Я захожу в свой дом, хлопнув входной дверью, пытаясь удержаться от того, чтобы вернуться и удари ...

Я захожу в свой дом, хлопнув входной дверью, пытаясь удержаться от того, чтобы вернуться и ударить ее отца между глаз, зная, что я не могу этого сделать, потому что это сделает меня прирожденным убийцей.

Я захлопываю дверцу холодильника, схватив пиво, пытаясь сформулировать план. Я не мог привести ее сюда прямо сейчас, так как в Ламборджини нет места. Куда бы мы поставили кошку и все ее вещи? Я не хотел оставлять ее там, но у меня не было выбора. И то, что я чувствую, это то, что я хотел задушить Стивена за то, что он сказал ей. Слова, которых Руби не заслуживает. Слова, которые такой девушке, как она, не нужно слышать.

Я опираюсь на дверь из нержавеющей стали, пытаясь осознать его внезапную перемену в сердце. Стивен не хочет, чтобы я был рядом с Руби. Это очевидно. Он хочет, чтобы она села, но почему?

— Я ждал тебя.

Я оборачиваюсь. Мой отец сидит в темной гостиной на единственном кресле.

Как будто моя ночь не может стать еще хуже.

— Стивен позвонил, чтобы посплетничать?

— Он позвонил. — Он закидывает ногу на ногу у щиколотки. — Он хочет, чтобы ты держался подальше от Руби, но мы уже это обсуждали.

— Он хочет поговорить с судьей, чтобы Руби могла отбыть остаток своего срока. Он хочет, чтобы она ушла.

— Он хочет, чтобы Тайлер взял на себя управление. Если она будет в тюрьме и ее будут судить как взрослую, ему не нужно будет, чтобы она что-либо подписывала. Не то чтобы она собиралась это делать, учитывая ее прошлое. Трудно отказаться от миллиардной доли в конгломерате. Он пошел к юристам. Они сказали, что одно из условий правления не позволяет никому иметь долю в компании, если у него нет моральных качеств. Мать-наркоманка и судимость за воровство не в ее пользу. Они могли бы проигнорировать то, что мать наркоманка, но не тюремный срок за воровство.

Ублюдок.

— Так ты говоришь мне, что он предпочитает разрушить жизнь своей дочери, чтобы обеспечить будущее своего сына. Почему?

— Потому что она была ошибкой, Кай. Ее мать поймала его в ловушку, забеременев. Он не хочет, чтобы она унаследовала то, что он помог построить. Он хочет оставить все своему сыну. Свое наследие через него.

Я фыркаю.

— Ты имеешь в виду то, что ты позволил ему построить. Как ты и сказал наследие нашей семьи. А если я хочу, чтобы она стала ее частью?

— Все не так просто, Кай. Женщины в нашем мире являются основными игроками, только если родились в нем. Руби незаконнорожденная и всего лишь партнер в компании, которую я построил. Он не в мафии, но имеет связи. Если он хочет, чтобы она исчезла, Кай, он сделает это, и у тебя нет никаких рычагов, чтобы это остановить. Нет причин, чтобы кто-то вмешивался. Она никто.

— Для меня она все!

Я ненавижу повышать голос на отца. С тех пор, как моя мать ушла, он показал мне, частью чего я являюсь. Что Крис и Тайлер могут себе представить, но не знают, и даже не представляют, кто мой дедушка в итальянской мафии. Я скрытый принц мира мафии. Мой отец был королем мафии, прятал меня от львов и воспитывал с волками.

— Я знаю, сынок. Вот почему я не вмешивался. До сих пор. Я не могу позволить этому помешать бизнесу. — Он садится в кресле. — Она будет в опасности, и ты начнешь войну. Стивен не знает всего, и когда он узнает, он подумает, что у него больше рычагов. Он использует ее против тебя. Тогда люди умрут. Потому что ты тот, кто ты есть.

Он прав. Стивен держит меня за яйца, Но я дал ей обещание. Я единственный, кому она может доверять. Когда я сказал ей, что люблю ее, я имел это в виду.

— Я не собираюсь отдавать ее. Не проси меня сделать это, потому что ты знаешь, что я этого не сделаю.

— Я знаю, и именно поэтому я пришел. — Он щиплет переносицу. — Тебе нужно очень внимательно выслушать то, что я собираюсь тебе сказать. — Я отхлебываю пиво и сажусь на барный стул у острова, готовясь к тому, что он скажет дальше, потому что знаю, что мне это не понравится.

— Я могу заплатить судье, чтобы он смог отсрочить тюремное заключение, но…

Всегда есть чертово но.

— Но?

— Ей нужно залечь на дно. Если Стивен подумает, что ты с ней, он заставит ее исчезнуть. Она представляет риск. Как я уже сказал, если мы пойдем другим путем, люди умрут, и, скорее всего, они все равно избавятся от нее, думая, что она просто свободная нить.

Он прав. Мне это не нравится. Мне хочется кричать. Я хочу все сломать в этом пустом чертовом доме, но это не спасет Руби. Это не даст мне того, чего я хочу. Ее.

— У нее никого нет, куда ей идти? Она пакует свои вещи, пока мы говорим.

— Я знаю, тебе не понравится то, что я скажу дальше, но я не вижу другого выхода. Она может остаться с Сезаром.

Я чувствую себя так, будто меня ударили в горло. Ревность терзает мои внутренности, превращая их в дерьмо.

