Особняк, указанный на плане в письме, он разыскал без особых сложностей. Это была двухэтажная кирпичная дача на берегу маленького озера, с ярко освещенными окнами на обоих этажах. Возле дома Кремнев никого не увидел. Он загнал машину в перелесок, переложил "Дженнингс" из внутреннего кармана в боковой и зашагал к хилому невысокому заборчику, имевшему чисто символическое значение.

Подкравшись к дому, Кремнев заглянул в окно. Двое парней сидели перед телевизором и увлеченно следили за сюжетом какого-то детектива. Кремнев удовлетворенно кивнул, обошел дом и поочередно осмотрел через окна другие комнаты - все пустые, насколько он мог разглядеть в мерцающем свете ночников.

Теперь второй этаж. Кремнев подошел к дереву, могучие ветви которого нависали над балконом, подтянулся и вскарабкался наверх.

Балконная дверь была распахнута настежь. Из комнаты доносилось сосредоточенное ритмичное фыркание. Кремнев осторожно перебрался на балкон, и перед его взором предстала голая мускулистая спина парня, занятого физическими упражнениями с девицей.

Второй этаж целиком занимала одна большая комната, устроенная наподобие мансарды. Так как дальнейшей рекогносцировки не требовалось, Кремнев шагнул в комнату с пистолетом в руке.

- Эй, - тихонько позвал он.

Громила свалился с партнерши, перевернулся и уставился на Кремнева с детским изумлением. Он молчал: девица проявила намерение поднять визг, но Кремнев многозначительно взмахнул "Дженнингсом".

- Быстро к стене, оба, - вполголоса приказал он. - Руки на затылок, ноги шире плеч.

Команда была выполнена грамотно. Приблизившись к своим голым пленникам, Кремнев ударил парня пистолетом по голове. Пока тот падал, то же пришлось проделать и с девицей, хотя Кремневу претило подобное обращение со слабым полом. Увы, у него не было альтернативы.

Обыскав одежду парня, Кремнев обнаружил пистолет ПСМ с полным магазином. Так, это уже кое-что... Можно спускаться вниз.

Телевизор на первом этаже заглушил шаги Кремнева киношной пальбой и воплями. Двое любителей детектива сидели спиной к лестнице, и Кремнев некоторое время смотрел на экран из-за их бритых затылков, а потом выстрелил в кинескоп.

Он рассчитал правильно. Неожиданный грохот сзади и спереди, эффектный взрыв кинескопа - все это на мгновение парализовало здоровяков и дало Кремневу возможность свалить правого мощным ударом, не опасаясь реакции левого... А опомнился левый недостаточно быстро - пистолет Кремнева уже прижимался к его виску.

- Спокойно, - проговорил Кремнев без лишних эмоций. - Где она?

- Кто - она?

- Ты знаешь кто. Отвечай четко и ясно, не то застрелю, понял?

- Понял... Она внизу, в подвале...

- Где ключи?

- В кармане, правом...

- Стоп. К карману не тянись, без тебя справлюсь.

Ключи в самом деле оказались там. Кремнев решил сначала освободить Иру, а потом уже проводить допросы, так что и второй громила получил в полном смысле слова сногсшибательный удар. Кремнева беспокоила вероятность того, что кто-то снаружи мог слышать выстрел и взрыв кинескопа. Дача стояла уединенно, но это не означало, что поблизости наверняка никого нет. Однако всего не предусмотришь, так не бывает...

Кремнев сбежал по лестнице, ведущей в подвал, и зажег свет. Здесь была только одна дверь, обитая проржавевшим железным листом. Перепробовав по очереди ключи, Кремнев отпер тугой замок.

В комнате, или скорее камере, горела тускло-желтая лампочка под потолком. Возле кирпичной стены стоял грубо сколоченный деревянный стул с высокой спинкой, к которому была привязана молодая женщина в изодранном платье, едва прикрывавшем окровавленное тело. Кремнев опешил. Он судорожно огляделся вокруг, точно надеялся, что в тесной камере мог быть ещё кто-то. Множество объяснений ситуации теснилось в его сознании. Иру увезли отсюда, пока он добирался; напротив, её должны сюда привезти; автор письма ошибся; автор намеренно обманул Кремнева, преследуя какие-то свои цели... И так далее, и тому подобное.

Да, Кремнев был обескуражен, но отнюдь не выбит из седла. Так или иначе этот дом, эти люди имеют отношение к похищению Иры и смерти Шатилова. Он распутает клубок до конца... А пока он бросился развязывать узлы на нейлоновых шнурах, впившихся в руки и ноги незнакомки.

Женщина ничего не говорила, только стонала едва слышно. Несомненно, она была красива - той болезненно-эфемерной, не поддающейся определениям красотой, какая всегда так привлекала Кремнева. Ее огромные синие глаза на исхудавшем лице, обведенные темными кругами, смотрели со страхом и надеждой. Короткие светлые волосы слиплись от крови, ярко-алые губы подчеркивали бледность кожи. Черты лица в общем были правильными - прямой нос, округлый подбородок, высокий лоб - и все же чем-то неуловимым отличались от того набившего оскомину стандарта, который не дает взгляду задерживаться на одинаковых лицах рекламных див. В этой женщине было нечто свойственное ей, и только ей одной, в ней была загадка... Но если бы Кремнева спросили, в чем эта загадка заключается, он не сумел бы ответить.

Узлы были завязаны со знанием дела, но в конце концов с ними удалось справиться, и женщина поникла в руках Кремнева - худенькая, невесомая, как маленькая девочка.

- Вы можете идти? - заботливо спросил Кремнев.

- Кажется, да, - прошелестела она, шагнула и едва не упала. Кремнев поддержал её, вдвоем они выбрались из подвала. Женщина изумленно смотрела на своих недавних тюремщиков, пребывавших в абсолютной нирване.

- Ого... Ваша работа?

Кремнев хмыкнул.

- Да нет... Поскользнулись, потеряли сознание, очнутся - будет гипс... Кто вы?

Вместо ответа женщина ухватила Кремнева за рукав.

- Надо уезжать отсюда... Сейчас явятся другие...

Молча продемонстрировав два пистолета, Кремнев вернул их в карманы пиджака.

- С другими разберемся, - сказал он. - Сначала я хочу потолковать с этими, да и с вами тоже. Много вопросов накопилось.

- Я ничего не понимаю, - жалобно произнесла женщина. - Не знаю, кто они, кто вы, в какие игры здесь играют... Может быть, вы ещё хуже, но у меня нет выбора. Вы один?

- Один.

- Это плохо... - Она вдруг встрепенулась, как вспугнутая птица. - Вот, слышите?