Первая попытка 11-й армии ворваться в Крым с ходу передовыми частями 54-го корпуса провалилась. Часом позже генерал-лейтенант Билер, командир 73-й пехотной дивизии, прочитал донесение Майера и Штиффатера: "Взять Перекоп с ходу не получится. Подробный рапорт о боевом столкновении прилагается".

"Панцер Майер" и Штиффатер оказались правы. На семикилометровом Перекопском перешейке дорогу в Крым преграждала глубокая оборона противника. Главным рубежом ее служил Турецкий вал - 12- или 15-метровый ров, выкопанный в пятнадцатом столетии, во времена турецкого правления, для защиты от нападения с материка. Пятью веками позднее ему предстояло стать громадным препятствием и опасной ловушкой для бронетехники. Обойти его было невозможно. Укрепления тянулись с одного края от соленого болота со стороны Азовского моря, а с другого - до Черного моря. Дверь в Крымский полуостров оставалась запертой. 17 сентября, когда генерал фон Манштейн принял под свое начало 11-ю армию под Николаевом, крупным центром судостроения на Черном море, он мгновенно осознал, что с имеющимися в его распоряжении войсками не сможет решить обе задачи - одновременно захватить Крым и Ростов. Либо то, либо другое приходилось отложить в сторону. Но что именно? Манштейн долго не колебался.

Крым представлял собой постоянную угрозу для тыла правого фланга всего немецкого Восточного фронта, поскольку Советы имели возможность наращивать там силы, перебрасывая их с юга морским путем. Более того, оставаясь в руках неприятеля, Крым продолжал служить противнику базой, действуя с которой его авиация могла угрожать румынским нефтяным месторождениям. В связи с этим Манштейн решил отдать предпочтение взятию Крыма. На Ростовском же направлении он рассчитывал просто поддерживать боевой контакт с вытесненными к Антоновке войсками противника.

План Манштейна был верен и разумен. 54-му корпусу генерала Хансена предстояло первым делом прорвать вражескую оборону на Перекопском перешейке фронтальной атакой. Для достижения столь непростой цели Хансен получил в свое распоряжение всю армейскую артиллерию и части ПВО. В дополнение к двум его пехотным дивизиям - 73 и 46-й - в оперативное командование Хансена поступила расположенная чуть глубже к тылу 50-я пехотная дивизия. Столь значительными ударными силами вполне можно было пробить фронт шириной всего в семь километров.

Манштейну, конечно, хватало опыта военного, чтобы понимать: с такими войсками он способен проложить немцам дорогу в Крым, но не сможет завоевать территорию в 25 000 квадратных километров, примерно равную Бельгии, со всеми тамошними крепостями и укрепленными районами.

Как стратег, он строил вторую фазу операции на четкости действий и удаче. После того как будет осуществлен прорыв, он собирался перебросить с главного фронта на Днепровской излучине 49-й горнострелковый корпус генерала Кюблера и полк СС "Лейбштандарт Адольф Гитлер" обергруппенфюрера1 Дитриха, которым предстояло форсированным маршем войти на полуостров, развернуться там и оккупировать весь Крым.

"Лейбштандарт", прекрасно обеспеченный тяжелым вооружением, самоходными зенитными орудиями, штурмовыми орудиями, мотоциклами, разведывательными бронемашинами и бронетранспортерами, имела все шансы перехватить отступающего противника и отрезать ему пути к Севастополю. Она даже могла овладеть этой важной крепостью на южном побережье Крыма внезапным ударом еще до получения противником подкреплений.

Горный корпус предполагалось использовать в горах Яйла, достигавших высоты 1450 м, затем ему предстояло захватить Керченский полуостров, а оттуда в конечном итоге, форсировав неширокий пролив, вторгнуться на Кубань и далее на Кавказ.

План вовсе не являлся погоней за миражами. Манштейн считал его вполне выполнимым, при условии, что противник не предпримет какой-нибудь неожиданной акции в Ногайской степи. Здесь был рискованный аспект операций 11-й армии. Чтобы набрать достаточно сил для завоевания Крыма, Манштейну приходилось до минимума оголить свои войска на материке, перебросив на полуостров полк "Лейбштандарт" и 49-й горнострелковый корпус. 30-й корпус генерала фон Зальмута, в состав которого входили 72 и 22-я пехотные дивизии, должен был держаться своими силами на позициях в Ногайской степи, поддерживаемый только румынской 3-й армией. Манштейн пошел на этот просчитанный риск, поскольку верил в закаленные в боях дивизии 30-го корпуса.

