Вы должны выйти за пределы мышления, за пределы вопросов.

Просто будьте в молчании, и вы узнаете.

Вас нет, есть лишь вселенная.

Вы это просто рябь на реке, возникшая на какой-то миг и растворившаяся снова, но ни на единый миг не отделенная от реки. Все это существование есть не что иное, как безбрежный океан, в котором возникает и исчезает всевозможная рябь, волны, а океан остается.

То, что остается, и есть ваша подлинная реальность. То, что приходит и уходит — это лишь сон или явление, иллюзорная реальность. На миг приливная волна может подумать: «Я отдельна от океана». Но вам известно, что где бы ни была приливная волна, она не отдельна от океана. Даже когда она думает, что она отдельна — и выглядит отдельной — в глубине это часть океана.

Я погружаю вас в глубину океана. В этом океане никто не отделен. Внезапно возникает огромная радость, что вы вечны, что вы океаничны, что вы всегда были и вы будете всегда... но не в тех малых обличьях, которые вы принимали снова и снова. На этот раз вы прекращаете принимать обличья и просто становитесь целым.

Целое кажется более уютным, чем ничто, но это просто два способа высказать одну и ту же вещь. Целое представляется уютным, вам кажется, что вы становитесь больше, чем были прежде. А ничто кажется опасным — вы становитесь даже меньше, чем были прежде. Вы были, по крайней мере, чем-то, теперь вы становитесь ничем. Но становясь целым, вы должны стать ничем. Становясь частью этого необъятного существования, вы должны оставить изолированность, индивидуальность.

Спрашивающий продолжает:

Чувствует или испытывает ли капля по-прежнему какую-то жизнь внутри, когда она впервые сливается с океаном?

Капля, исчезающая в океане, впервые чувствует безбрежную жизнь. Лишь границы, которые делали ее мелкой каплей, исчезли. Капля по-прежнему есть, но это больше не капля, она стала океаном.

Я рассказывал вам о Кабире, одном из самых значительных мистиков Востока...

Когда он стал просветленным, он написал: «Капля исчезла в океане — Бунда сомами самунда мен», Но перед смертью он позвал своего сына Камаля и сказал ему:

«Пожалуйста, исправь это. Это был мой первый опыт, теперь я знаю лучше. Не капля вошла в океан; наоборот, океан вошел в каплю. Поэтому напиши, что океан вошел в каплю».

Это означает одно и то же, но первое — это переживание начинающего. Капля, исчезающая в океане, чувствует себя так же, как и вы, проникая в безграничное ничто. Но если вы достигли этой безграничности, если вас больше нет, внезапно эта безграничность есть вы. В этом опыте не будет личности, не будет чувства «я», будет лишь ощущение тотальности, целостности.

Трудно передать это в словах. И то, что Кабир изменил свое выражение, демонстрирует эту трудность. Фактически, никакое выражение не правильно. Говорите ли вы, что капля вошла в океан, или говорите, что океан вошел в каплю, вы все еще говорите о двух вещах — о капле и океане.

Если бы я присутствовал там, я бы сказал: «Лучше вычеркнуть и то, и другое. Что случилось, то случилось, ничего не может быть сказано об этом. Определенно одно: больше нет разделения. Поэтому не имеет значения, что во что входило. Там было двое, теперь нет двоих».

Сутра:

Возлюбленный Ошо,

Гиозан сказал. Секиши-цзы: «Скажи мне, во что верить и на что полагаться?»

Секиши-цзы трижды воздел руки к небу и сказал:

«Нет такой вещи, —в которую ты можешь верить, на которую ты можешь положиться. — Нет такой вещи».

Что же он подразумевает, трижды воздевая руки к небу?

Существование это просто необъятное небо без конца и без начала, без границ. Нечему верить и не на что полагаться. Нужно просто исчезнуть. Все виды веры сфабрикованы человеком, и любая опора, надежда на Бога, на Христа исходит из вашего собственного страха. Но вам не на что полагаться; гарантии нет.

