Весть о победе русского летчика над штопором явилась мировой сенсацией, а сам Арцеулов стал знаменитым героем.
Путь Константина Константиновича Арцеулова к покорению штопора был долгим. Внук знаменитого русского художника-мариниста Айвазовского, он и сам с детских лет отлично рисовал. Но Арцеулова манила техника, он мечтал стать морским инженером. Однако на медицинской комиссии в морское училище юноша срезался. Врачи нашли у него слабые легкие и посоветовали для лечения горный воздух.
- А что, если я займусь полетами на аэропланах? - спросил врача Арцеулов. - Это поможет?
- Попробуйте, - хмыкнул неуверенно старый доктор. Так Арцеулов вместо морского инженерного училища поступил в авиашколу.
В начале первой мировой войны Арцеулов попал на фронт. Летал на разведку, сражался в воздушных поединках с неприятельскими аэропланами. Для этой цели на самолетах начали устанавливать ручные пулеметы с зенитными прицелами. Пользоваться таким пулеметом было крайне неудобно. Одной рукой надо было управлять машиной, а второй стрелять из пулемета поверх крыла.
Вскоре Арцеулов получил назначение в Качинскую авиашколу, где готовили пилотов для фронта.
Глядя на то, как время от времени погибают при штопоре молодые, а порой и опытные пилоты, Константин Константинович задался целью победить этот бич авиации.
Тогда еще никто не знал, в чем же секрет штопора. Это была какая-то тайна за семью замками.
Сейчас теория штопора досконально разработана, и первыми положили этому начало воспитанники Жуковского - Чаплыгин, Ветчинкин, Журавченко, Пышнов и другие. Тайна крылась в коварной особенности самолетного крыла.
Если вы помните, еще Лилиенталь подметил, что подъемная силы крыла возрастает только до определенных, "критических" углов атаки, а дальше резко идет на спад.
В этом и оказался весь корень зла.
Стоит летчику перевалить через эти критические углы, то есть потерять скорость, как штопор подстерегает его. В этом случае нужно отдать ручку от себя, перевести самолет на малые углы атаки и, по мере нарастания скорости, опасность штопора исчезает. Но хорошо об этом рассуждать сейчас, когда полностью разгаданы его тайны. А тогда?
А тогда пилот, увидев, как мчится навстречу земля, инстинктивно тянул на себя ручку, чтобы вывести самолет в горизонтальный полет. Этим он невольно переводил его на "закритические" углы атаки, еще больше усугубляя штопорное положение, и сам подписывал себе смертный приговор...
Константин Константинович Арцеулов разгадал этот секрет. Он, конечно, очень рисковал. А вдруг его выводы оказались бы ошибочны или не точны? Ввести самолет в штопор легко, а вот вывести... И все же он решился и вышел победителем...
...В 1973 году в Крыму, на горе Узун-Сырт, возле Коктебеля, собрались на праздник пятидесятилетия советского планеризма ветераны авиации и планерного спорта. Среди них всеобщее внимание привлекал стройный, подтянутый, не по годам подвижный, как бы излучающий энергию человек с седой головой. Это был Константин Константинович Арцеулов - живая легенда и живая история нашей авиации и планеризма. В небе над горой спортсмены-планеристы Московского Центрального аэрогидродинамического института, основанного еще в 1918 году профессором Жуковским, демонстрировали на планерах парящие полеты и высший пилотаж. Они лихо крутили штопор, нисколечко не боясь этой некогда опасной фигуры. А я смотрел на Константина Константиновича Арцеулова, который не сводил глаз с планеров, и думал о том, что он не напрасно прожил свою жизнь.
"Вставай, проклятьем заклейменный!.."
В то время как Константин Константинович Арцеулов сражался со штопором, на Западе бушевала империалистическая война. Она ежедневно уносила тысячи и тысячи жизней ни в чем не повинных людей.
Владимир Ильич Ленин, находясь в эмиграции, призывал пролетариев всех стран объединяться и поворачивать оружие против своих угнетателей и поработителей.
