— Мы вдобавок постараемся как-нибудь темной ночью поставить на пути какую-нибудь старую развалину, которую он не успеет вовремя заметить и пустит на дно. Запись в судовом журнале о подобном происшествии скомпрометирует выскочку дополнительно.

— Теперь ясно: опасность предотвращена. Не перейти ли к текущим делам?

— Безусловно.

— Тогда разберем почту.

Письма и телеграммы, рассортированные и размеченные рукой секретаря, лежали на краю стола под бронзовой статуэткой.

Через несколько минут с ними было покончено.

— Ладно, — произнес Великий Магистр. — Других дел на сегодня нет, хотя поступления довольно скудны. Венсан, вы готовы?

— Да, Магистр.

— Тогда пишите. Завтра вы лично, как только откроется почта, разошлете письма и телеграммы.

— Итак, «Армида». Что это такое? Прошу картотеку на букву «А». Ясно, лист тридцать седьмой гроссбуха. Есть. «Армида», порт приписки Гамбург, трехмачтовик водоизмещением восемьсот тонн, капитан Шеффер, спущена на воду в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году; ее хотел приобрести князь Бреванн. С грузом древесины кампешевого дерева[378] и индиго[379] отправляется из Калькутты. На борту два миллиона в слитках. Арматор[380] Бауэр, с ним нечего церемониться. На борту двое наших: матросы Германн и Лаубек. Великолепно. Венсан, отправьте завтра с первым же курьером предписание капитану Флаксану немедленно выйти из Гавра и крейсировать у архипелага Биссаго. На двадцатом градусе северной широты и десятом градусе западной долготы захватить «Армиду». Свидетелей уничтожить. Германна и Лаубека спасти. Слитки перевезти в пещеру одной из бухт Адена… Перейдем к следующему вопросу. Мне кажется, наш друг, губернатор Бенгуалы Сен-Филипп, нуждается в деньгах.

— Магистр, — отозвался Венсан, — ведь это он направил четыреста чернокожих Ибрагим-бею.

— Значит, так: семь тысяч франков в форме переводного векселя на банкирский дом Агуэро-и-Пинто. Разыщите-ка поскорее досье на Деметриуса Латопулоса. Прекратите направлять ему распоряжения и субсидии. Похоже, надо срочно от него избавиться, ибо он сбивает цены. Сто тысяч франков Линь Чену в качестве компенсации за погибшую джонку[381]. У бедняги нет других возможностей, а он — верный слуга. И еще, пошлите пятьдесят пачек опиума из Смирны, ему польстит такое внимание.

Шестьдесят скорострельных ружей в Сумрибуль-Коаро. По тысяче патронов на ружье.

Отправить маленьким пароходом «Пуэрта» две шестнадцатисантиметровые пушки Уитворта с тысячей зарядных картузов[382] для защиты бухты в Аденском заливе между Дурду рой и Берберой; и еще двенадцать мин для установки у входа. Английские крейсеры обнаглели.

На сегодня все. Пока прекратить использование мин-автоматов. Общественное мнение должно успокоиться и забыть случай с «Мозелем» и страховкой. Будем в большей степени полагаться на Флаксана и его судно. Необходимо разнообразить наши «дела».

Поставленное в кавычки слово имело зловещий смысл.

Командир «Эклера», как бы ни был потрясен прочитанным, не потерял самообладания; этот человек был словно отлит из стали, и ни отчаянная ситуация, ни ужасные обстоятельства не могли вывести его из состояния равновесия.

Он читал записку без спешки, внимательно, словно хотел навеки запечатлеть в мозгу бесценный документ.

«Повторяю, капитан, я осмелился воспроизвести две сцены, уже прочитанные вами, чтобы доказать: память у меня цепкая, и рассказать о главных персонажах.

Сразу же хочу предупредить: преследовать корабль отверженных бесполезно. Вы скоро поймете почему. Я точно укажу, где находится его логово. Вы сможете добраться туда с закрытыми глазами; ваше правосудие будет скорым и неумолимым.

