Оба руководителя антифашистской Рабочей группы Средней Германии, товарищи Роберт Бюхнер и Отто Готше, заканчивают свой отчет о создании, деятельности и борьбе этой организации описанием торжественного для города дня - 3 июля 1945 года. В этот день в Эйслебен вступили советские войска, которые принесли наконец полное освобождение борцам-антифашистам. Вот что писали товарищи Бюхнер и Готше: "На рыночной площади красное море знамен, В старой, много повидавшей на своем веку ратуше разместилась новая, демократическая власть - представительный орган рабочего класса. Его осеняет славное знамя горняков Кривого Рога, которое старый коммунист Отто Брозовский сохранил и не выдал фашистам даже под пытками в тюрьме. А на площади высится статуя Ленина, которая была надежно спрятана во времена фашизма и во время американской оккупации. Памятник Ленину стоит как наглядное доказательство того, что даже во мраке фашистской ночи здесь, в этой части Германии, не погас факел пролетарского интернационализма, как доказательство того, что мы не опозорили знамя партии Эрнста Тельмана и держим его всегда высоко поднятым".
Будущее Германии
Гитлеровский режим неудержимо катился к гибели. Но вставал вопрос: какова будет судьба Германии после свержения господства Гитлера? На этот вопрос видные государственные деятели антигитлеровской коалиции, разумеется, отвечали совершенно по-разному. В соответствии с планами и желаниями американских и английских империалистов безоговорочная капитуляция гитлеровского командования и слом нацистского государственного аппарата должны были означать ликвидацию всякой национальной независимости германского народа и уничтожение германского государства вообще. На основании официальных высказываний таких американских политических деятелей, как Эллиот Рузвельт, Гопкинс, Маршалл, Гарриман и Корделл Хелл, газета "Курир", выходившая по французской лицензии в Берлине, опубликовала в декабре 1948 года статью, в которой были изложены планы расчленения Германии, предложенные США и Великобританией на Тегеранской конференции в ноябре - декабре 1943 года. Газета писала: "Рузвельт выступил за разделение рейха на ряд суверенных независимых государств, как-то: урезанная Пруссия, Нижняя Саксония, Гессен вместе с Пфальцем, затем государство на юге Германии, которое включило бы Баварию, Вюртемберг и Бадей, и, наконец, на севере государство, включающее Гамбург и области, расположенные к северу и югу от Кильского канала. Обе промышленные области, Рур и Саар, согласно этому плану, отбирались у немецкого народа и отдавались под международный политический и экономический контроль. Черчилль предлагал отделить от Германии Пруссию, а южногерманские земли включить в состав Дунайской федерации, которую следовало, по его мнению, создать".
Однако благодаря противодействию советской делегации в Тегеране, возглавляемой И. В. Сталиным, англоамериканские планы расчленения Германии и уничтожения единого германского государства были сорваны. Это ясно даже на основании упомянутых выше американских данных.
Но американские и английские империалисты не собирались без борьбы отказаться от своих планов расчленения Германии и уничтожения единой германской нации. На англо-американской конференции в Квебеке в сентябре 1944 года было решено ликвидировать промышленный потенциал Рурской и Саарской областей и передать их под контроль Объединенных Наций. В заключительной части соглашения, подписанного Рузвельтом и Черчиллем, говорилось: "Эта программа преследует цель ликвидировать военную промышленность Рурской и Саарской областей и превратить Германию главным образом в страну земледелия и пастбищного скотоводства".
Таким образом, так называемый план Моргентау, предусматривавший не только расчленение Германии, но и ликвидацию ее высокоразвитого промышленного производства, стал официальной политической программой английского и американского правительств.
Попытки добиться от Советского правительства согласия на осуществление этих планов предпринимались неоднократно. Западным державам нечего было возразить на заявление товарища Молотова 11 апреля 1947 года на Московском совещании министров иностранных дел. "Примерно через год после Тегерана, говорил тогда товарищ Молотов, - а именно - в октябре 1944 г. в Москву приезжали г-н Черчилль, тогдашний премьер-министр Великобритании, и г-н Идеи, тогдашний министр иностранных дел Великобритании. В переговорах с Советским правительством г.г. Черчилль и Идеи представили от имени британского правительства свой план раздела Германии... на три части"{146}.