По мере того, как затягивалась война, авиация играла в ней все возрастающую роль.
Сначала эта роль сводилась к разведывательным полетам и доставкам донесений. Самолеты не имели никакого вооружения. Встретившись в воздухе, противники грозили друг другу кулаками и разлетались в разные стороны, каждый на свое задание.
Потом летчики всех воюющих стран стали брать с собой в полет пистолеты и гранаты. Но это было слабое оружие против самолетов, несущихся друг другу навстречу со скоростью 300 километров в час.
В начале 1916 года для борьбы с самолетами создаются специальные авиационные части истребительной авиации, вооруженные пулеметами.
Появились такие истребительные авиагруппы и в русской армии под командованием Евграфа Николаевича Крутеня. Михаил Ефимов неоднократно вылетал на прикрытие от вражеских бомбардировщиков порта Констанца и важного моста через Дунай.
В журнале боевых действий отряда сохранились записи тех дней, дающие представление о трудной и опасной работе летчиков-истребителей: "28 сентября 1916 г. Приблизившись к Констанце, прапорщик Ефимов увидел пожар стоявших в порту вагонов-цистерн, зажженных бомбами, и заметил шесть неприятельских аэропланов. Пять из них бросали бомбы, один истребитель охранял. Прапорщик Ефимов вступил с ними в бой, другие старались окружить его. Отбив последний аппарат от Констанцы, Ефимов отправился на аэродром..."
"29 сентября 1916 г. Встретив "Альбатрос" противника, подходящий к Меджидие со стороны Констанцы, Ефимов преследовал его и, открыв огонь, выпустил 47 пуль, затем два раза перезаряжал. Сбить не удалось, так как много времени уходит на перезаряжение..."
Можно только представить, сколько проклятий посылали летчики по адресу царских генералов и англофранцузских союзников, снабжающих Россию самой отсталой авиационной техникой. Ведь для того, чтобы перезарядить стреляющий поверх крыла пулемет "льюис", летчику в ходе воздушного боя надо было проделать целый ряд операций: зажать ручку управления коленями, опустить пулемет, снять диск, вставить новый, поставить пулемет на место и продолжать бой, чтобы через несколько секунд все повторилось снова. В диске было всего 47 патронов, и их хватало лишь на несколько очередей.
Лейтенант Дыбовский изобрел к тому времени специальное приспособление синхронизатор, позволяющий стрелять из пулемета вперед в тот момент, когда лопасти винта отклоняются и пули пролетают, не задевая их. Однако его изобретение не было использовано. Зато у немцев, французов и англичан синхронизаторы действовали безотказно.
Не удивительно, что вскоре у французов и англичан с одной стороны и у немцев и австрийцев с другой появились специалисты воздушного боя, которых стали называть асами.
Так, выдающийся ас первой мировой войны, французский летчик Рене Фонк уничтожил в воздушных боях 127 немецких самолетов.
Много выдающихся асов было и среди русских летчиков, которые, воюя на устаревших "летающих гробах", наводили ужас на целые вражеские эскадрильи. Одним из таких русских асов был Евграф Крутень. Но в общем русская авиация несла большие потери. Среди авиаторов росло недовольство прогнившим царским строем, бессмысленной войной. Когда в 1917 году в России вспыхнула Великая Октябрьская социалистическая революция, многие авиационные отряды сразу же перешли на сторону большевиков. "Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов", - звучали по всей стране слова "Интернационала".
Одним из первых стал на сторону революции и Михаил Ефимов. Солдаты в Севастополе избирают его членом солдатского комитета гидроавиации Черноморского флота.
В августе 1919 года в Одессе белогвардейцы выследили Ефимова и расстреляли как большевика. Так погиб первый русский летчик.
Владимир Ильич Ленин писал в эти дни, что мало завоевать власть, ее надо удержать. Одним из первых декретов, подписанных вождем революции Владимиром Ильичом Лениным, был Декрет о мире. Но буржуазия и царские генералы поспешно собирают силы для борьбы с революцией, с большевиками. В России начинается гражданская война.