Пайнигер, неделю назад всего-навсего унтер-садист, еще не пришел в себя от ошеломляющего взлета собственной карьеры: по приказу Хозяина он, хорошо проявивший себя при допросе Мехельмердера, был назначен Начальником САД. Новенькое форменное лицо скрывало то, что было написано на его собственном. Но по пальцам его рук, то напряженно обхватывавшим подлокотники, то вдруг вздрагивавшим невольно, Гугурига ясно видел, что Начальник САД волнуется. Еще. бы, он сидел как равный с теми людьми, от кого всего неделю назад его отделяло расстояние, которое невозможно было преодолеть даже в мыслях. А вдобавок еще и приглашение к Хозяину.

Один Аусвурф сидел ровно, не шевелясь. Форменное лицо его было абсолютно бесстрастно, глаза уставлены в одну точку - весь он в полной готовности встретить взгляд Хозяина, как только тот появится.

Эдуард Карлович одобрительно подумал: надежный тип, правильное решение было назначить его вместо подлеца Мехельмердера.

Если бы Хозяин мог проникнуть взглядом под форменное лицо Начальника Охраны Тайны, то он очень удивился бы выражению крайней растерянности и страха, скрытых за бесстрастием служебной физиономии. Из всех приглашенных один Аусвурф знал, чем грозит вызов в резиденцию. Он знал, куда деваются временные горничные, запас которых в последние три недели пришлось пополнять трижды, специально выделив для этой цели дв-е лодки Охотников. Месяц назад, когда неожиданно исчез Зигфрид - личный порученец Хозяина, служивший ему многие годы, Мехельмердер приказал начать расследование и тут же велел прекратить, узнав, что Зигфрид был вызван в резиденцию,- все стало ясно. Аусвурф один из присутствующих знал: "вход в резиденцию запрещен всем, независимо от ранга" и, естественно, знал, что влечет за собой нарушение этой заповеди кем бы то ни было. Сейчас он мучительно пытался вспомнить - чем мог он вызвать неудовольствие Хозяина, своим приглашением в резиденцию фактически пригласившим его принять феноловую ванну.

И не мог вспомнить никакой провинности за собой. Но это нисколько не успокаивало его. Мехельмердер тоже был абсолютно чист перед Хозяином и тем не менее ни преданность, ни исполнительность не спасли его, когда Хозяин принял решение по одному ему известным мотивам. Аусвурфу и на мгновение не приходила в голову мысль усомниться в праве Хозяина решать любую судьбу любым способом, он просто пребывал в полной растерянности, оцепенев от страха перед собственным будущим, которое, в отличие от двух сидевших рядом с ним таких же обреченных, было ему абсолютно ясно.

Гугурига и не подозревал о страхе, обуревавшем Аусвурфа, он просто наблюдал за сидящими перед экраном в приемной, предвкушая эффект своего сообщения.

Ночью его разбудил резкий звонок. Недовольно выругавшись, он кинулся к пульту - все было в порядке, никто не просил связи в неурочный час. А звонок продолжал закатываться взахлеб. Оглядевшись в недоумении, Эдуард Карлович увидел, что на панели информария мигает лампочка. Прислушался настырный звон шел из нутра чертовой машины.

- Что бы это? - испугался необычному поведению информария Гугурига, но, взяв себя в руки, нащупал кнопку "вопрос": - В чем дело?

Звонок моментально смолк, лампочка погасла, а из подающей щели выскочил продолговатый конверт. На глянцевитой бумаге было крупно напечатано красным: "Последняя инструкция. Вскрыть после того, как накопители энергии ТВ будут загружены полностью".

Гугурига обернулся и увидел, что последний индикатор пламенел тем же тревожно кровавым огнем, как и остальные девять. В горле запершило, он откашлялся - ну, вот, и все. Как ни ждал он этого часа, он застал его врасплох.

Но, подавив вспыхнувшую в груди радость, он дрожащими пальцами надорвал конверт.

"Итак, до достижения Великой Цели остаются мгновения - достаточно повернуть рубильник на задней панели информария. Программа дальнейших действий записана на лепту. Включение красной кнопкой".

