал к ним в руки, и спрятали его в дальние сейфы самых надежных банков мира. Но один адвокат-хапуга не удержался и решил заработать на этом большие деньги.
Он стал через своих людей шантажировать шефа и даже попытался проникнуть в его квартиру и очистить тайник с документами. Деньги для этого были нужны немалые, и адвокат решил украсть их у своей собственной жены, которая получила огромное наследство от своего приемного отца - скромного работника столичного ломбарда.
А жена адвоката оказалась лучшей подругой сестры нашего Дениса Пересветова. Кстати, он с сестрой тоже уезжает в Германию вместе с Ульяной Генриховной.
Подруга пожаловалась сестре Дениса, и мы, прижав проворовавшегося адвоката, помогли женщине вернуть свои фамильные драгоценности. Корыстолюбивый адвокат решил действовать более активно. Он нанял студентов одного из московских вузов, промышлявших квартирными кражами и мелкими грабежами, совершить налет на квартиру своего шефа. Но налет не удался начальника службы безопасности и по совместительству заместителя "Куницы"...
- Кого, кого? - переспросил Михайлов.
- Да, я не сказал, что псевдоним этого немецкого агента - "Куница", а по-немецки "Мардер". Этого мы сначала не знали, но в наши руки попали кое-какие трофейные документы, и все встало на свои места. Так вот, начальника службы безопасности "Куницы" провести не удалось, он так организовал охрану своего шефа, что "студенческий" налет потерпел фиаско: почти все были убиты боевиками "Мардера", а одного они захватили в плен. Пленный, видимо, и рассказал, кто их нанял, а о судьбе пропавшего архива и личных вещей "Куницы" ничего не знал, потому что они оказались в одном частном сыскном бюро.
Через несколько дней немецкий агент руками сотрудников спецслужб рассчитался с адвокатом. Но случайно в момент допроса адвоката в квартиру вошла его жена, подруга нашей Марины, и тоже была зверски убита молодчиками "Куницы".
Наш врач-шпион был здорово напуган, потому что по воле случая тоже проживал в этом доме. "Куница", видимо, решил, что это его радист решил прибрать к рукам все их совместные дела, но потом, разобравшись в происшедшем, понял, что угроза могла исходить только от одного человека нашего "Провидца". Но того уже не было в живых.
Мы с вами, Сережа, и покойным Васильченко дали ему в руки маленький кончик ниточки, по которому он может добраться до меня, но это будет непросто.
Первое, что мы сделаем, - это немножко лишим его тех финансовых средств, которые ему достались не по праву, его золота.
- Какое золото?
- О, история этого золота очень интересна. Я вышел на него случайно, выполняя задание нашего командования в тылу у немцев в самом конце войны. Тогда-то я и повстречал немецкую девушку Урсулу Бютнер, за голову которой гестапо назначило огромные по тем временам деньги - десять тысяч рейхсмарок. По заданию нашей разведки в марте сорок пятого года мы вместе с Урсулой проникли в только что созданную нацистскую подпольную организацию "Вервольф". После войны руководство "Вервольфа" приказало нашей группе в городе Хальберштадт направиться на север для выполнения ответственного задания. Командиром группы был назначен бывший крайзгауляйтер одного из северных немецких районов - "Курт".
О цели нашей переброски на север мы узнали, только прибыв на место. Суть задачи, поставленной перед нашей группой, сводилась к следующему. Немцам каким-то образом удалось поднять со дна затонувшего английского крейсера "Эдинбург" весь его груз - двести шестьдесят тонн золота, которое англичане получили в счет оплаты некоторой части поступавшей из Великобритании военной техники и снаряжения.
...Услышав эти слова, Сергей хотел было что-то сказать, но Игорь Вячеславович предупредительно поднял руку, давая понять, что пока не стоит его перебивать. И продолжил свой рассказ:
- У немцев на побережье было несколько довольно хитро оборудованных пунктов базирования подводных лодок. Они предназначались главным образом для выгрузки и погрузки различного оборудования или принятия на борт людей. В одном из этих пунктов некая немецкая субмарина выгрузила весь золотой "запас". Местная группа приняла груз от командира подводной лодки и спрятала его в полуразрушенной огневой точке. При отходе эта группа случайно была обнаружена караулом разместившейся поблизости части Красной Армии и полностью уничтожена.
Нашей же группе поручили перепрятать золото, поскольку руководство "Вервольфа" предполагало, что кто-то из местной группы мог попасть в "Смерш" и рассказать о задании.
Пока мы добирались до места назначения, а шли мы поодиночке, красноармейцы нашли ящики с золотом и подготовили их к отправке на один из армейских артиллерийских складов. Дело в том, что золотые слитки были спрятаны в ящиках из-под патронов, поэтому красноармейцы и решили перевезти их из дота.
...В этот момент к воротам подъехала машина, и за дверью послышалось тихое поскуливание верного пса.
Глава 112
Вадим Олегович продолжал читать письмо неизвестного:
"Я уходил со своим командиром группы минеров. Мы под видом рыбаков вышли на баркасе в море и забросили сети. Третьим с нами был тот рыбак, который в свое время передал информацию об английском крейсере "Эдинбург".
Подводная лодка была действительно немецкой, постройки конца второй мировой войны, и, как нам потом рассказывал её командир, такому типу немецких субмарин даже повоевать не пришлось. "Зато нашлась трудная работа в мирное время", - гордо заявил капитан, не уточнив, какая именно. Расспрашивать его вовсе не хотелось, потому что все наши помыслы были о Германии и о наших семьях. Моряки на этой подводной лодке были одеты в немецкую военно-морскую форму, но без знаков различия. Советская пропаганда показывала нам немцев, которые пали духом от сознания проигранной войны, и только коммунисты во всех зонах оккупации смотрели с оптимизмом в будущее.
На субмарине ничего подобного мы не заметили: экипаж был подтянут, бодр, моряки подшучивали друг над другом и весело хохотали, но в присутствии командира и других офицеров вели себя дисциплинированно.
Прибыли мы не на какую-то крупную базу или порт, а в небольшую рыбачью бухточку, где нас встречали люди в штатском. На автобусе с зашторенными окнами нас отвезли в какой-то населенный пункт, где мы удостоились чести беседовать лично с генералом Геленом. Он много говорил о необходимости продолжать борьбу с коммунистами и о том, что теперь на нашей стороне были американцы, англичане и в целом весь Запад. В личной беседе со мной генерал рассказал о том, что в нынешнее, нелегкое для нашей страны время, кроме моей резидентуры продолжает свою нелегальную работу ещё одна организация, так называемая... (вырезано бритвой). Он сказал, что понимает, как мне тяжело работать в стане врага, но все же попросил вернуться обратно в Россию.
И вот после шестимесячного отпуска, проведенного вместе с семьей в Испании и Бразилии, где организация Гелена купила мне хорошую виллу, и двухмесячных курсов в новой разведывательной школе Парменкирхен-Гюншау я снова оказался со своим минером и новым радистом, а также с комплектом американской агентурной радиостанции на борту подводной лодки, следовавшей к русским берегам Баренцева моря.