Секрет ассоциации в ваших руках. Теперь вам известны магистры проклятого Ордена. Даже Флаксан — всего лишь исполнитель.

Вы доблестно сражаетесь, но что можно сделать против такого врага, у которого соучастники разбросаны по всему миру?

Продолжаю. Вы целиком и полностью очутились бы в руках банды, женившись на дочери руководителя. Бедное, очаровательное дитя не имеет ни малейшего понятия о преступлениях отца. Еще одна чудовищная деталь.

Ваша сестра и ваша мать должны были отправиться с острова Бурбон[383] в Кейптаун. Они приобрели билеты на пароход «Вилль-де-Сен-Назер».

Пароход по причинам, перечислять которые слишком долго и бессмысленно, должен был подвергнуться нападению и затонуть в открытом море. Узнав об этом, вы тотчас же оставили Париж. К счастью, ваше обручение было отложено. «Эклер» вышел в море на несколько часов раньше Флаксана.

Вы прибыли на остров Бурбон. Нездоровье вашей матушки отсрочило отъезд. Но пароходу тем не менее продолжала угрожать опасность. Вы немедленно бросились в погоню за бандитами. Но, увы! Доставленные Ибрагимом чернокожие все-таки покинули африканский берег, «Вилль-де-Сен-Назер» был потоплен, а вы, безоружный и бессильный, видели его краткую агонию. Увы, на борту «Эклера» оказались предатели.

Объясню, как я очутился в простой матросской одежде на борту корабля, метко прозванного вами «корабль-хищник».

В эту важную экспедицию решили послать одного из членов Совета Ордена. Тот, приняв облик рядового члена экипажа, должен был следить за каждым действием и жестом капитана и старших офицеров. Эта секретная миссия была возложена на меня. Я стал как бы «тенью» Флаксана и получил полномочия сместить его и назначить другого, если из-за несостоятельности или неумелых действий он поставил бы под угрозу интересы ассоциации.

Но американец не проявил слабости и показал себя человеком не робкого десятка. Вы ведь помните, я упал в воду и попал к вам в результате столкновения. Такова моя судьба!

Теперь перейдем к описанию загадочной и, осмелюсь сказать, чудесной машины «морских разбойников».

Вы, безусловно, уже восхитились судном, столь блестяще приспособленным к разрушению, — так восхищаются диким зверем перед схваткой. Судно это необычное. Как его называют? Оно последовательно было «Франклином» — трехмачтовой шхуной из Нью-Йорка; «Джорджем Вашингтоном» — пароходом из Нового Орлеана, «Королевой Викторией» — шхуной из Ливерпуля, и «Сильфидой» — шхуной, приписанной к Гавру.

У злоумышленника пристойный облик и бумаги в полном порядке. «Корабль-хищник» как угодно гримируется, маскируется и перевоплощается. Если надо, становится неузнаваемым даже для наметанного глаза моряка.

У него четыре законных обличья, то есть четыре приписки под указанными названиями в четырех торговых портах. Ежедневно бортовой и вахтенный журналы ведутся в четырех экземплярах. События, происходящие во время плавания, точно воспроизводятся в каждом из четырех под соответствующим названием.

У «Франклина» подводная часть черная, а борта белые, капитаном его числится Флаксан собственной персоной. «Джордж Вашингтон» снабжен топкой, испускающей клубы дыма; его официальным капитаном записан выходец из штата Луизиана, третий помощник Браун, всего лишь тень Флаксана, остающегося в этом случае за кулисами.

«Сильфида» сероватая, с черными бортами. Фок-мачта отсутствует. «Корабль-хищник» выступает в облике шхуны. В роли хозяина на борту выступает первый помощник Мариус Казаван, поверенный… дьявола. Наконец, у «Королевы Виктории» борта покрашены в приятный темно-зеленый цвет, ходит она под английским флагом, и тогда командует сэр Генри Хантли.

Три капитана «на всякий случай» являются, повторяю, всего лишь марионетками Флаксана. Экипаж представляется то французским, то английским или американским. Матросы в равной степени владеют обоими вариантами английского.