Кнопку эту Гугурига заметил еще тогда, когда учился пользоваться информарием,- она единственная была красного цвета, остальные - коричневые и черные. Он даже нажимал ее несколько раз, но ничего не происходило. Не поняв для чего она, оставил попытки - других кнопок хватало. И вот сейчас, прочитав "Последнюю инструкцию", он, не колеблясь, нацелился пальцем в красную шишечку.

Информарий зашуршал жестяным голосом "папаши": "Итак, цель достигнута. Как только я включу рубильник..." - Эдуард Карлович опешил - как это "папаша" включит? С того света, что ли? Но, слушая дальше, понял, что речугу-то свою папаша записал, когда был жив и собирался сам включить рубильник. Сообразив это, Гугурига напряг внимание.- "...то, что вы называете Пространством-I, будет возвращено в состояние, которое позволит осуществить идею Высшей власти. Моей Власти. Мне все равно, кто будет осуществлять эту идею. Я выбрал вас..." Гугурига дослушал до конца. Соображения папаши были ему известны. Новым было только намерение разделить планету на несколько районов, каждым из которых будет править один из подручных. Это показалось ему очень полезным. Он до сих пор не задумывался, каким манером будет управлять человечеством и сейчас сообразил, что одному управиться было бы трудновато. А план папаши эту задачу решал просто и понятно.

По привычке Эдуард Карлович сделал в записной книжке коротенькие пометки и решил, что тянуть незачем. И через минуту сигнал экстренного вызова сбросил Аусвурфа с постели.

Экран ожил: Штеркопль. Он откашлялся и сказал: "Приказ Хозяина. Через час Начальнику САД, Начальнику охраны концзаводов и вам прибыть в резиденцию. Пароль для автомата: "Обергаупт юбер алее".

Экран давно погас, а Начальник Охраны Тайны, сидя на постели, не мог унять дрожи в коленях. Наконец он поднялся и неверными шагами дотащился до пульта и передал приказ-приглашение Пайнигеру и Лентену...

И вот сейчас они втроем сидели в глубоких креслах перед большим в полстены экраном в приемной зале, каждый по своему переживая приглашение Хозяина...

Гугурига потянулся к заранее приготовленному лицу - он долго выбирал его из многих, висевших в шкафу, прежде чем остановился на полупарадном - в меру суровом, в меру покровительственном, с легким корпорантским шрамом на подбородке. Сейчас лицо лежало на столе, ожидая своего часа. И он настал. Эдуард Карлович собрался натянуть лицо и явить свой лик измаявшимся долгим ожиданием приглашенным, но тут тихонько звякнул вызов и невидимый дежурный Службы обслуживания доложил, что специально проинструктированные временные горничные доставлены. Он бросил: "действуйте", и, натянув полупарадное лицо Хозяина, откинулся в кресле, продолжая наблюдать за тем, что происходит в приемной зале. Шевельнулась портьера, скрывающая боковую дверь, и три девушки в коротких прозрачных туниках, с распущенными по плечам волосами легко скользнули в залу.

Эту сценку Эдуард Карлович придумал сам, чем очень гордился, хотя не мог не признаться самому себе, что нечто похожее видел в каком-то старом фильме об "изящной жизни". Задумывая этот прием, некоторое время он колебался: выдать приглашенным по бутылке шампанского или обойдутся одним фужером. Наконец, учтя важность момента, махнул рукой: гулять так гулять, и велел,чтоб временные горничные поднесли каждому по бутылке. И сенчас все трое сидели в креслах, держа в одной руке бутылку, в другой фужер приказания Хозяина выполнялись точно. А временные горничные так же легко скользнули за портьеру - на этом их миссия сегодня и вообще заканчивалась. Он подождал полминуты, пока звякнул звонок и на табло загорелось: "ликвидация произведена". Ну, что ж, пора начинать...

Мысленно эту сцену он себе представлял не единожды: огромное, в полстены лицо Хозяина и перед ним навытяжку три маленьких ничтожных человечка, которых он волен раздавить одним движением полуметровых бровей либо вознести так высоко, куда их мечты не долетали и во сне.

Так и вышло. Не зная, куда девать бутылки и фужеры, Аусвурф, Лентен и Пайнигер, автоматически вскрикнув: "Слушаю и повинуюсь!", стояли навытяжку, не сводя глаз с экрана, с которого щурился, ощупывая их пронзительным взглядом, сам Хозяин.