Рейнхарт залпом допил свой бокал - что не полагается делать с мартини - и поднялся.

- Понимаю, - кивнул он. - Не забудьте мне позвонить.

- Не беспокойтесь.

Он бросил на стол достаточно денег, чтобы заплатить не только за свой, но и за мой бокал, оставил щедрые чаевые и вышел из бара. Я ещё раз откусил от сэндвича и отодвинул его в сторону. Не знаю почему, но ближе к вечеру сэндвичи никогда хорошо не смотрятся. Должно быть, слишком рано мясо вынимают из холодильника. По крайней мере про хлеб этого сказать было нельзя.

За стойкой бара зазвонил телефон. Бармен снял трубку, ответил, что-то выслушал, потом повернулся ко мне, продолжая держать трубку в руке.

- Вас зовут Мак?

Я кивнул.

- Я сказал, что вы здесь. Это полиция.

- Хорошо, я возьму трубку.

Звонил Лу Шапиро.

- Ну что, ваш человек не появился?

- Пока нет.

- Я кое-где порылся и думаю, что мы можем выдвинуть против него обвинение по двум - трем делам.

- Я слушаю.

- Примерно три месяца назад он попался на глаза сержанту Дельгенти. Тот получил не совсем надежную конфиденциальную информацию про гангстера по фамилии Фарнези. Предполагалось, что в дело замешан и Сэмми. Фарнези исчез. Никаких следов. Дельгенти никогда напрямую с Сэмми не общался, но кажется его фамилия Митропулис.

- Вы серьезно?

- Да, он грек. Тридцать три года, родился в Нью-Йорке. Здесь он уже больше пятнадцати лет, с хиппи общается всего около года. До этого работал инкассатором.

- Неплохо... Ему, наверное, приходилось изрядно вкалывать.

- Весьма изрядно. В один прекрасный день его задержали по обвинению в вооруженном нападении, но улики были слабоваты и дело прекратили. В ту пору он был связан с фирмой "Инвестмент Меркури", служившей прикрытием для рэкета.

За моей спиной кто-то вошел в бар.

- А кто был жертвой нападения?

- Некий Томсон. Грег Томсон. Он остался в живых.

Вновь прибывшим оказался Сэмми Митропулис. Он прошел к другому концу стойки и уселся на табурет. Казалось, меня он не заметил.

- Хорошо, спасибо, - сказал я в трубку.

- Он появился?

- Да. Еще раз спасибо.

Шапиро повесил трубку, я сделал то же самое. Бармен наполнил для Сэмми большой бокал. Они о чем-то разговаривали. Беседа наверняка коснулась моего телефонного разговора с полицией. Моя идея пообщаться с Сэмми потеряла всякий смысл.

Я заплатил за сэндвич, встал с табурета и вышел. На стоянке было три машины: два "фольксвагена" и один зеленый "линкольн-континенталь". Найдя свое такси, я устроился на заднем сиденьи.

- Можете включить счетчик, - сказал я водителю. - Я жду одного человека, и это может продлиться достаточно долго.

- А он включен, - хмыкнул таксист, откинулся на сиденьи и надвинул кепку на глаза.

Я боялся уснуть и спросил, есть ли у него радио.

- Есть, но оно не работает, - буркнул таксист.

Я выпрямился и потер глаза. Борьба со сном становилась все более неравной. А когда захотел поговорить с водителем, оказалось, что мне попался очень молчаливый спутник.

- У вас нет желания поболтать? - спросил я.

- Нет.

- А у вас не бывает неприятностей из-за того, что вы не любите разговаривать?

- Нет, никогда.

Я ущипнул себя и повозился на сидении. "Стейшн-хаус" находился за моей спиной, но вход в него я видел в зеркале заднего вида, а если немного вытянуть шею, то мог увидеть и выезд со стоянки.

- Нет ли у вас свежей газеты?

- Нет. Я никогда не читаю газет. Там одно вранье.

Я отступился и прекратил свои попытки, по крайней мере временно. Так прошло ещё полчаса, после чего таксист сдвинул кепку назад и посмотрел на счетчик

- Уже четыре доллара пятьдесят центов...

- Ничего, - вздохнул я, вытащил десятку и протянул ему. Но таксист покачал головой.

- Я просто хотел вас предупредить.

- Очень любезно с вашей стороны.

