— Именно — пока. Да и ты, опять же пока, мало что еще знаешь, ответил Смирнов и не дал возможности Константину возразить в очередной раз. — Итак, Кобрин и наша Даша.

— Не верю, что предупреждали Дашу, — стараясь быть твердым, заявил Константин.

— Она — наивная девочка. Дурочка еще, — задумчиво сказала Лидия Сергеевна.

— Ну уж! — на этот раз вполне искренне — междометиями — возразил Константин и обрадовался тому, что прихватил стариков на противоречии. Вот вы сами говорите: наивная дурочка. О чем можно столь страшно предупреждать наивную дурочку?

— Ей кажется, что она выдержала испытание водой, огнем и медными трубами. А на самом деле она прошлась по луже на асфальте, перешагнула через искусственный костер из тряпочек с подсветкой, колышемый вентилятором, и несколько раз дуднула в жестяную детскую трубочку, продолжила Лидия Сергеевна. — Такая абберация в жизни чрезвычайно опасна. По наивности и неведению, существуя в том мире, можно вляпаться во что угодно.

— Не думаю, — сказал Константин. — И не верю.

— И черт с тобой, — легко согласился Смирнов. — Допустим, милейший наш Михаил Семенович Кобрин — главный фигурант. — И вдруг живо отвлекся: Кстати, Лида, не забыть: напомни мне завтра, чтобы я Игорьку звякнул. При мне Кобрин вроде в нашей епархии еще не наследил.

— В восьмидесятых — фарца по-мелкому. Я ему еще в юношах привезенное из-за бугра барахло сбывал, — постарался за неведомого Игоря Константин.

— Мелочевка, Костик, — отмахнулся Смирнов. — С таких копеек солидное дело, как у него сейчас, не начнешь. Ну да ладно, это пока не главное. Теперь о твоей просьбе. Ты, как я понял, хочешь нанять опытного детектива…

— Но хочет ли этого Даша? — тихо перебила мужа Лидия Сергеевна.

— Но она же не стала протестовать, когда на их, так сказать, собрании было решено задействовать частных сыщиков, — возразил Константин.

— Там ей деваться было некуда. Не она решила, решило большинство. Тебе бы с ней поговорить… — мягко посоветовал Смирнов.

— Не хочу, — упрямо мотнул головой Константин. — И не буду.

— Дело хозяйское, — уступчиво согласился Смирнов. — Значит, по-прежнему желаешь, чтобы мы с Лидой порекомендовали сыскаря без балды?

— Да.

— Тогда у нас предложение: подожди ровно сутки. Может, и меньше. Вдруг окажется, что детектив тебе и не понадобится.

— Понадобится. В этом деле без серьезного расследования не обойтись.

— Никто не говорит, Костик, что детектив вообще не понадобится. Просто может случиться так, что детектив не понадобится именно тебе, — непонятно выразилась Лидия Сергеевна. А Константин хотел понять.

— Думаете, что я после разговора с Дашей от него откажусь? Не откажусь. Да и никакого разговора не будет.

— Горячий, — обобщил про него Смирнов жене. Она же в ответ дополнила:

— И упорный.

— Упрямый, — внес последний корректив Смирнов. — И шибко быстрый, с ним говно хорошо есть: обязательно изо рта кусок вырвет.

— Саша, — одернула Лидия Сергеевна.

— Да это не я! — радостно отрекся от грубого выражения Смирнов. — Этой присказкой меня мой первый большой начальник в МУРе всегда корил.

Резвились старички.

— Так я и не понял, почему должен ждать сутки, — напомнил Константин о делах.

— Все очень просто, Костик, — успокоила его Лидия Сергеевна. — Как мы поняли, несравненная (а она действительно несравненная) Анна собиралась консультироваться по поводу детектива с полковником Маховым. Так вот, у нас с Сашей уверенность, если не сто-, то девяностопроцентная, что Леонид порекомендует ей только того человека, которого и мы можем порекомендовать. Единственного. Тогда сразу снимается несколько мешающих тебе шероховатостей. Как-то: необходимость разговора с Дашей, ее согласие на привлечение собственного, так сказать, сыщика. Да и ты остаешься в весьма выгодной позиции — слегка в стороне.

— Если так, то сутки подожду, — согласился наконец Константин и решительно поднялся. — Мне пора. Извините за беспокойство.

