19 августа из этого форта было взято 27 заложников, среди них господин ле Галль, муниципальный советник в Париже. Все они были перевезены из форта Роменвилль на Мон-Валерьен и казнены...

В сентябре 1942 года было совершено покушение на германских солдат в кинотеатре "Рекс" в Париже. 20 сентября по указанию генерала Штюльпнагеля в газетах было опубликовано сообщение, в котором говорилось о том, что в наказание за это покушение он приказал расстрелять 116 заложников. В сообщении также указывалось о том, что будут приняты суровые меры по угону населения. Выдержка из газеты находится в документе Ф-402(в), РФ-287.

В этом сообщении говорится: "В результате покушений, совершенных коммунистическими агентами и террористами, оплачиваемыми Англией, было убито и ранено несколько германских солдат и французских граждан. В качестве репрессивной меры за эти покушения я приказал расстрелять 116 коммунистов, чье участие в террористических актах в качестве исполнителей или сообщников было установлено в результате признания.

Помимо этого был принят ряд других репрессивных мер в целях предупреждения инцидентов в связи с подготовляемыми коммунистами выступлениями днем 20 сентября 1942 г.

Я приказываю следующее:

1. С субботы 19 сентября 1942 г. с 15 часов и до воскресенья 20 сентября 1942 г. до 24 часов все театры, кинематографы, кабаре и другие увеселительные заведения, предназначенные для французского населения департаментов Сены, Сены и Уазы, Сены и Марны, закрыть. Все публичные выступления, в том числе и спортивные, воспрещаются.

2. В воскресенье 20 сентября 1942 г. с 15 до 24 часов гражданам негерманского происхождения департаментов Сены, Сены и Уазы, Сены и Марны, исключая лиц, которые представляют официальные органы, а также исключая врачей, запрещается появляться на улицах и в публичных местах".

В действительности 46 заложников из числа упомянутых 116 отобрали лишь днем 20 сентября. Немцы приказали передать заключенным форта Роменвилль газеты от 20 сентября, в которых сообщалось о решении верховного военного командования.

Таким образом, заключенные форта Роменвилль узнали из газет, что во второй половине этого же дня часть из них будет отобрана и расстреляна. Каждый из них находился весь день в ожидании того, что вечером он будет вызван, и те, кто были вызваны, знали заранее, какая участь их ожидает; все они умерли, будучи неповинными в тех преступлениях, за совершение которых они были казнены, так как ответственные за покушение в кинематографе "Рекс" были задержаны спустя несколько дней.

В Бордо было казнено 70 других из общего числа 116 заложников, о которых сообщил генерал Штюльпнагель. В качестве репрессии за убийство германского чиновника "Трудового фронта" Риттера в Париже было расстреляно в конце сентября 1943 года еще 50 заложников. В воспроизведенной в том же документе газетной статье вы обнаружите уведомление, сделанное французскому населению об этой казни, документ Ф-402(с):

"Репрессии за совершение террористических актов. За последнее время во Франции возросло число покушений и актов диверсий. В связи с этим по приказу германских властей 2 октября 1943 г. было расстреляно 50 террористов, так как было неопровержимо установлено их участие в террористических действиях и актах диверсий".

Все эти факты в отношении заложников, находившихся в форту Роменвилль, были сообщены нам одним из сотен французов, заключенных в этом форте, которому удалось спастись, господином Рабатэ, механиком, проживающим в Париже на улице Томб-Исуар, 69; он был допрошен в качестве свидетеля и дал следующие показания, документ Ф-402(а), РФ-287:

"Нас было 70 человек, среди которых находились профессора Жак Соломон, Декуртманш, Жорж Политцер, доктор Боэр, господа Энгро, Дюдаш, Кадра, Далидэ, Голю и Пикан. Все они, а также примерно такое же число женщин были расстреляны в мае 1942 года.

Некоторые из них были переведены немцами из парижской тюрьмы Сантэ, а большинство - из парижской тюрьмы Шерш-Миди в немецкий квартал, в дом в районе улицы де Соссэ, где нас поочередно допрашивал офицер гестапо. Некоторых из нас, в частности Политцера и Соломона, пытали вплоть до переломов рук и ног. Офицер сделал мне следующее предупреждение во время допроса. Я повторяю его слова: "Рабатэ, вам придется заговорить. Зять профессора Ланжевена Жак Соломон пришел сюда с вызывающим видом, а вышел ползком".

После пятимесячного пребывания в тюрьме Шерш-Миди, во время которого мы узнали о казни в качестве заложников десяти заключенных, чьи имена уже были мною указаны, нас перевели 24 августа 1942 г. в форт Роменвилль.

Следует отметить, что, начиная с момента ареста, нам было запрещено вести переписку и получать письма, а также давать знать нашим семьям, где мы находимся. На дверях наших камер была надпись: "Все запрещается". Мы получали лишь тюремную пищу, состоявшую из 3/4 литра овощного супа и 200 граммов черного хлеба в день. Сухари, которые Красный Крест и квакерская организация посылали в тюрьмы для политических заключенных, нам не передавали в связи с имевшимся запрещением.

В форте Роменвилль мы были отнесены к категории заключенных, "подвергнутых изоляции". Это слово соответствует сокращению "НН", о котором мы узнали в Германии".

На севере Франции, в районах, которые в административном отношении были присоединены к Бельгии и находились под властью генерала Фалькенхорста, осуществлялась та же политика истребления. Вы обнаружите в документе РФ-133 репродукции многочисленных афиш, в которых сообщается об арестах, казнях и депортации. В ряде объявлений имеется, помимо того, призыв к доносу, и они сходны с теми, которые я уже огласил, говоря о Франции. Тем не менее, вероятно следует обратить внимание на объявления, которые вы обнаружите на 3-й странице. В них говорится о казни 20 французов, которая, в соответствии с приказом, явилась наказанием за кражу. В объявлении, на 4-й странице, говорится о 15 французах, которые были казнены за то, что совершили нападение на железнодорожные сооружения. Наконец, в последнем объявлении, которое я упомяну и которое вы обнаружите на 8 и 9 страницах, сообщается о казнях, которые будут произведены; в нем же предлагается гражданскому населению, в том случае, если ему известны виновные, выдавать их германской армии.