В противоположность этим замыслам И. В. Сталин еще 23 февраля 1942 года перед всем миром произнес свои известные слова о том, что "гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское - остаётся".
Спустя всего полгода в своей речи по случаю XXV годовщины Великой Октябрьской социалистической революции 6 ноября 1942 года И. В. Сталин сформулировал три задачи в войне против гитлеровской Германии: "Наша первая задача, - говорил товарищ Сталин, - ...в том именно и состоит, чтобы уничтожить гитлеровское государство и его вдохновителей". Вторую задачу товарищ Сталин видел в том, "чтобы уничтожить гитлеровскую армию и её руководителей" и, наконец, третья задача заключалась в том, "чтобы разрушить ненавистный "новый порядок в Европе" и покарать его строителей"{147}. Определяя задачи Советского Союза в войне, товарищ Сталин заявил ясно и недвусмысленно: "У нас нет такой задачи, чтобы уничтожить Германию, ибо невозможно уничтожить Германию, как невозможно уничтожить Россию"{148}.
Определение этих задач соответствовало не только интересам народов, подвергшихся нападению Гитлера, но и интересам самого немецкого народа. Обеспечить независимое национальное существование немецкого народа и создать единое, демократическое, миролюбивое германское государство в центре Европы можно было, только уничтожив фашистский аппарат насилия, лишив власти монополистов - вдохновителей фашизма, уничтожив фашистскую армию и прусско-германский милитаризм со всеми его социальными корнями и подвергнув наказанию всех до одного военных преступников. В Ялтинской декларации в феврале 1945 года нашли свое выражение принципы советской внешней политики, направленной в противоположность англо-американским планам расчленения Германии на обеспечение прочного мира в Европе. В декларации говорилось: "В ноша цели не входит уничтожение германского народа. Только тогда, когда нацизм и милитаризм будут искоренены, будет надежда на достойное существование для германского народа и место для него в сообществе наций"{149}.
Немецкие коммунисты знали о планах расчленения и уничтожения Германии, которые вынашивались в кругах англо-американских империалистов. Именно поэтому они с особенной радостью приветствовали заявление И. В. Сталина в день безоговорочной капитуляции 9 мая 1945 года о том, что "Советский Союз торжествует победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию"{150}.
Совершенно иную позицию заняли после победы западные союзники и прежде всего правительство Черчилля. Перед тем как покончить жизнь самоубийством и таким путем трусливо уклониться от ответственности за свои безмерные кровавые преступления, Гитлер 29 апреля 1945 года назначил адмирала Деница "рейхспрезидентом и верховным главнокомандующим вооруженными силами". Этот нацистский командующий военно-морским флотом не только принял наследство из рук Гитлера, но и не постеснялся в своем "обращении к немецкому народу" от 1 мая 1945 года прославлять трусливое чудовище - Гитлера и заявить, что вооруженная борьба продолжается. Весьма характерно, каким образом он намеревался продолжать войну на территории Германии. 2 мая 1945 года в приказе генерал-фельдмаршала Кейтеля было объявлено о капитуляции германских войск в северных районах страны перед англичанами. 4 мая английским главнокомандующим Монтгомери и пятью гитлеровскими генералами было подписано соглашение о капитуляции "всех германских войск в Голландии, северо-западной Германии, включая острова, и в Дании". А 5 мая 1945 года главный штаб вермахта издал секретную директиву, в которой говорилось: "Борьба на Востоке продолжается, несмотря ни на что..."{151} По сути дела это были те же самые коварные планы, о которых Аллен Даллес докладывал Вашингтону еще в мае июне 1944 года. Показательно также и то, что б мая 1945 года Йодль был командирован к Эйзенхауэру в штаб-квартиру союзников с полномочиями подписать капитуляцию на Западе, но не на Востоке. В своем устном докладе Деницу Йодль говорил, что "длительная беседа с начальником штаба Эйзенхауэра генералом Беделлом Смитом породила у него надежду на то, что капитуляции на Востоке можно будет избежать"{152}.