– Вот и славно! – обрадовался Николай. – Так иди, собирайся!

Когда Александр вышел, императрица тихо сказала Екатерине:

– И вы ступайте, моя милая! Камер-фрейлина проводит вас. Вам надо обжиться в своей комнате. Позже, я, быть может, загляну к вам посмотреть, как вы устроились.

– Весьма недурна, – Николай проводил новую фрейлину выразительным взглядом. – Вы что-то задумали, дорогая?

– Пустяки, дамские безделицы, – заговорщически улыбнулась императрица…

Первым делом Нарышкина опробовала кровать – упала на нее навзничь и с удовольствием отметила мягкость перин и благоухание белья. Ей понравился и шелковый балдахин с восточными кистями, и облицованный мрамором и малахитом камин, и золото подсвечников, и изящный туалетный столик с трюмо, и комод из красного дерева. Она решила посмотреть, не оставила ли что-либо в нем прежняя владелица комнаты и поднялась с постели. В эту минуту в комнату вбежал Александр.

– Ольга! Оленька!.. – Александр оборвал себя на полуслове. – Это вы?

Что вы здесь делаете?

– Вы, наверное, не знали, что теперь это моя комната, – Екатерина склонилась перед наследником в глубоком, как и вырез ее платья, поклоне. – Или, быть может, вы искали меня?

– Я получил записку с просьбой прийти сюда…

– Весьма любопытно, – промолвила Екатерина. – И вы не знаете, кто написал записку?

– Я думал, это… – Александр хотел ответить, но вновь осекся. – Неважно! Видимо, дело в совпадении.

– Постойте! – Нарышкина порывисто приблизилась к Александру. – А если все же записка от меня?

– В таком случае, хотелось бы услышать, зачем вы меня сюда пригласили? – Александр впервые посмотрел на нее с интересом.

– Зачем? – Екатерина на секунду задумалась и вдруг сказала просто и безыскусно. – Я хотела поговорить с вами.

– О чем? – удивился Александр. – Мы ведь с вами практически не знакомы.

– Именно поэтому, – взгляд Нарышкиной казался таким доверчивым и открытым. – Я хотела исправить это недоразумение.

– Я подумаю о вашем предложении, – смутился Александр и заторопился уйти.

– Ваше Величество… – Нарышкина снова замерла в низком реверансе, провожая Александра взглядом, полным восхищения.

Она еще улыбалась, довольная произведенным на цесаревича впечатлением, когда в комнату по привычке свободно вошла Репнина.

– Кто вы и что вы делаете здесь? – с некоторым возмущением в голосе спросила она у незнакомки, по-хозяйски расположившейся за туалетным столиком в комнате Ольги.

– Я нахожусь в своей комнате, отведенной мне государыней-императрицей, – с некоторым высокомерием ответила та. – Я ее новая фрейлина, Екатерина Нарышкина. А вы.., княжна Наталья Репнина? Все фрейлины нынче только о вас и говорят. Но поверьте мне – только хорошее.

– Рада знакомству, – растерялась Наташа. – Простите, что ворвалась, я не знала, что комната уже отдана кому-то. Я пришла забрать свой веер, кажется, я обронила его здесь.

– Если я найду его, то непременно верну вам, – как можно дружелюбнее сказала Нарышкина.

– А что здесь искал Александр Николаевич? – с подозрением в голосе спросила Наташа.

– Думаю – вчерашний день, – хищно улыбнулась Нарышкина.

– И как – неужели нашел? – в тон ей поинтересовалась Наташа.

– Зачем искать то, чего уже нет? – усмехнулась Нарышкина. – И, если вы говорите о Калиновской, то я все знаю.

– А вы неплохо осведомлены. Для первого дня при дворе, – поддела ее Наташа.

– Фрейлины любят посплетничать…

– А вы случайно услышали?..

– Надо слушать… – начала Нарышкина.

– ..чтобы не наделать ошибок, – понимающе продолжила Наташа.

– Я не беспокоюсь из-за Калиновской. При дворе ее больше, нет. Как говорят французы, с глаз долой – из сердца вон. И вообще мне кажется, что Александр уже забыл ее и готов к чему-то новому. Кстати, мне сказали, что император с наследником намерены поохотиться. Фрейлин тоже берут, не хотите присоединиться?

