Юлия предполагала, что следующей весной "Ангелы ночи" даже и не соберутся. Ей самой, во всяком случае, среди них уже делать будет нечего.

Выстроившись колонной в две шеренги "Ангелы ночи", не нарушая правил, миновали Чкаловскую, а потом ведущий увеличил скорость и за первым переездом резко принял в сторону. Начался кросс по разбитой сельской дороге, а потом помчались по лугам, увязали в пашне и вся компания летела невесть куда, лишь чуть позже сориентировались на огни деревни за рекой.

Через мост перелетели неорганизованным диким табуном а затем перекрыли всю дорогу, атакуя деревню словно в рассыпанной цепи.

- Гордеево! - крикнул через плечо Пончик. - Там в нас стреляли!

Юлия, прижимаясь к его спине, не сразу вспомнила, что в начале августа, правильно - именно в этой Гордеевке кто-то из возмущенных жителей пальнул в спины байкеров из дробовика, что ощутимых результатов не дало, да стрелявший их и не желал - результатов. И теперь наступал час отмщения. Не снижая скорости они с ревом проскочили кроткую центральную улицу, ворвались на площадь и закрутили там бешеную карусель. Ревели моторы, мелькали лучи фар в диком ночном танце, летела из под колес земля, байкеры издавали победные кличи, кто-то с лету протаранил ветхий штакетник. В домах вспыхивал свет в окнах, послышались возмущенные голоса и через минуту байкеры добились того, чего хотели - толпа полуодетых парней с дрекольем в руках появилась на площади и ничуть не смущаясь ни касками байкеров, ни их угрожающей кожаной униформы ринулась на защиту своего покоя.

Дубина, оглобля или заборный кол в руках русского крестьянина всегда были основательным и даже всерешающим в дискуссиях аргументом, с помощью которого наводилась справедливость. Юлия успела разглядеть, как Серого шарахнули дрекольем по спине, он пригнулся над рулем, завилял по дороге, но удержался в седле и заложил вираж, старясь в свою очередь ударить с лету ногой в грудь нападавшего.

Сама Юлия видела , что Пончик гонит машину разом на двух парней и те уже размахнулись оглоблями, но Пончик резко принял в строну, обдал атакующих грязью из под заднего колеса и погнал машину к центру площадки.

Кто-то из байкеров уже упал с мотоцикла и получал по бокам добрую порцию пинков ногами.

А Серый столкнулся с гигантом в трусах и рубахе и оба, в компании с мотоциклом , полетели, кувыркаясь, в придорожную канаву.

Жильцы ближайшего дома на площади тоже, видать, оказались людьми заводными - распахнули окно и врубили магнитофон, так что все побоище озвучилось хриплыми воплями популярной певицы Эльвиры Дак.

Схватка заметелилась в лучщих традициях голливудовского боевика с мощным акцентом национального привкуса.

Юлию почти сразу захлестнула эта атмосфера дикости и несуразности, какая-то звериная ярость затуманила мозги и она, привстав за спиной Пончика, орала надсаживая голо, пыталась кого-то ударить, отчего в руках Пончика прыгал мотоцикл и даже не почувствовала боли, когда её огрели по спине велосипедной цепью.

Господи еси! - да ведь это и есть настоящая жизнь! Вот в чем смысл существования байкеров, что там долго голову ломать!

Грохнул гулкий выстрел, за ним, тут же, - второй.

- На отрыв! - крикнул Серый и то ли команду слышали, то ли такая штатная ситуация уже предполагала определенные согласованные действия байкеры ринулись в разные стороны, между домов, по огородам, в поперечные улицы.

В мечущемся свете фары Юлия видела, что впереди них мчится парнишка в куртке красной кожи, кажется она принадлежа Шмоньке - да, точно, Шмонька, русоголовый, хиленький парнишка - и Пончик принял следом за ним в проулок, который был темен и неосвещен. Дорога сузилась в блеске фары мелькнул каменный забор и что-то ещё блеснуло прямо впереди, поперек дороги.

- Голову! - дико заорал Пончик. Но - опоздал. Шмонька команды не услышал, а опасности не разглядел.

Стальной трос, натянутый поперек проулка, подсек его под подбородок, машина пролетела вперед, а Шмоньку вырвало из седла, перебросило через голову и он упал в грязь плашмя, упал и не шевелился.

