ДАМА НА СВИДАНЬИ.
Вы не видали господина,
Виновника сердечных мук?
На нем — цилиндр и пелерина
И бледно-палевый сюртук.
Вот как зовут его? — Не помню.
Вчера в "Гостинном" у ворот
Без разрешения его мне
Представил просто сам Эрот!
Он подошел с поклоном низким,
Корректно сдержан a l'anglaise,
Тихонько передал записку,
Приподнял шляпу и — исчез!
Но где ж записка? — Ради Бога!
Ах, вот она! Лети, печаль!
Вот: "Николай Васильич Гоголь"...
Вы не слыхали? — Очень жаль!
В. 0. 17 Л.
Вот раскрытое окошко!
И задумчиво сидит
В том окошке рядом с кошкой
Госпожа Агнесса Шмидт.
Где-то мерно бьет "12"...
И, взглянувши на чулки,
Стала тихо раздеваться
Госпожа Агнесса... И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка!
Опустилась занавесочка!..
Через миг, довольно резко,
Совершенно невзначай,
Вдруг, поднялась занавеска!..
— Ай, Агнесса! Ай-яй-яй!..
Рядом с ней, в любви неистов,
В совершенном забытьи
Господин судебный пристав
Страстно шепчет что-то... И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка!
Опустилась занавесочка!..
Через миг, ужасно резко,
Чьей-то гневною рукой —
Вновь поднялась занавеска!
— Ой, Агнесса! Ой-ой-ой!..
Ах, как грустно! Ах, как жалко
Неудачников в любви!
Муж Агнессы с толстой палкой
К ним подходит быстро... И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка!
Опустилась занавесочка!..
ПАВЕЛ 1-ЫЙ.
Смерть с Безумьем устроили складчину!
И, сменив на порфиру камзол,
В Петербург прискакавши из Гатчины,
Павел 1-ый взошел на престол.
И, Судьбою в порфиру укутанный,
Быстрым маршем в века зашагал,
Подгоняя Россию шпицрутеном,
Коронованный Богом капрал.
Смерть шепнула Безумью встревоженно: —
"Посмотри: видишь гроб золотой?
В нем Россия Монархом положена,
Со святыми Ее упокой!"
Отчего так бледны щеки девичьи
Рано вставших Великих Княжон?
Отчего тонкий рот Цесаревича
Дрожью странною так искривлен?
Отчего тяжко так опечалена
Государыня в утренний час?
И с лица побледневшаго Палена
Не отводит испуганных глаз?..
Во дворце не все свечи потушены,
Три свечи светят в гроб золотой:
В нем лежит Император задушенный!
Со святыми Его упокой!
ПРИНЦЕССА МОЛЬ.
Ах, шум кулис извивно-узких!
Ах, закулисная фриволь!
Ах, блеск театров Петербургских!..
Все знаю — я принцесса Моль!
Я помню радостные миги...
Я помню преклоненный зал,
Когда беcсмертный Каратыгин
Вдвоем с Бессмертием играл!
И вижу я, как в медальоне,
Как только что ушедший сон:
Носок летающей Тальони
И четкий профиль Монбазон.
И сквозь столетие, доныне
Из глубины могильных плит
"La donna" юного Мазини
Еще в ушах моих звенит...
Но в Вечность огненным закатом
Ушли былые времена.
И, ныне, в 910-ом
Иные встали имена.
И, стариков своих не выдав,
Неколебимы средь толпы
Варламов, Ходотов, Давыдов —
"Александринские" столпы ...
Ах, Петербург, в борьбе с судьбою,
В глазах все небо затая,
Горит лампадой пред тобою
Комиссаржевская твоя.
То упадая, то взлетая,
С Невы на целый мир кругом
Сверкает Павлова 2-ая
Алмазно-блещущим носком.
А "Летний Буфф"!! Ах, в исступленьи,
До Невскаго несется "bis",
Когда там с Вяльцевой в "Елене"
Играет Северский — Парис...
Скороговорщиком затейным
Во всю резвится второпях,
Курихин Федя на Литейном
В ста восемнадцати ролях!
Но, чу... Часы!.. Как быстро осень
Спускает с неба вечера!..
На Петропавловке бьет "8"
И мне в "Мариинский" пора!
Сейчас, как мухи на бисквите,
Все дамы — там!.. Наперечет!
— Ах, там ведь Собинов, поймите,
Сегодня "Ленского" поет! . . .