Наташа бросила испытующий взгляд на Нарышкину и с достоинством вышла из покоев Ольги – теперь уже бывших покоев бывшей фрейлины Ольги Калиновской.

На охоту двор отправился почти в полном составе. Император и наследник в сопровождении высших офицеров и приближенных дворян выехали первыми и далеко обогнали кортеж с фрейлинами, состоявший из десятка карет и обоза с провизией. И, когда дамы добрались до охотничьего домика – небольшого дворца на окраине леса – мужчины уже давно ускакали за егерями, выгонявшими на императора вспугнутого кабана. Осмотревшись, Наташа вдруг поняла, что они находятся в непосредственной близости от места, где проходит дорога на запад – на Польшу. Там, на развилке в глубине лесной чащи, Ольга хотела ждать наследника, если бы Наташе удалось сообщить ему об этом. И Наташа решилась – она незаметно ушла, воспользовавшись общей суматохой, пока распаковывалась провизия и придворные располагались по комнатам.

Наташа бежала по лесу, рискуя быть задавленной всадниками, мчавшимися, не разбирая дороги, в азарте погони, или укушенной собаками, спущенными псарями с поводка. Или, что еще страшнее – попасться на глаза императору. Но Наташа чувствовала свою вину перед Ольгой, которая ни в чем не виновата, кроме как в несвоевременной и нежеланной двором любви к Александру. «Господи, помоги, подскажи дорогу, выведи меня к Александру!» – только и молила Наташа, и ее мольбы не остались без ответа.

– Натали, что вы здесь делаете? – услышала она совсем рядом испуганный голос цесаревича. – Как вы меня нашли? Если, конечно, вы искали меня…

– Ваше Высочество! – Наташа говорила прерывисто, задыхаясь от бега. – Возьмите, она просила передать вам…

– Ольга?! – вскричал Александр, приняв от Наташи знакомый ему крестик, когда-то украшавший лебединую шею Калиновской. Его подарок, его знак любви и верности своей возлюбленной. – Ради Бога, что с ней?

– Ольгу повезут по этой дороге с минуты на минуту. Карета проедет мимо этих мест. Спешите, Ваше Высочество… – торопливо проговорила Наташа. – Вы можете попрощаться с ней.

– Вы отважная девушка, Натали! – Александр успел поцеловать ей руку. – Я так заблуждался в вас… Спасибо!

– Спешите, Ваше Высочество, – сказала Наташа, отнимая руку и поворачивая в обратный путь. – Ольга ждет вас!

А Ольга действительно ждала – она упросила кучера повозиться с подпругой у развилки, отдала ему дорогой браслет с сапфирами. И кучер тянул время, сколько мог. Но старший офицер сопровождающей ее охраны, скоро стал заметно нервничать и подгонять его: «Пора, пора, мы не можем больше ждать!» У Ольги все внутри замерло и окаменело, она откинулась на подушки в салоне кареты и приготовилась принять свою участь – Наташа не смогла ей помочь, Александр не приехал проститься. И в этот момент Ольга услышала, как офицер кричит кому-то:

– Нельзя! Никак нельзя! Не ведено!..

– Пошел прочь! – Ольга узнала голос Александра, и в тот же миг он распахнул дверь кареты. – Родная моя!

– Сашенька… – Ольга не смогла сдержать слез и раскрыла свои объятия любимому.

Александр быстро поднялся к ней.

Они снова были вместе – в неловкой тесноте дорожной кареты. За задернутыми шторками бесновался оскорбленный грубостью наследника офицер. Снова были страстные поцелуи и ласки, но – как будто на выдохе, потому что – в последний раз.

– Пусть хотя бы они будут вместе, – тихо сказала Ольга, увидев на груди Александра свой крестик рядом с его собственным. – Носи его, пока будешь помнить обо мне…

– Я всегда буду помнить о тебе, – прошептал Александр, вдыхая аромат ее волос.

– Послушай! – Ольга прижала ладони к его лицу. – Я попрошу Иринея позволить мне вести с тобой переписку. Он добрый человек, он поймет… Сашенька, я буду писать каждый день, хорошо? А ты отвечай мне. А вдруг мы сможем…

– Оля… – остановил ее Александр. – Отпущенное нам время истекло… Боже.., как же я люблю тебя!