Не цепляйтесь ни за что. Все, за что вы цепляетесь, есть ваше воображение. Существование не имеет богов, и существование не имеет философий — просто чистое безмолвие, но безмолвие, которое музыкально, безмолвие, которое есть танец; безмолвие, которое цветет многими цветами и многими благоуханиями; безмолвие, которое проявляется в безмерном разнообразии; безмолвие, которое многомерно. Расслабьтесь в нем. Не старайтесь верить или доверять, потому что всякая вера и доверие есть цепляние.

Секиши-цзы трижды воздел руки к небу и сказал:

«Нет такой вещи. Отбрось, пожалуйста, саму идею о том, чтобы полагаться на что-нибудь или верить во что-нибудь. Просто расслабься. Все это существование — твое. Почему ты хочешь уцепиться за нечто особенное? Все это одно и то же — одно и то же небо, одно и то же молчание, одна и та же чистота, одна и та же невинность».

Гиозан спросил: «Что ты скажешь о чтении сутр?»

Человек хочет чего-то конкретного. Его ум всегда находит какой-то путь избежать ничто или полноты существования.

Гиозан сейчас же спросил: «Если нечему верить и не на что полагаться, что ты скажешь о чтении сутр?»

Секиши-цзы ответил: «Обо всех этих сутрах не может быть и речи. Заниматься вещами, которые даны другими, есть двойственность ума и материи. А если ты в двойственности субъекта и объекта, возникают различные взгляды. Но это слепая мудрость, это еще не Дао.

Помимо того, что дадут тебе другие, нет ни одной вещи.

Вы задумывались когда-либо над этим? — все, что вам известно, вы получили от других. Если вы отложите это в сторону, чтобы выяснить, что же ваше, вы обнаружите, что вам свойственна лишь чистая пустота, все остальное дали вам другие. Тогда кто вы? — чистая пустота, скрытая за всеми этими словами, верованиями и религиями, которые были даны вам.

«Помимо того, что дадут тебе другие, нет ни одной вещи. Вот почему Бодхидхарма говорил:

«Изначально нет ни одной вещи»...»

Утверждение Бодхидхармы имеет чрезвычайную ценность. Нет ни единой вещи, которая была бы отдельной от целого. Все разделение, вся двойственность — это игра ума. Как только ум утихает, вся эта игра исчезает, всех этих игроков больше нет.

Что происходит, когда вы просыпаетесь утром от своих снов? Сомневались ли вы в сновидениях в том, что все, что вы видите, правда? Никто не может сомневаться во сне. Что бы ни пригрезилось во сне, в тот момент это кажется верным. Лишь утром, когда вы просыпаетесь, внезапно вы осознаете, что всю ночь вам снились вещи, которые не были истинными, которые были только порождениями ума, цветами в небе — вы понимаете Бодхидхарму: «Изначально нет ни единой вещи».

«... Посмотри, когда ребенок появляется, из утробы, читает он ли сутры или нет? В это время ребенок не знает, существует ли такая вещь, как природа будды. По мере того, как он растет и учится различным взглядам, он выходит в мир и говорит: «Я поступаю хорошо и понимаю». Но он не знает, что это вздор и заблуждение.

Из шестнадцати способов или фаз действия детский способ лучший. Пора детскою лепета сравнима с искателем, когда он оставляет ум, разделяющий и выбирающий. Вот почему ребенком восхищаются. Но если ты возьмешь это сравнение и скажешь: «Ребенок есть путь» — люди нынешних дней поймут его неверно».

И это истинно даже сегодня.

Когда я говорю вам: «Будьте ничем» — я говорю, другими словами: «Будьте просто новорожденным ребенком, чистым сознанием, не разделенным на известное и неизвестное. Сознание ребенка чисто. Оно не знает ничего, оно даже не знает того, что оно есть».

Вы, наверное, слышали, как маленькие дети говорят о себе в третьем лице. Они могут сказать: «Ребенок голоден. Ребенок хочет пить». Для того чтобы выросло «я», потребуется еще немного времени. Обществу понадобится, по меньшей мере, три-четыре года для того, чтобы создать эго, чтобы ребенок начинал говорить «я» — чтобы вместо «ребенок голоден», он говорил «я голоден». И в тот момент, как ребенок скажет: «Я голоден» — он больше не ребенок. Он вступил в мир, он усвоил определенный этап обучения.