Пончик пронесся мимо и Юлия успела наклонить голову под провисшим тросом, так, что трос только чиркнул по защитному шлему Пончика. Но все же они потеряли равновесие, машина пошла боком, переднее колесо ударилось в большой камень, Юлию выбило из седла, она перелетела через упавшего на руль Пончика, упала на землю и по инерции пропахала ещё метра два по грязи с камнями. Она с трудом поднялась и оглянулась.

Пончик уже поднял машину, рванулся было в сторону, но резко затормозил и развернул мотоцикл поперек дороги, опираясь на правую ногу.

Кто-то ещё летел прямо на трос и Пончик дал длинный сигнал клаксона, вновь заорал во всю глотку: "Голову!" и его услышали.

Шмонька лежал все так же неподвижно и казался похожим на сдутый пневматический матрас - плоский и пустой.

Юлия добежала до Пончика и вскочила на мотоцикл - за спину своего байкера.

Те двое, что не впоролись в трос, неожиданно дали по газам и между домов, по городам - умчались в поле.

- Слезь с машины. - хрипло сказал Пончик.

Юлия послушно слезла и стояла рядом, ожидая следующей команды Пончик принадлежал к тройке главных у "Ангелов ночи", он не мог бежать отсюда.

- Кранты Шмоньке, кажись, - сказал он, не вылезая из седла. - Иди, тебя кто-нибудь довезет домой. И запомни - тебя с нами не было.

- Хорошо.

Он вдруг наклонился с седла, знаком подозвал её к себе поближе и сунул в руку что-то тяжелое и холодное.

- Возьми пистолет. Разборки начнутся, могут и пошмонать. Спрячь как следует, потом вернешь.

Юлия сжала оружие пальцами, потом сунула его под свитер и негромко спросила.

- А зачем ты его с собой возил?

- Сам не знаю. От глупости.

С неожиданной силой Юлия вдруг ощутила всю глубокую бессмыслицу этих ночных кроссов, всех этих разговоров, кожаных курток и мотоциклов, и даже оружия, которое возили с собой неизвестно за чем, без всякой цели, поскольку и не стреляли в тот миг, когда стрелять было положено - ведь Шмонька лежал все так же неподвижно и никто не мог бы придумать никакой доблестной причины, за что он, Шмонька, быть может отдал жизнь на грязной деревенской улице.

Юлия отвернулась и пошла по переулку на свет мотоциклетных фар в её конце.

Трое байкеров, играли "газом", пульсирую дергали моторы, и когда Юлия подошла поближе, Серый крикнул.

- Ну, что там?

- Не знаю, - ответила она. - Кажется Шмоньке отрезало голову тросом.

Серый тоже был из главарей и приказал жестко.

- Толик, отвези Юлию домой. Ты запомни, Юлька, тебя с нами не было. он вдруг засмеялся, окинув её с ног до головы насмешливым взглядом. - Ну и видик у тебя! Будто через камнедробилку с грязью пропустили.

В свете мотоциклетных фар Юлия оглядела себя и тут же поняла, что в полевых условиях одежду в порядок не приведешь. Правая штанина джинс была разорвана от бедра до конца, от свитера остались одни лохмотья, которые почему-то ещё держались на плечах, лицо саднило, словно его протерли наждачной бумагой.

Юлия уселась за спину совершенно незнакомого ей Толика и тот, не скрывая своей радости от того, что улетает с места трагедии - помчался к шоссе.

- Куда тебя? - через плечо крикнул он и совершенно непроизвольно Юлия ответила.

- На Центральную аллею, Клуб "Тайм-брэк" знаешь?

- Найдем.

Все правильно - появляться в общежитии в таком виде никак нельзя слишком бурной будет реакция и слишком много ненужных разговоров, а Юлия числилась в лицее девушкой тихой, скромной, этакая примерная лицеистка, круглая отличница и умница.

Да ещё этот тяжелый пистолет под разорванным свитером...

Потом она вспомнила, что в Клубе скорее всего никого нет, но она никогда не говорила байкерам, что живет в общежитии, предпочитала оставаться в этой компании незнакомкой и появляться лишь тогда, когда хотелось самой. Узнай в "Тайм-брэке" о её знакомствах с байкерами, неизвестно бы чем это кончилось - теннисисты шпану не любили, а байкеров числили за штатную шпану.