— Итак, дело сделано? — Прист выдерживает пристальный взгляд отца, и за столом проходят минуты. Споров нет. Если бы ты был умным, ты бы не сел за этот стол драться.

Папа откидывается на спинку стула, перекатывая сигару между большим и указательным пальцами.

Мрачная улыбка играет на его губах.

— Да. Так что веди себя прилично. Ты знаешь, что твоя сестра хороший стрелок.

Прощение не было той валютой, которую я когда-либо тратила. Если бы ты перешел мне дорогу, я бы просто заставила тебя заплатить.

Вдалеке зазвонили церковные колокола, когда я прикрыла глаза от солнца. Знакомые очертания здания проглядывали сквозь зелень деревьев и кустарников.

Я сделала шаг вперед, но чья-то рука коснулась моего живота. Это было призрачное прикосновение. Физически незнакомое, духовно все, что я когда-либо знала.

Слова, слетевшие с его губ, оставили поэтический отпечаток на моей коже. — Хало...

Я отстранилась от него и, не успев дважды подумать, побежала.

Как он мог? Почему он был таким?

Я бежала так быстро, что не заметила, как мягкие травинки под подошвами моих ног превратились в осколки гравия, которые впивались мне в кожу.

Я не остановилась, когда влетела в двери здания, слезы текли по моему лицу, а одежда была насквозь пропитана водой. У подножия лестницы, ведущей в главную комнату, стояли четыре человека, все одетые в черное. Они медленно повернулись, как раз в тот момент, когда дверь за мной захлопнулась.

Мои руки дрожали, когда я окунула их в чашу и перекрестилася водой, которая была какой угодно, только не святой. Это была не церковь. Это был ад.

Их лица были скрыты черными капюшонами, но я знала, кто они. У меня задрожала нижняя губа, а сердце разорвалось в груди.

— Я не хочу... — Кто-то схватил меня сзади за горло, прежде чем ткнуть лицом в ступку. Я отчаянно пыталась оттолкнуться, вырваться. Мои легкие горели каждый раз, когда я глотала воду, но это было бесполезно. Ничего не помогало.

Мои мышцы сдали раньше, чем я это сделала.

Они могли бы забрать меня. Всю меня.