Я снова впал в прострацию. Единственным преимуществом ничегонеделания было то, что время все-таки шло. Стремительно оно не мчалось, но все же двигалось. Прошло ещё двадцать минут, в течение которых я по очереди бросал взгляд то в зеркало заднего вида, то на шею своего таксиста. На двадцать первой минуте из "Стейшн-хауса" вышел Сэмми Митропулис. На какой-то миг он остановился у входа, по-прежнему постукивая по ноге свернутой газетой. Посмотрел на часы, быстро огляделся по сторонам и небрежной походкой направился к автостоянке.

- Кажется, пришло время двигаться, - предупредил я таксиста, - но подождите, пока я не скажу.

Он поправил кепку и занял боевую позицию за рулем.

- Вы за кем-то следите?

- Да.

Зеленый "континенталь" направился в сторону квартала Чинека. Я сполз вниз на сиденьи, чтобы меня не было видно. Большая машина величественно миновала такси. Я дал ему отъехать ярдов на пятьсот, потом дал команду водителю.

Таксист не спеша тронулся с места, и я вернулся к своему прежнему мнению: разговорчивым его не назовешь, но свое дело он знал и баранку крутить умел. Между нами и машиной Сэмми все время было несколько машин, которые нас загораживали. Таким мы без всяких приключений добрались до бульвара Уилшир. Там я вдруг потерял "континенталь" из вида и мое спокойствие сменилось потоком яростных ругательств.

- Не волнуйтесь, он повернул налево.

Мы немного задержались на перекрестке, но вновь увидели "континенталь" на бульваре Уилшир. Он спокойно ехал по бульвару и ярдов через четыреста свернул направо. Мой водитель мягко сбросил скорость, он явно хотел заработать хорошие чаевые. Наконец Сэмми притормозил, принял вправо и затормозил у кромки тротуара перед двухэтажным зданием, двор которого был огорожен красивой металлической оградой. Мы проехали мимо; оглянувшись, я увидел, как он прошел во двор и исчез.

- Мне остановиться? - спросил водитель.

- Да, пожалуйста.

Он выбрал место и остановил машину.

- На какой мы улице? - спросил я.

- Э-э... кажется это Робертсон - стрит.

Богатый квартал был застроен шикарными одно - и двухэтажными особняками. Неожиданно какое-то воспоминание кольнуло меня и заставило насторожиться. Я посмотрел вдоль спокойной и красивой улицы, бросил взгляд на стоявший позади нас "континенталь", пошарил по карманам и нашел визитную карточку, которую Рейнхарт дал мне в Чикаго - с адресом Доны на одной стороне и адресом его конторы в Лос-Анжелесе - на другой.

"Бернард Рейнхарт, экспорт - импорт, дом 1226, бульвар Робертсона, Лос-Анжелес".

На особняке, перед которым мы стояли, красовался номер 1268.

- Мы на бульваре Робертсона? - спросил я.

- Да, точно.

Я сунул карточку в карман, снова взглянул на "континенталь", а потом ещё раз оглядел окрестности. Таксист спросил:

- Машину нужно спрятать?

- Нет, по крайней мере не сейчас.

Я поглубже забился в сиденье, пока мы не миновали "континенталь", потом снова выпрямился, достал две бумажки по десять долларов и протянул водителю.

- Мне нужно позвонить. Вы меня подождете?

- Конечно, - ответил таксист, пряча деньги.

Я направился прямо к дому 1226, в который вошел Сэмми. В центре двора красовалась большая клумба с тропическими цветами. На полированных дощечках красного дерева были вырезаны названия различных фирм. Под номером 18 я нашел табличку фирмы Бернарда Рейнхарта. Она помещалась справа в глубине двора. Дверь вела в маленькую приемную, в которой находились только роскошный стол и телефон. Дверь в дальнюю комнату была открыта и я увидел спину Рейнхарта, сидящего в кресле. Я слегка кашлянул, и он повернулся ко мне, причем сделал это очень быстро, пожалуй даже слишком быстро. Лицо его было искажено яростью, правая рука стиснута в кулак.

- А...это вы...

- Э-э... да. Как дела?

- Жаловаться не приходиться, - он постепенно приходил в себя, но все ещё до конца не оправился. - Есть какие-то новости?

- Я не совсем уверен.