Было 24 сентября 1941 г. Южное солнце безжалостно жгло бескрайнюю степь перед Перекопом, поднимая ядовитые пары над солеными болотами Сиваша. Советская 156-я стрелковая дивизия держала оборону на своих глубокоэшелонированных позициях. Центральные подходы к Крыму прикрывала 276-я стрелковая дивизия. Она входила в состав советской 51-й армии, которой командовал генерал-полковник Ф.И.Кузнецов. Он приказал:

– Ни пяди земли врагу!

Но приказы генералов выполняются, пока живы солдаты. После трех дней боев 46 и 73-я пехотные дивизии прорвались через перешеек. Они преодолели Турецкий вал, взяли сильно укрепленный поселок Армянск, получив, таким образом, район для развертывания.

Генерал-полковник Кузнецов бросил в атаку 40 и 42-ю кавалерийские дивизии, а также части 271 и 106-й стрелковой дивизии на последний оборонительный рубеж вдоль Ишуньского перешейка. Вот-вот должен был подняться занавес последнего акта разыгранного как по нотам плана Манштейна. Теперь наступал черед полка "Лейбштандарт" и горнострелкового корпуса завершить прорыв и овладеть полуостровом.

Победа казалась близкой. Но на сей раз советское Верховное Главнокомандование сумело разрушить замысел смелой атаки. Севернее, в Ногайской степи, у противотанкового рва возле Тимошевки, в ночь с 23 на 24 сентября раздавалось много приглушенных шепотков и торопливых шагов. Полки 1 и 4-й горнострелковых дивизий уступали место на позициях румынским горнострелковым войскам - 1, 2 и 4-й бригаде - сами же отправлялись в Крым. Личный состав штабов получал соответствующие инструкции. Один за другим немецкие батальоны передавали позиции румынам и выступали на юг.

– Поскорей, ребята, мы идем греться на крымском солнышке, - подгоняли унтеры роты 91-го горного полка. Солдаты маршировали быстрым шагом. К утру они покрыли 38 километров.

Из 13-й полковой группы на старом месте остались только один пехотный батальон и один артиллерийский дивизион. Штаб 4-й горнострелковой дивизии намеревался с ними отправиться к Крыму.

– Все готово? - поинтересовался подполковник Шёфер, начальник оперативного отдела 4-й горнострелковой дивизии, майора Эдера, командовавшего 2-м дивизионом 94-го горного артиллерийского полка.

– Все готово к выступлению, господин подполковник, - ответил артиллерийский офицер.

– А что за чертовщина происходит вон там? - неожиданно с удивлением спросил Шёфер. - Неподалеку румынская пехота в спешке оставляла позиции. Скорее в штаб румынской бригады, Эдер, узнайте, что у них там творится!

Эдеру не надо было задавать вопросов. Румыны на лету паковали вещички. Они бросали вещмешки в кузова грузовиков и со всей возможной скоростью покидали передовую.

– Русские прорвались, - сообщили они Эдеру.

Точно в подтверждение этих слов, неподалеку зазвучали винтовочные выстрелы. Тревога! Русские уже здесь!

Советские командиры, по всей видимости, узнали о том, что немцев сменяют румыны. Со свежими резервами 9 и 18-й армий они атаковали линию прикрытия 11-й армии как раз тогда, когда она перегруппировывалась. Некоторые части румынской 3-й армии тотчас же отступили. Русский натиск становился все сильнее, они обратили в бегство целиком 4-ю бригаду и прорвали во фронте брешь шириной пятнадцать километров. Перед лицом такой ситуации Манштейну пришлось отозвать свой горнострелковый корпус обратно и применить на участке вражеского прорыва.

В довершение всего советские войска прорвались также и на южном фланге, на участке 30-го корпуса генерала фон Зальмута. Положение на участке румынской 5-й кавалерийской бригады спасло вмешательство боевой группы фон Хольтица, состоявшей из частей 22-й пехотной дивизии. Брешь удалось залатать. После этого произошел прорыв на северном фланге корпуса. Румынская 6-я кавалерийская бригада отступила. Для разрешения нового кризиса пришлось остановить приданную горнострелковому корпусу 170-ю пехотную дивизию, а также вернуть полк "Лейбштандарт", находившийся уже на пути к Крыму, и использовать против прорвавшихся войск неприятеля. План Манштейна прорваться в Крым с ходу и, застав противника врасплох, взять Севастополь, провалился. Вместо этого для 11-й армии создалась опасность оказаться отрезанной от Крыма в Ногайской степи, окруженной и, вполне вероятно, уничтоженной на узком отрезке суши между линией Днепра и Черным морем.