— Ты просишь меня позволить девушке, которую я люблю, жить с мужчиной, который переспал с ней первым? С мужчиной, который посмотрел мне в глаза и сказал, что любит ее. Он отступил ее, потому что считает себя недостаточно хорошим из-за той жизни, которую он выбрал. Ты просишь меня отвезти ее в дом, где есть наркотики и люди, трахающиеся в соседней комнате на ту сторону города, где ее воспитывали наркоманы.

— Я знаю, сынок, но она не может оставаться здесь с тобой. И Стивен не должен узнать, что ты с ней. Пусть он отдаст Тайлеру контроль. Пусть совет проголосует за него.

— И что тогда?

— Тогда вы оба закончите школу и сможете забрать ее, куда захотите. Она будет свободна. Но если ты ввяжешься сейчас, ты подвергнешь ее опасности и привлечешь к себе внимание.

То есть мой дедушка хотел бы, чтобы я занял свое место в его кругу. Как его внук. Жизнь, от которой моя мать хотела, чтобы я был свободен. Жизнь, в которую должен был вернуться мой отец. Никаких ромашек. Никаких домиков на деревьях. Есть только наркотики, власть, контроль и кровопролитие. Сделать всех в своей жизни мишенью. Сделать Руби мишенью.

— А как насчет школы?

— Завершишь год, играя роль Кая, плейбоя. — Я качаю головой.

— Я не собираюсь причинять ей боль. Я не заставлю ее думать, что я выбрал другую девушку вместо нее.

— Я не говорю, чтобы ты вставлял свой член в другую девушку, Кай. Это твое дело. Но если ты любишь ее, ты должен сыграть роль, чтобы спасти ее от ее семьи. Я знаю, что она уже носит шрамы от своей жертвы ради тебя, и я знаю, что значит, чтобы она жила в этом доме, но это твоя территория, Кай. Ты контролируешь все это.

— А как насчет того, чтобы она пошла в школу здесь?

Мой отец качает головой. Страх пронзает мой позвоночник.

— Ей нужно перевестись в государственную среднюю школу Вест-Парка.

— Блядь! — Я швыряю бутылку пива через всю комнату, слыша, как разбивается стекло, в точности отражая то, что я чувствую, дергая пряди своих волос.

— Они сожрут ее там. Там полно гангстеров и наркоторговцев.

— Те, кого ты контролируешь, Кай. Никто ее не тронет. Ты это знаешь, и все там это знают. Это не навсегда.

— А что, если она скажет «нет»? А что, если она снова меня бросит?

— Она не уйдет.

Я поворачиваюсь со слезами на глазах, ненавидя себя за то, что чувствую себя бессильным.

— Откуда ты это знаешь?

Он встает и кладет руки мне на плечи.

— Потому что эта молодая девушка любит тебя. Шрамы на ее спине. Боль, которую она перенесла ради тебя в таком юном возрасте, просто чтобы увидеть тебя. Мой сын. Это... преданность, Кай. Это настоящая любовь. Она не твоя мать. Она не собирается тебя оставлять. Теперь я это знаю.

Я не хочу, чтобы она была там. Я не хочу, чтобы она была в этом доме с вещами, которые напоминают ей о ее прошлом.

— Позволь мне поговорить с дедушкой. Я пойду с тобой прямо сейчас.

Но мой отец качает головой, и я знаю, что он скажет. Что я должен выбрать такую жизнь, и это не гарантия. Деньги - вот что имеет значение в этом мире.

— Деньги - это все в нашем мире. Ты знаешь это. На карту поставлены деньги. Вот почему Стивен хочет, чтобы она ушла. Он не хочет, чтобы совет узнал о ее существовании. В документах была вся его информация, когда она была на слушании, и он боялся, что она выяснит, кто ее отец и сколько он стоит. Потребует денег или еще хуже... Что она его дочь и первенец. Она будет иметь право на его имущество по закону, так как он исключил свою жену. Это то же самое, что мы обсуждали после инцидента в бассейне. Тайлеру скоро исполнится восемнадцать, и он закончит школу.

— Но почему? Почему он хочет, чтобы она ушла сейчас?

— Я не знаю. Он сказал мне предупредить тебя из-за бизнеса и что он позвонит социальному работнику и судье. Я могу уладить это с судом.

— Кто будет ее опекуном?

— Никто. Ей восемнадцать. Мне просто нужно заплатить судье, чтобы испытательный срок исчез. Она не получит диплома в академии Вэст-Лейка, но она закончит школу. И... у нее есть ты.

Один из его телохранителей заходит в дом в черном костюме. Он складывает руки, ожидая дальнейших указаний от моего отца, и я замечаю на его шее татуировку с изображением моей семьи. Та, которую дают всем доверенным телохранителям, маленькая звезда, обозначающая их ранг.

Мой отец поднимает глаза и кивает в его сторону. Он выпрямляется.

— Отвези ее к Сезару. Снаружи ее ждет водитель на черном внедорожнике, чтобы забрать ее. Я позабочусь об остальном. Ее зачислении и других деталях, которые мы обсуждали.

Он уходит, и я никогда не чувствовал себя более беспомощным. Более разбитым.

Когда его охрана выходит наружу, мой отец оборачивается. Он, должно быть, видит боль в моих глазах. Выражение поражения на моем лице.

— Ты любишь ее, Кай. Ты борешься за нее так же, как она боролась, чтобы быть с тобой. Посмотри на позитивную сторону вещей. Она вся твоя, просто на другом конце города.

Да, и все ее демоны в прямом эфире.

И я тот, кто ее высаживает.