— Может, все-таки поужинаете с нами, Костик? — радушно предложила Лидия Сергеевна не просто из вежливости. Константин почувствовал это.

— С удовольствием бы и поужинал. Но, ей-богу, страшно тороплюсь.

— Торопишься, значит, — оценил ситуацию Смирнов и заорал: — Ксюшка!

Скорее всего, Ксения была в соседней комнате, потому что объявилась почти одномоментно с криком. Весело осмотрела всех и доложилась:

— Жду указаний, полковник.

— Отвезешь Костика на станцию, — приказал Смирнов.

— А вдруг меня остановят? Доверенность-то на вас.

— Без отговорок. И машину, и тебя местные дорожные менты прекрасно знают.

— Пять минут на сборы, — предупредила Ксения и ушла.

— Подождем, — сказал Смирнов.

— Подождем, — покорно согласился Константин и вдруг осознал, что, соглашаясь, упустил нечто весьма существенное. — Александр Иванович, но, если детектив будет работать на эстрадную кодлу, он, естественно, и не подумает действовать по моим указаниям.

— А кто ты такой, чтобы он действовал по твоим указаниям? — шутливо задрался Смирнов.

Не давая Константину времени на обиду, Лидия Сергеевна мягко сказала:

— Детектив, которого мы намеревались рекомендовать тебе и которого Лен я Махов обязательно отрекомендует Анне, не нуждается в указаниях, да и не потерпит их. Он действует сам по себе. Таковы условия, Костик.

Квакнул автомобильный гудок.

— Ксения готова. Будь здоров, Константин. Жду завтра твоего звонка, поднялся Александр Иванович. — Между прочим, это Дарья, молодец, пробила нам телефоны.

— Уж такой она молодец, уж такой молодец, — бормотал Константин, прощально целуя ручку хозяйке дома.

Передняя дверца «девятки» была гостеприимно распахнута. Константин уселся и захлопнул ее.

— Поехали, Костик? — спросила Ксения и повернула ключ зажигания. Медленно тронулась. И тут Константин опомнился:

— Уж кому-кому, а вам я не Костик, а Константин Александрович, уважаемая моя Ксения! — то ли в шутку, то ли всерьез возмутился он.

— Вы теперь — Костик навсегда, — сообщила она. — Так решила Лидия. А ее решение отмене не подлежит.

— Еще посмотрим! — засмеялся Константин.

Миновали пятачок и выбрались на асфальт.

— Костик! — позвала Ксения.

— Что тебе, Ксюшка? — откликнулся он. Раз на «ты», то и она на «ты».

— Тебе мои старики понравились?

— Ты вроде хвастаешься ими.

— Я ими действительно хвастаюсь. Всегда. Ну и как они тебе?

— А ты знаешь, — осенило Константина, — я их боюсь!

— Их бояться не надо. Их надо любить.

— За что же?

— Любят не за что, а кого, — поучила Ксения.

— И кто же они, чтобы их просто так любить?

— Они доверчивые и простодушные.

— Они доверчивые и простодушные?! — в изумлении взвыл Константин.

— Да, — безапелляционно подтвердила Ксения. — Вот они поверили тебе и откровенны с тобой до конца, до самого донышка. Они даже не представляют себе теперь, что ты можешь слукавить с ними, схитрить, сказать неправду любую: малую, большую, все равно.

— А ты представляешь?

— Я — опасаюсь. Ты в разговоре с ними иногда подозрительно вертелся.

— Подслушивала, значит, — укорил он.

— Слышала кое-что, — уточнила она. — И они знали, что я прислушивалась. Еще спросят, что я о тебе думаю.

— Доверчивые! — передразнил он.

— Доверчивые. И мне верят до конца.

— Кто они тебе? Дед с бабкой? Дядька с теткой?

— Они мне самые близкие люди на свете.

Ксюшка, Ксения Логунова, два года тому назад в силу трагических обстоятельств попала в дом Смирновых-Болошевых. Тогда казалось не надолго. Но вдруг ставши сиротой и оказавшись наследницей большого состояния, она с молчаливого одобрения двух отставных полковников передала все свои капиталы на строительство больницы и осталась у Смирновых-Болошевых навсегда. Внучкой. Дочкой. Подружкой.

— Тебе повезло. У тебя есть такие люди, — невесело сказал Константин.